Уильям Тревор - Оплакивание

? Нет, откуда мне знать.

? УЛиам-Пат ? мужик настоящийФ, вот что.

? Все равно, не смогу я сделать то, о чем ты толкуешь.

? Слушай, парень. Ты же перед ними чистенький. Ты для них просто еще один Пэдди ? ирландец, который едет на Рождество домой. Ты хоть понимаешь, Лиам-Пат, что я тебе говорю?

? Да я про мистера Мактая слыхом не слыхал, пока сюда не приехал.

? Он ? твой друг, Лиам-Пат, как и я. Разве я не доказал тебе своей дружбы?

? Ясное дело, доказал.

? Вот и все, что я хотел тебе сказать.

? Так у меня на бомбы духу не хватит.

? Понятно, а кому вообще охота с ними вожжаться? Разве найдется в Божьем мире хоть один человек, который по доброй воле выбрал бы себе это занятие, а, парень? ? Фини смолк. Вынув из кармана брюк платок, он провел им под носом. Впервые с тех пор, как они вошли в комнату Лиама-Пата, Фини взглянул ему прямо в лицо. ? Никому не будет никакого вреда, парень. Ни малейшего для жизни и здоровья. Даже близко ничего такого не будет.

Лиам-Пат нахмурился и в знак полного замешательства покачал головой.

? О душегубстве мистер Мактай не стал бы никого и просить, ? продолжал Фини. ? Воскресный вечер. Улавливаешь? В воскресенье же город весь вымирает. Но, чур, ничего не записывать. Ни числа, ни точного времени. Ничего из того, о чем я сейчас толкую. ? Он побарабанил пальцами по виску. ? Все только на память.

Фини продолжал говорить. Поскольку в комнате не было стула, Лиам-Пат сидел на полу, прислонившись спиной к стене. Плевое дело, снова повторил Фини. Он рассказывал о мистере Мактае, о задаче, сделавшейся для мистера Мактая целью жизни ? как для всякого настоящего ирландца, который, чем дальше от дома, тем сильнее чувствует свое предназначение.

? Понимаешь меня? ? прерывая свою длинную речь, время от времени вопрошал Фини: он опасался, как бы вместо полной ясности не возникло некоторое непонимание ситуации. ? Мечта Уолфа Тона. Мечта Исаака Батта и Чарльза Стюарта Парнелла. Мечта лорда Эдварда Фицджеральда .

Эти имена пробудили в душе Лиама-Пата воспоминания школьных лет: вот не имеющий сана учитель Риордан требует рассказать об этих героях; обгрызенные усы учителя прикрывают длинную верхнюю губу, костюм в тонкую полоску перепачкан мелом.

? А этот ваш Фицджеральд принимал участие в Убегстве графовФ? ? спросил как-то с задней парты Хасесси, и Риордан облил его презрением.

? УИзбиение младенцевФ, ? говорил Фини, ? УКровавое воскресеньеФ .

Он рассказывал об обмане и откровенной лжи, о вероломстве и невыполненных обещаниях, о грубости и издевках, мало чем отличавшихся от издевок Хакстера.

? ОТКоннел, ? перечислял он. ? Пирс. Майкл Коллинз. Вот это мужчины, Лиам-Пат, и ты запросто станешь с ними вровень. Разом превратишься в великана.

Подобно рыбке, которую, несмотря на страх, так и влечет к червяку, Лиам-Пат чувствовал, как затягивает его Фини в сети своего красноречия.

? Господи, да ты и сам сможешь стать Великим Героем, ? как-то давно, когда они разносили ночью те журнальчики, похвалил его Десси Коглан.

Лиаму-Пату уже приходилось видеть придорожный крест, поставленный в память о жизни и смерти Великого Героя; а всего за несколько недель до того он посмотрел и фильм о нем. И теперь, ощущая затылком стену и неотрывно глядя на Фини, мысленно видел, как идет он размашистым шагом Майкла Коллинза. Заверения и обещания, имена знаменитостей, которыми сыпал Фини, произвели на него сильное впечатление, и все же он произнес:

? Так ведь наверняка кто-нибудь да пойдет мимо в эту самую минуту.

