Джон Голсуори - Сага о Форсайдах

V

МАЙКЛ ДАЕТ СОВЕТЫ

Майкл все еще сидел над корректурой "Подделок". Кроме "чертовых куличек", у него не было никакого адреса, и послать корректору было некуда. Восток велик, а Уилфрид не подавал признаков жизни. Вспоминает ли о нем теперь Флер? Майклу казалось, что не вспоминает. А Уилфрид - ну, он, вероятно, тоже начал ее забывать. Даже страсть не может жить, не питаясь.

- К вам мистер Форсайт, сэр.

Привидение в царстве книги!

- А, попросите его зайти.

Сомс вошел, неодобрительно оглядываясь.

- Это ваш кабинет? - спросил он. - Я зашел сообщить, что купил эту картину Обри Грина. Найдется у вас, где ее повесить?

- Конечно, найдется, - сказал Майкл. - Превосходная вещь, сэр, не правда ли?

- М-мда, - проворчал Сомс, - по нашим временам не плохо. Он далеко пойдет.

- Он большой поклонник "Белой обезьяны", которую вы нам подарили.

- А-а! Я сейчас занялся китайской живописью. Если я буду и дальше покупать... - Сомс остановился.

- Да, они что-то вроде противоядия, сэр, не так ли? Помните "Земной рай"? А гуси! У них перышки можно пересчитать.

Сомс не отвечал; он, очевидно, думал: "И как это я пропустил эти вещи, когда они только что появились на рынке?" Он поднял зонтик и, словно указывая на все издательское дело, спросил:

- А как Баттерфилд с этим справляется?

- Ах да, я как раз хотел вам сообщить, сэр. Он пришел вчера и рассказал, что видел на днях Элдерсона. Он зашел предложить ему экземпляр нумерованного издания книги, которую написал мой отец. Элдерсон не сказал ни слова и купил две штуки.

- Не может быть!

- Баттерфилду показалось, что его посещение здорово смутило Элдерсона. Ведь он, наверно, знает, что я связан с этой фирмой и что я - ваш зять.

Сомс нахмурился.

- Не знаю, стоит ли дразнить спящую собаку. Ну, во всяком случае, я сейчас иду туда.

- Упомяните о книге, сэр, и посмотрите, как Элдерсон это примет. Не возьмете ли и вы один экземпляр? Вы все равно состоите в списке. Баттерфилд хотел сегодня к вам зайти. Я вас избавлю от отказа. Вот книга очень мило издана. Стоит гинею.

- "Дуэт", - прочел Сомс. - Это о чем же? Музыка?

- Не совсем. Кошачий концерт с участием призраков Гладстона и Дизраэли.

- Я мало читаю, - сказал Сомс. Он вынул бумажник. - Почему вы не берете за нее фунт? Вот вам еще шиллинг.

- Бесконечно благодарен, сэр. Я уверен, что отец будет страшно доволен, когда узнает, что вы купили книгу.

- Вот как? - Сомс чуть заметно улыбнулся. - А вы здесь работаете когда-нибудь?

- Да, пытаемся кое-что сделать.

- Сколько вы зарабатываете?

- Я лично около пятисот фунтов в год.

- И это все?

- Да, но я считаю, что больше трехсот я и не стою.

- Гм-м! Мне казалось, что вы отошли от своего увлечения социализмом?

- Кажется, да, сэр. Как-то он не вязался с моим положением.

- Да, - сказал Сомс. - Флер выглядит как будто хорошо.

- О, она молодцом. Она проделывает эти упражнения по Куэ, знаете?

Сомс прищурился.

- Это влияние матери, - проворчал он, - я в этом не разбираюсь. До свидания!

Он пошел к двери. Его спина казалась очень положительной и реальной. Он скрылся за дверью, и с ним как будто ушло чувство определенности.

