Юрий Гельман - Дети радуги

Они ехали по ночной проселочной дороге на двух велосипедах. Луны еще не было. Алексей даже боялся теперь ее появления – не помощница она была в таких делах, это он знал наверняка. До Онфлера – небольшого приморского городка, расположенного в устье Сены как раз напротив портового Гавра – было всего-то километров десять. В сущности, какие-то пустяки, если учесть, что скорость велосипеда, по крайней мере, раза в четыре выше скорости пешехода. А им нужно было спешить – к ночному поезду на Париж, отходившему из Онфлера без четверти полночь. Да и велосипеды нужно было оставить в надежном месте. А там – тоже какой-нибудь разговор бы случился, то да се, какое-то потерянное время. Словом, отпустив их в дорогу около половины десятого, мадам Дюран рассчитывала, что путешественники успеют осуществить намеченные планы.

– В Онфлере, на Большой Морской улице вы отыщете церковь Святой Анны, – напутствовала она Алексея. – Там спросите помощника кюре по имени Иоанн Курбе. Расскажете свою историю. – Алексей вскинул брови. – Не удивляйтесь. Вы ведь читали дневник Серебрякова, и должны помнить, что предпоследним из вашего мира ушел священник.

– Так это…

– Да-да, именно, – подтвердила мадам Дюран. – Это добрейший и светлейший человек. Николай всегда считал его своим другом.

– В таком случае, ничто, вероятно, не помешает мне тоже считать его другом, – ответил Алексей.

– К сожалению, мы не виделись почти три года, – сказала мадам Дюран. – Не думаю, что Иоанн сильно изменился. Когда вы скажете, от кого прибыли, он с охотой поможет вам.

– Благодарю вас, – ответил Алексей, который за несколько часов общения успел оценить гостеприимство и доброту французской женщины.

По большому счету, ему вовсе не хотелось куда-то уезжать из Виллервиля. Но приближение военного конфликта, назревавшего в этом регионе уже несколько лет, делало присутствие в поселке мужчины неизвестного происхождения, да еще и без документов, весьма опасным. В любой момент сюда могли передислоцироваться части регулярной французской армии, которые бы установили на побережье комендантский час – и русский «путешественник «Алексей Сапожников мог бы попасть под подозрение, как возможный английский шпион.

…Если бы Алексею пару лет назад сказали, что ему придется однажды летним вечером совершить велопрогулку по северному морскому побережью Франции… Он бы даже не стал спорить и удивляться, он бы просто рассмеялся в лицо выдумщику. Какая могла быть еще Франция на зарплату школьного учителя! Но теперь…

Теперь он крутил педали, с трудом удерживая равновесие, и упорно старался смотреть вперед, а не вниз, под колеса. И все равно то и дело валился – то вправо, то влево, торопливо выставляя ногу. Софи не смеялась – она останавливалась и делала паузы, ожидая, пока Алексей снова не поймает равновесие.

Иногда он поднимал лицо к небу. Там, в густой синеве, празднично поблескивали звезды. В городе, когда отовсюду мешают яркие огни витрин и фонарей, – разве можно увидеть звезды? То, что открывается городскому наблюдателю – это бледное подобие настоящего звездного неба. Только в поле, где ни один, даже случайный, фонарь не вклинивает в ночной мрак свои «люксы» и «люмены» – можно сполна насладиться восхитительной глубиной Вселенной.

И теперь, на этой проселочной дороге между Виллервилем и Онфлером, Алексею снова – как когда-то в деревенском стройотряде – открылась эта красота. И он – растерялся, он не поверил собственным глазам, он не мог узнать ни одного созвездия. Только Большая Медведица – вроде это она… – как-то причудливо встала на задние лапы в этом загадочном небе. Эх, когда-то ведь увлекался астрономией! Удивлял знакомых редкими названиями звезд. Вот они – Мерак, Дубге, Ахернар, Алиот, Мицар… Раньше хоть Аленке показывал, а теперь…

Он повернул голову направо. Неподалеку мелькали голубые искры девичьего платья. Софи ехала рядом, стараясь не отставать и не обгонять своего спутника. Монотонно шуршал песок под колесами велосипеда. Чуть поскрипывали педали от нажима упругих девичьих ног.

– Ты устал, Алекс? – вдруг спросила она, будто чувствуя на себе его взгляд. – Мы могли бы немного отдохнуть. Хочешь? До Онфлера осталось всего пару километров.

– Нет, – ответил он. – Я держусь. Нельзя терять ни минуты.

Она не стала уговаривать его, настаивать на своем. Она и сама знала, что им во что бы то ни стало нужно этим вечером уехать в Париж – только там человек из другого мира мог раствориться среди людей, мог остаться незамеченным.

– Добрый вечер, – поздоровался Алексей.

Маленькое смотровое окошко тяжелой кованой двери только что открылось, и оттуда на ночного гостя смотрели чьи-то встревоженные глаза.

– Могу я видеть помощника кюре Иоанна Курбе?

– А кто вы ему, и по какому делу? – совместил два вопроса в один сторож при церкви.

– Я его друг, и прибыл по важному делу, – сказал Алексей первое, что пришло в голову.

Через несколько секунд раздался скрежет ключа в замке, и тяжелая дверь повернулась на петлях. Полусогнутая фигура в темном балахоне провела Алексея и Софи к одной из боковых дверей церкви Святой Анны. Велосипеды они катили рядом с собой.

– Постучите три раза, – напутствовала фигура. – Хотя, должен вам сказать, что мсье Курбе не любит поздних гостей.

– А что, они часто случаются? – не удержался Алексей.

– Практически никогда, – скрипнула фигура. – Просто я так думаю.

Алексей сдержанно улыбнулся. Сопровождавший их сторож затаился в стороне.

В свете одинокого фонаря, маячившего на улице за забором, лицо Софи показалось Алексею особенно одухотворенным. Еще бы – девочка впервые в жизни участвовала в каком-то приключении, и это придавало чертам подростка недетской строгости и дополнительного шарма. Постучав три раза в светлую, покрашенную в небесно-голубой цвет дверь, Алексей отступил на шаг. Софи пряталась у него за спиной, выглядывая из-за плеча.

– Кого там еще принесло? – раздалось внутри.

– Здесь проживает помощник кюре Иоанн Курбе? – спросил Алексей.

– Да, здесь.

– Я пришел из Виллервиля. Ваш адрес мне дала мадам Дюран.

Было слышно, как за дверью проворчали что-то себе под нос, а потом заскрипело в замке, и дверь приоткрылась. В образовавшуюся щель хлынул свет изнутри, и в этом свете мелькнула тощая фигура в темных штанах и белой рубашке с короткими рукавами. На светлом лице мсье Курбе застыло любопытство. Быстрыми глазами пробежав по лицам Алексея и Софи, священник узнал девочку, и губы его дрогнули.

– Софи! Девочка моя, это ты? Как же ты выросла! – сказал он, широко улыбаясь. – А я слышу за дверью незнакомый голос и думаю: кто бы это мог быть?