Егор Чекрыгин - Хроники Дебила. Свиток 5 (СИ)

Нет, вот только не надо думать, что все они были сплошь ангелы и титаны духа. — Нет, — встречались среди них и жестокие садисты, готовые идти по головам властолюбцы, или пронырливые мошенники. А уж дураков-то, — с избытком хватало, как думаю, и во все времена.

Но вот откровенных трусов, подлецов и предателей, я почти не встречал. — Раньше я думал что все эти качества, — есть некое следствие постоянного давления Власти, или Денег, заставляющих человека юлить и подличать, не позволяя открыто высказывать свою волю, или отстаивать интересы с оружием в руках.

Но вот этот Егтей… — ведь наверняка большую часть жизни, прожил свободным, (насколько это возможно в этом веке), и достаточно обеспеченным человеком. — А гнида редкостная.

Хрен я поверю, что пять, или пусть даже десять, лет, под властью аиотееков, могут сделать из человека такую гниду, однако вот, — сделали. Потому как, не знаю как в этих краях, а у нас в Степи, такой бы точно не выжил. Прибили бы его еще в подростковом возрасте. …Может детский максимализм, и подростковая жестокость, и есть своеобразный фильтр? — Механизм по избавлению рода-племени от крайне неприятных особ, вроде этого Егтея? Но в наши гуманные и цивилизованные времена, этот фильтр уже не работает, вот и заполонили землю разные засранцы и гады? …Что однако, дало шансы выжить и гениям двигающим этот мир вперед, или просто безобидным чудакам, способным сделать нашу жизнь ярче, затейливей и разнообразней.

Но вот и тут, такой засранец как Егтей выжил, потому что… Хрен его знает почему. — Может сбой программы, а может быт местных «болотников» сильно отличается от степного…

…Я как-то с самого начала не проникся к этому типу. — Уж больно знакомыми показались мне выражение этих ушлых глазок, вечно приглядывающихся где бы урвать кусочек, и поведение, — трусоватое, и в то же время наглое. Насмотрелся я на таких в свое время, во дворах и на улицах родного города.

Так что особо открываться я ему не стал, продолжая вести себя как можно непонятнее. — Аиотеек я, или нет, сотрудничаю с ними, или воюю. …Короче, как писал классик, — «Та ли я особа которую надо схватить и отволочь в участок, или сам имею право схватить». (Цитату надо уточнить)

Доспехи-то и оружие у нас аиотеекские, я еще и башкой черен, а мои спутники… в общем, — весьма непонятные особы, которые переговариваются со мной на языке, в котором встречается много аиотеекских слов, слов местных диалектов, и вообще уж каких-то неизвестных. — Есть от чего возникнуть непоняткам.

Зато как всегда понятен самый простой принцип, — мы сильные, — ты слабый. Мы говорим, — ты делаешь. Ты делаешь плохо, мы тебя убиваем.

Такие взаимоотношения, Егтей понимал, и поначалу пытался вести себя как можно более лояльно и правильно, — в его представлении. И потому, — первым делом, представил моему вниманию подробную кляузу на всех своих соседей и знакомых. — Кто чем контрабандствует, кто как нарушает, и какие позволяет себе нелояльные поступки и высказывания, в адрес любимых и достойнейших господ, — аиотееков. Преподнося это с позиции — «…Не я один… Я как вс…».

Тут мне пришлось взглядом усмирять Лга’нхи и Кор’тека, настолько шокированных подобным поведением, что не иначе как только чудом, можно объяснить тот факт, что они не прикончили этого гаденыша на месте. — Мы ведь много всякого встречали на своем пути. — многие пытались нас убить, не меньше народа обмануть, или обжулить. — Но вот так вот, — доносить на своих, подставляя родню под удар врага, — о подобном они и помыслить не могли. В этом было что-то особенно болезненное и извращенное, вызывающее у этих честных ребят, чувства брезгливости и омерзения.

К счастью, — именно такие чувства обычно демонстрировали по отношению к покоренным народам аиотееки, так что думаю, — наше поведение лишь убедило Егтея, и подстегнуло его жажду демонстрировать нам свою благонадежность, закладывая своих соседей.

И особенно, в рассказах стукача, доставалось некоему Арпеку, Не только крайне негативно настроенного к существующей Власти, но и чуть ли не замышляющего против нее всяческие каверзы.

Надо ли говорить, как сильно заинтересовала меня личность этого Арпека? — Увы, из более подробных расспросов кляузника, выявилось что никакой Арпек не пламенный вождь, втайне подготавливающий восстание против поработителей, на что я очень надеялся. А не более чем конкурент Егтея, от которого тот мечтает избавиться, естественно, — чужими руками.

Но так или иначе, а где можно найти этого самого Арпека, я постарался выспросить как можно подробнее. Что-то подсказывало мне, что эта информация будет совсем даже не лишней. — Может быть, хотя бы не придется на обратном пути общаться с этой слизью Егтеем еще раз.

В общем, — доверия наш проводник не вызывал никакого, и все те дни что мы добирались до своих, а потом, прячась в протоках и ночной темноте, — проходили в русло реки, — глаз с него не спускали.

Но видать он все-таки тоже что-то заподозрил. Потому как поведение его сильно изменилось, и он, не идя на прямой конфликт, несколько раз попытался проверить нас на вшивость. А когда расставались, — расплылся в такой подловатой улыбочке, и таким сладким голосом предложил продолжить сотрудничество, — что у меня возникло стойкое убеждение, что этот гаденыш, первым делом ломанет к аиотеекам, доносить на непонятных пришельцев.

…Вот честное слово, — я бы грохнул этого Егтея, чисто в профилактических целях, в рамках борьбы с заразой и микробами. Да вот только с ним был Агтон, — тот второй член его экипажа, бывший по совместительству его племянников. Мало того что мальчишка совсем, так временами, когда дядюшка выкидывал особо яркий перл, — в глазах мальчишки плескался такой стыд, что это невольно вернуло мне веру в человечество.

Так что, — хрен с этим Егтеем, положусь на волшебный «Авось» и на древнеримское — «Предупрежден, значит, вооружен».

Следующие полторы недели, мы тихонечко ползли вверх по реке, стараясь особо не привлекать к себе внимания. Что, с одной стороны было довольно легко, — левый берег реки, кажется состоял сплошь из проток, зарослей камышей, и островков. А с другой стороны, — насколько окружающие не видели нас, — настолько же и мы были лишены возможности заранее увидеть поджидающие нас, в этом лабиринте, опасности. Потому-то мудрый и осторожный Кор’тек, задал нам неторопливый темп движения, позволяющий не налететь сдуру на рыбачьи лодки, или какой-нибудь островной хуторок.

…А потом, сообщил нам, что мы видать заблудились.

— Как заблудились? — Спросили мы с Лга’нхи, чуть ли не в унисон.

— Дык… — Чуть смущенно и растерянно пробормотал Кор’тек. — Еще пятого дня назад… я тогда думал что это островок такой большой, и решил его слева обогнуть, а то видать другая река была. Потом еще свернул к западу, и еще… Тут как раз вода большая показалась. Да видать не река это, а озеро какое-то было, потому как сейчас не поймешь куда и плыть, кругом одни болота.