Майкл взял корректуру и прочел два стихотворения. Горькие как хина! Какое волнение, какая тоска в каждом слове! Вот уж где нет ничего китайского! В конце концов люди пожилые, вроде его отца и "Старого Форсайта", правда, по-разному, но все же имеют какую-то опору. "В чем дело? подумал Майкл. - Что у нас неладно? Мы активны, умны, самоуверенны - и все же не удовлетворены. Если бы только что-нибудь нас увлекло или разозлило! Мы отрицаем религию, традицию, собственность, жалость; а что мы ставим на их место? Красоту? Ерунда! С такими-то критериями, как Уолтер Нэйзинг и кафе "Крильон"? И все же какая-то цель у нас должна быть. Творить лучшую жизнь? Что-то не похоже. Загробный мир? Наверно, мне надо заняться спиритизмом, как сказал бы "Старый Форсайт". Но духи только и делают, что болтаются между загробным миром и нашим, вряд ли они менее взбалмошны, чем мы!"

Так куда же, куда мы идем?

"К черту, - подумал Майкл, вставая из-за стола, - попробую продиктовать объявление!"

- Мисс Перрен, пожалуйста, зайдите ко мне. Объявление о новой книжке Дезерта для библиографических журналов: "Дэнби и Уинтер в скором времени выпускают стихи "Подделки". Поэт - автор "Медяков", имевших непревзойденный успех в текущем году". Как по-вашему, мисс Перрен, сколько издателей в нынешнем году так писало про свои книги? "В новых стихах - тот же блеск и живость, та же изумительная техника, что и в первом сборнике молодого автора".

- Блеск и живость, мистер Монт? Разве это так?

- Конечно нет. Но что сказать - все то же отчаяние и пессимизм?

- Нет, нет. Но, может быть, лучше сказать: "Та же блестящая певучесть, те же изменчивые и оригинальные настроения".

- Можно, только дороже будет стоить. Напишите: "Тот же оригинальный блеск", на это они сразу клюнут. Мы обожаем все "оригинальное", но у нас ничего не выходит: утрировка еще, пожалуй, выходит, а "оригинальное" никак.

- Вот у мистера Дезерта выходит.

- Да, изредка; но больше, пожалуй, ни у кого. Где уж им быть "оригинальными", кишка тонка, - извините за выражение, мисс Перрен.

- Что вы, мистер Монт! Там вас ждет этот молодой человек, Бикет.

- Он пришел, да? - Майкл взял папироску. - Дайте мне собраться с духом, мисс Перрен, и зовите его сюда.

"Ложь во спасение, - подумал он. - Попробуем!"

Появление Бикета в комнате, где он был в последний раз по такому неприятному поводу, было отмечено некоторой натянутостью. Майкл стоял у камина с папиросой, Бикет стал спиной к высокой стопке модного романа с надписью: "Изумительный новый роман" на обложке. Майкл кивнул.

- Здорово, Бикет.

Бикет кивнул.

- Как вы поживаете, сэр?

- Замечательно, спасибо.

Наступило молчание.

- Вот что, - наконец проговорил Майкл. - Я предполагаю, что вы пришли по поводу той небольшой суммы, которую я одолжил вашей жене. Вы не беспокойтесь, отдавать не к спеху.

И вдруг он заметил, что маленький человечек ужасно расстроен. И какое странное выражение в этих огромных, как у креветки, глазах, которые как будто хотят выскочить из орбит. Майкл поспешил добавить:

- Я сам верю в Австралию. Я считаю, что вы абсолютно правы, Бикет, и чем скорее вы уедете, тем лучше. Ваша жена неважно выглядит.

Бикет глотнул воздух.

- Сэр, - сказал он, - вы со мной поступили как джентльмен, и мне трудно говорить.

- Ну и не надо.

Кровь хлынула в лицо Бикету, и странным показался румянец на бледном, изможденном лице.

- Вы не так поняли меня, - сказал он. - Я пришел просить вас сказать мне правду, - он вдруг вытащил из кармана бумажку: Майкл узнал смятую обложку романа.

- Я сорвал это с книги на прилавке, там, внизу. Глядите. Это моя жена?