Алексей Новиков - Развитие туристско-рекреационных зон в условиях государственно-частного партнерства

Однако, по данным экспертов, фактором, наиболее мотивирующим инвесторов, является возможность начать свою деятельность на площадке с готовыми производственными помещениями, инженерными коммуникациями, транспортной и социальной инфраструктурой. Это позволяет экономить до 20 % от объема инвестиций на реализацию проекта. Мировой опыт показывает, что на каждый доллар первоначальных инвестиций в ОЭЗ государству требуется вложить 4 доллара. Суммарный объем необходимых инвестиций в инфраструктуру уже созданных российских особых экономических зон можно оценить в сумму порядка 100 млрд. руб., однако это вполне окупаемые затраты, поэтому государство идет на такие бюджетные вложения [79]. Однако дальнейшее развитие ОЭЗ потребует еще больших государственных инвестиций, дефицит которых ощущается уже сейчас, поэтому вопрос привлечения частных инвестиций стоит очень остро. При этом нужно учитывать, что по расчетам аналитиков 87 % финансовых ресурсов России находится сегодня в руках частного капитала.

Другой важный стимул для участников ОЭЗ – устранение административных барьеров. К сожалению, декларирование прав инвесторов и государственных гарантий зачастую имеет сильные расхождения с ситуацией на практике. Медленно решаются вопросы получения статуса резидента, согласования бизнес-плана, регистрации собственности. Отдельные условия получения статуса резидента неприемлемы для представителей малого и среднего бизнеса и не стимулируют к участию в ОЭЗ иностранных инвесторов, в частности необходимость согласования бизнес-плана банком и Министерством экономического развития Российской Федерации, требование дать оценку социально-экономического эффекта от внедрения бизнес-плана (в том числе, мультипликативного). Существует также коммуникационные проблемы, несмотря на обилие контактов между инвесторами и представителями администрации на федеральном, региональном и муниципальном уровнях.

Что же касается налоговых преференций, то они незначительны. По сути, речь идет только о снижении региональных и местных налогов, что крайне недостаточно для привлечения серьезных инвестиционных проектов. Тормозит развитие ОЭЗ и процесс привлечения в них российских и иностранных инвесторов также и отсутствие четкой позиции государства по вопросам создания и функционирования особых экономических зон, и ограниченность предусмотренных законом льгот.

Число функционирующих в России ОЭЗ (23) по мировым меркам незначительно – в настоящее время в мире насчитывается несколько тысяч ОЭЗ. Серьезное отставание российских ОЭЗ наблюдается и по показателю концентрации на их территориях субъектов инновационной деятельности. В Китае, например, в особых экономических зонах функционирует около 45 тысяч предприятий, что составляет 18 % от их общего количества в стране [79].

Сложившаяся ситуация требует безотлагательного совершенствования механизмов стимулирования инновационной деятельности, в том числе и в сфере услуг. Однако для этого нужно выработать четкие правила игры, определить соотношение ответственности и рисков со стороны государства и бизнеса, то есть сформулировать принципы государственно-частного партнерства в рамках ОЭЗ. В этом плане заслуживает внимания опыт США. Удачная комбинация различных форм государственной поддержки с предпринимательской инициативой, частным капиталом, экспертным потенциалом бизнес-сообщества и научными достижениями позволяют США опережающим образом развивать новые прогрессивные производства и добиваться хороших темпов инновационного развития.

В России в отличие от Запада опыт исторически устойчивого партнерства государства и бизнеса отсутствует. Это прямое следствие значительной коррумпированности государственного аппарата и российской политической традиции, которая отводит государству роль основного субъекта социально-экономических преобразований. Кроме того, существует такая проблема, как незрелость бизнеса во взаимоотношениях с властью. Бизнессообщество нацелено исключительно на получение прибыли и привлечение бюджетных средств для реализации собственных проектов и крайне мало заинтересовано в инвестировании в проекты общенациональной значимости.

Неоднозначность и незрелость экономических взаимоотношений между властью и бизнесом требуют построения такой долговременной модели партнерства государства, бизнеса и науки в рамках ОЭЗ, при которой каждый из участников партнерства, решая свои задачи, не смог бы осуществлять эффективную деятельность без постоянного и обоюдополезного взаимодействия. Только такой тип взаимоотношений обеспечивает основу для радикальных изменений в структуре научного потенциала страны, для реального запуска инновационного процесса и достижения иного качества экономического роста. Это означает, что приоритеты государственной политики неизбежно должны быть сосредоточены на формировании и развитии государственно-частного партнерства, способствующего максимальной реализации национального инновационного потенциала через механизм ОЭЗ. Государственно-частное партнерство (ГЧП) становится ключевым фактором обеспечения «инновационного прорыва» России. При этом задача состоит в том, чтобы четко определить обязательства партнерства и соотношение этих обязательств, что нашло свое отражение в существующих определениях. Ряд авторов употребляет термин «частногосударственное партнерство», другие используют формулировку «государственно-частное партнерство», отдавая дань реальному вкладу сторон в реализацию совместных проектов. Все они в той или иной мере раскрывают содержание этого термина.

Понятие «партнерство между государственным и частным секторами экономики в инновационной сфере» было определено в 2002 году Комитетом ОЭСР по научной и технологической политике. Согласно этому определению, под государственночастным партнерством понимаются «любые официальные отношения или договоренности на фиксированный/бесконечный период времени между государственными и частными участниками, в котором обе стороны взаимодействуют в процессе принятия решения и соинвестируют ограниченные ресурсы, такие как деньги, персонал, оборудование и информация, для достижения конкретных целей в определенной области науки, технологии и инноваций» [58]. Заслуживает внимания и такое определение ГЧП: «…государственно-частное партнерство в инновационной сфере – это зафиксированное в официальных документах взаимовыгодное взаимодействие государственного и частного секторов экономики и науки, основанное на следующих принципах: добровольность принятия на себя обязательств и их исполнение в течение сроков выполнения работ сторонами ГЧП; соблюдение прав и обеспечение сбалансированности государственных и частных интересов в рамках ГЧП; разделение ответственности, рисков и непроизводительных расходов сторонами ГЧП; разделение денежных потоков между государственными и частными участниками партнерства; получение максимального эффекта участниками партнерства в соответствии с их вкладом в полученный результат; противодействие недобросовестной конкуренции участниками партнерства» [49].