Фома Хопко - Основы Православия

Но, до принятия Святого Причастия нововокрещённый должен получить дар Духа Святого в таинстве миропомазания.

В таинстве миропомазания мы получаем «печать дара Духа Святого» (Рим. 8; 1 Кор. 1.21,22). Если крещение есть наше личное участие в Пасхе — смерти и воскресении Христовых, то миропомазание есть наше личное участие в Пятидесятнице — сошествии Духа Святого. И так же, как Пасха без Пятидесятницы не имеет смысла для мира, так и крещение без миропомазания не имеет смысла для христианина.

Дар Духа Святого даётся новокрещённому через помазание всех частей тела святым миром. Оно особо приготовляется в Страстной Четверг епископами Церкви, ибо дар Святого Духа был изначально дан людям через Христовых апостолов, чьими преемниками и являются епископы (Деян. 8.14; 19.1-7).

В миропомазании человеку даётся «сила свыше» (Деян. 1, 2) для новой, полученной в крещении, жизни. Как и Христос есть Помазанник Божий, так и человек, по дерзновенным словам отцов, становится «Христом» вместе с Ним и тоже делается помазанником, сыном Божьим.

Итак, мы обходим вокруг купели лишь после нашего миропомазания и после того, как слышим апостольское и евангельское чтение о нашем спасении и просвещении во Христе (см. ниже).

После крещения и миропомазания священник постригает нового члена семьи Божьей. Крестообразное пострижение волос на голове означает, что человек целиком отдаёт себя Богу. Волосы издревле были символом силы (Суд. 16.17), поэтому вплоть до XV века духовенство Православной Церкви носило тонзуру всю жизнь, показывая, что сила их в Боге.

Вместе с крещением и миропомазанием новорождённый младенец воцерковляется. Как и младенец Иисус, который был принесён во храм на сороковой день после рождения, как то предписывалось ветхозаветным законом, так и крещение и воцерковление в Православной Церкви совершается обычно около сорокового дня жизни ребёнка. В это же время воцерковляется и мать новорождённого, тоже по ветхозаветному обычаю и по примеру обряда очищения Божьей Матери (Лк. 2.22). Воцерковление Матери — это её возвращение в собрание народа Божьего после длительного пребывания вне храма и вне Литургии. Оно должно происходить до крещения ребёнка, чтобы и мать могла присутствовать при таинстве его вхождения в Царство Христово.

Таинства крещения и миропомазания, называемые «святым просвещением», завершаются участием в Причащении Святых Тайн.

Святая Евхаристия в Православном Предании называется «таинством таинств» или «таинством Церкви». Она — сердце церковной жизни, источник и цель всех церковных учений и учреждений.

Как и обряд крещения, евхаристическая трапеза не была впервые создана Христом, подобные ей священные ритуальные трапезы существовали и в Ветхом Завете и в языческих религиях. Да даже и сегодня праздничная совместная еда остаётся одним из главных ритуальных событий в жизни людей. Ветхозаветная пасхальная трапеза первоначально была праздничным ужином («вечерей»), посвящённым воспоминанию освобождения евреев от египетского рабства, а Иисус Христос преобразил её в действо, совершаемое в Его воспоминание.

Само слово «евхаристия» означает «благодарение». Так называется не только священная трапеза — хлеб и вино, но и всё действие церковного собрания: молитвы, чтения Писания и провозглашения Слова Божьего, воспоминание Христа и приобщение Его Тела и Крови, ибо общее значение Господнего пира есть благодарение Богу во Христе и Святом Духе — за всё, что Он сделал в творении, спасении и прославлении мира.

Таинство Евхаристии также называется Святым Причастием, потому что оно является мистическим при-общением, при-частием людей Богу, друг другу, всему человечеству и всему, что только существует через Христа в Святом Духе. Причастие даётся всем членам Церкви (включая крещённых и миропомазанных младенцев) всегда в двух видах: в хлебе и в вине, и понимается как подлинное присутствие Христово, как Его истинные Тело и Кровь.

В истории христианской мысли существовали различные попытки объяснений, каким образом хлеб и вино претворяются в Тело и Кровь Христовы. К сожалению, эти объяснения часто были слишком рационалистическими и зависели от философских построений. Возникшие поэтому споры положили начало разногласию в богословской мысли: одни говорили, что евхаристические Дары есть подлинные Тело и Кровь Христовы; другие утверждали, что в них нет истинного присутствия Христа, но лишь — символическое и мистическое. Трагедия обоих этих походов в том, что они противопоставляют «подлинное» — «символическому» и «мистическому».

Православная Церковь отвергает учение о том, что евхаристические Святые Дары — лишь интеллектуальные и психологические символы, иначе во время совершения Литургии и раздачи причастия, люди призывались бы просто думать об Иисусе Христе и приобщаться Ему «в своих сердцах», и тогда Евхаристия была бы сведена к обычной трапезе, где единение с Богом осуществляется только на мысленном уровне. Но, однако, говоря об евхаристических Дарах, православное предание всё же часто употребляет термин «символы», а литургическую жертву называет «духовной и бескровной». Церковь пользуется этими словами потому, что в Православии реальное, подлинное, действительное не противопоставляется символическому, духовному или мистическому. Напротив, вся действительность — мир и сам человек — реальна лишь постольку, поскольку она символична и мистична, поскольку она сама может являть и открывать нам Бога. Тело и Кровь Христовы подлинны именно потому, что хлеб и вино являются тайнами и символами настоящего и истинного Его присутствия. Поэтому через принятие хлеба и вина, мистически освящённых Святым Духом; через Христа, который Сам есть «хлеб жизни» (Ин. 6.34, 41), — мы достигаем подлинного причастия Богу.