Алёна Кустинская - Обучение Смерти (СИ)

«Ты про кого сейчас рассказываешь?» — хмыкнул Бес.

«Про себя, бесище, не тупи.»

«И где ты доброту увидела?»

«Сысле?»

— …отзывчивая, — продолжала тем временем. Хорошо, что мыслеречь практически мгновенная, можно спокойно общаться.

«Ага, — он нагло заржал. Мысленно. — Помогёшь ближнему своему. От всех страданий избавишь… Умервщлением.»

«Вмажу», — мрачно пообещала.

«Ой-ой, боюсь-боюсь!»

— …не злопамятная, — хмуро добавила, — понимающая, верный друг. В общем, сам идеал. На этом всё, спасибо за внимание, — я исполнила кривой реверанс.

— Спасибо, дорогая, — кивнул ректор, — присоединяйся к остальным участницам.

И я прошла к крайнему справа креслу и развалилась в нём в своей излюбленной позе: ноги широко расставлены (благо, труселя скрывает широкая юбка), предплечья положила на подлокотники, а голову чуть склонила к правому плечу, — и начала внимательно рассматривать зал. Сидя я чувствовала себя куда более уверенно, и даже излишнее внимание к моей персоне меня не смущало нисколько. Наконец можно было расслабиться, и я откинулась на спинку кресла.

«Сидит тут, аки королева», — хмыкнул Дьябло и отправил мне видение меня со стороны. Хм, а мне понравилось. Этакая Кровавая Мэри, только без крови. Но и алой помады с красным платьем хватает за глаза. Но да это ерунда.

«А то ж, — хмыкнула я. — На меньшее и не замахиваемся!»

«Я вижу, кто-то настроился на победу», — Демон явственно улыбнулся.

«Белорусы рулят!» — я мысленно подняла кулак и потрясла им.

— Итак, вы выслушали истории этих прекрасных девушек, — обратился ректор к залу. Зал согласно загудел. — А теперь, проведём голосование. А чтобы никто не поднял руку дважды или не воздержался от голоса, мы запустим заклинание-счётчик. Настоятельно советую, — ректор чуть наклонился к залу, — не испытывать эту птичку, — с его руки сорвалась полупрозрачная серая субстанция, напоминающая чем-то ласточку. Накрыв всех сидящих в зале куполом, она стала прозрачной. — Сейчас все должны вслух произнести имя наиболее интересной вам участницы.

Студенты загомонили, но с выбором определились быстро. Птичка вернула себе прежнюю форму и полетела назад к ректору. Сев на его… э-э… стойку, птичка что-то тихо зачирикала.

— Итак, господа студенты, — ректор повысил голос. — По результатам голосования победила…

Все напряжённо утставились на вредного мужчину, затянувшего паузу. Я от волнения начала кусать губы, сжав со всей силы подлокотники.

«Чего я так волноюсь? — подумала недоумённо. — Ну, проиграю, и что с того? На остальных конкурсах отыграться можно, в конце-то концов.»

«Я те дам, проиграю!» — возмутился Бес.

«Ой-ой, боюсь-боюсь.»

«Ты мне это, не того, не этого!»

«Иди в пень, братец, я вообще-то волнуюсь, мне можно.»

Бес замолчал.

— Победительницей данного конкурса стала… — продолжил изгаляться над нами ректор. — Стала… Смерть.

Как трибуны взревели!.. А как я в осадок выпала!.. То есть, как это, я победила? То есть, совсем? То есть, действительно?

«Слишком много «то есть», — съехидничал Дьябло. — Радоваться надо.»

«Это погóдит. Мне больше интересно, почему я?»

«Хе, в комнате покажу», — пообещал Чёрт.

«Ловлю на слове.»

— А теперь перейдём к награждениям. Смерть, Лиана, Ангел и Лизан, прошу, подойдите ко мне, — попросил ректор.

С кресел вместе со мной поднялись три девушки: уже знакомая мне Сестра Милосердия, какая-то рыжая разукрашенная тонннами макияжа девушка и яркая шатенка. На их фоне я смотрелась бедной родственницей. 'Ну и ладно. Зато я выиграла.»

Мы подошли к ректору и ожидаюше уставились на него. Началось награждение.

Смерть

Награждение прошло быстро. По итогам голосования я получила главную награду — золотую красивую статуэтку танцовщицы, «Кивин-в-Золотом», как я её обозвала. Лиана, рыжая девушка, получила «Кивина-в-светлом», Лизан — «Кивина-в-тёмном», а Ангел, шатенка, — «Президентского Кивина», отличавшегося от остальных позой. Раздав все награды и сказав все восхваляющие нас речи, Мас… то есть, ректор отпустил нас, сказав напоследок, что следующим конкурсом будет конкурс талантов. Итак, значит приветствие закончилось, настало время домашнего задания. Ох, что-то меня на КВН переклинило. Не к добру…

В комнате я оказалась первее моих парней. Скинув на кровать всю одёжку, понеслась в ванную с халатом. Господи, как хорошо избавиться от макияжа!..

Вышла не скоро, нежась в горячей воде и мечтая. О чём? Сама уже не помню. Но где-то мои мысли пропадали. Пару раз даже чуть не заснула.

— Эй, алё! — крикнул Чёрт, ударяя кулаком по двери. — Селёдка, выходи!

— Чего селёдка-то сразу? — вяло возмутилась, всё же выползая из воды.

— А кто ещё? На прекрасную русалку из «Аш-два-о» ты не тянешь, — съехидничал он. Я обиделась.

— А ващета конкурс красоты выиграла.

— Между прочим, всё благодаря нам.

— Иди в баню.

— Не могу, её здесь нет.

Я зарычала.

— Ацтань!

— Вот когда выйдешь, тогда и отстану, — нагло заявил Чёрт. Пришлось наскоро вытираться и натягивать халат на голое тело.

В комнате я по-быстрому оделась в школьный костюм и сапоги. Остальных братьев я не обнаружила, так что пару минут просто глядела в никуда, пытаясь это осознать, а потом села на кровать Духа, решив всё выспросить у оккупировавшего туалет Макса, так как на мысленную речь я была не настроена.

— Ну, так почему меня выбрали? — спросила Чёрта, когда тот наконец вышел из ванной. В туалет его, что ли, засасывало? (У нас туалет и ванная/душевая соеденены в одно помещение.) Даже я так долго на керамическом друге не сижу.

Вздохнув, Чёрт всё же кинул мне выступление всех девиц и моё в том числе. Действительно, все остальные расхваливали себя, как могли, описывали все свои умения и увлечения в таких подробностях, словно научно-популярную статью о них писали. В общем, тоска зелёная. А вот моё коротенькое выступление воспринялось ими как нечто необычное и интересное. Во-о-от, правильно Мария Фёдоровна, моя бывшая учительница по русскому, говорила: «Краткость — сестра таланта». Правда, на сочинения это не распространялось, увы.

Так же девушки были все, как одна, похожи на кукол Барби со слащавыми личиками. Отличались только цвет платья, глаз и волос. Даже макияж был однотипный, выделяющий глаза и губы, что смотрелось не очень красиво, так как лучше акцентировать внимание на чём-то одном. Я же на их фоне выделялась тем, что была одета не столь ярко. По крайней мере алый цвет не так режет глаза как «кислотный» малиновый-салатовый-ярко-голубой-жёлтый. В том числе я выглядела старше, что ли? Конечно же, не как старуха рядом с внуками, но выглядела я более зрелой и эффектной. Да, я себя люблю.