? Никто, парень, никуда не пойдет. Для того и выбрали воскресный вечер, чтоб наверняка. Вокруг одни только пустые конторы, даже сторожей возле них не будет. Все учтено.

Фини рывком поднялся с кровати. Он махнул рукой, и Лиам-Пат встал. Ничего не записывай, вновь сказал Фини. Теперь до назначенного дня никого, кроме Лиама-Пата, в доме не будет.

? Ничего не записывай, ? еще раз повторил Фини свой наказ. ? Потом тебя будут допрашивать. Возможно, полицейские сядут на тот же поезд. Или встретят на причале, когда ты туда доберешься.

? И что же я им скажу?

? Что едешь на Рождество домой, в графство Корк, что сроду не бывал в том месте, про которое они тебя расспрашивают. И слыхом про него не слыхивал.

? А вдруг они спросят, знаю ли я тебя? Или мистера Мактая?

? Они и имен-то таких знать не будут. Если потребуют кого-то назвать, называй парней из своей бригады, тех же Рафферти и Нунана, да любые имена, какие слышал в пивных. Если уж и не знаешь, кого еще перечислить, назови Фини и Мактая. Они все равно не поймут, о ком ты говоришь.

? Это, стало быть, ненастоящие ваши имена?

? С чего им быть настоящими, а, парень?

Поначалу Лиам-Пат твердо стоял на том, что он с этим делом не справится, но Фини все говорил и говорил, и слова его превращались в сознании Лиама-Пата в образы, причем сам он неизменно оказывался в центре событий, и в конце концов Лиам-Пат ощутил незнакомое возбуждение. Хакстер даже понятия не имеет о том, что должно произойти; Хакстер будет смотреть на него и думать, что он все тот же Лиам-Пат. И те, кто не здоровается с ним, когда он покупает у них сигареты или газету, тоже не заметят никакой разницы. Это волнение придавало ему сил и энергии, каких он отродясь не испытывал. Каждое утро он будет привозить свою тайну на стройку. Будет ходить с этой тайной по улицам, ощущая в себе совершенно новую, необычайную мощь.

? Сразу видно, что ты ? мужчина из Корка, ? заключил Фини и в комнате с задернутыми шторами показал Лиаму-Пату, как работает часовой механизм.

До назначенного воскресенья прошло шестнадцать дней. Все это время Лиама-Пата тянуло разговаривать с окружающими так, как говорили Фини и мистер Мактай, вкрадчиво и таинственно, придавая словам новый, известный ему одному смысл. Настроение у него было беспечное, держаться он стал уверенно и в разговор вступал легче, чем прежде. Однажды вечером он заметил, что официантка в пивной смотрит на него так, как много лет назад Росита Друди смотрела на Десси Коглана в баре УУ БрейдиФ.

Больше Лиам-Пат не видел Фини, как тот его и предупреждал. Мистера Мактая он тоже больше не видел. И за квартплатой никто не приходил, так что шестнадцать дней Лиам-Пат жил дома в полном одиночестве. Он безвылазно сидел в своей комнате, однажды только сходил к тайнику и поднял выпиленные половицы, желая получше познакомиться с устройством, которое предстояло пустить в дело; он удостоверился, что часовой механизм запросто уместится в спортивной сумке и при этом его легко будет установить на нужное время. Никакой еды он на кухне не готовил: Фини предупредил, что лучше бы от стряпни воздержаться. Это было непонятно, но Лиам-Пат исправно следовал совету, воспринимая его как приказ, а приказы не обсуждают. Он заваривал в комнате чай, потом, намазав хлеб маслом, посыпал сверху сахаром, открывал банки с бобами и супом и ел все не разогревая. Целых пять раз, засекая время, как учил Фини, он прошел маршрут, которым ему предстояло следовать в назначенное воскресенье; маршрут становился вполне знакомым, и Лиам-Пат внимательно примечал, где могут возникнуть непредвиденные обстоятельства.