Пьер Бомарше - Безумный день, или Женитьба Фигаро

Марселина бросается ему на шею.

ЯВЛЕНИЕ XVII

Б а р т о л о, Ф и г а р о, М а р с е л и н а, Б р и д у а з о н, С ю з а н н а, А н т о н и о, г р а ф.

С ю з а н н а (вбегает с кошельком в руке). Помедлите, ваше сиятельство: не надо их женить -- я уплачу этой даме из того приданого, которое мне пожаловала моя госпожа. Г р а ф (в сторону). Черт бы взял твою госпожу! Все точно в заговоре против меня. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ XVIII

Б а р т о л о, А н т о н и о, С ю з а н н а, Ф и г а р о, М а р с е л и н а, Б р и д у а з о н.

А н т о н и о (видя, что Фигаро обнимает свою мать, говорит Сюзанне). Что ж, плати, плати! А они вон что! С ю з а н н а (отворачивается). С меня довольно. Идем, дядюшка! Ф и г а р о (останавливает ее). Нет уж, подождите, пожалуйста. Что такое ты увидала? С ю з а н н а. Свою собственную глупость да твою подлость. Ф и г а р о. Ничего похожего. С ю з а н н а (гневно). И что ты женишься на ней добровольно, раз ты ее ласкаешь. Ф и г а р о (весело). Я ее ласкаю, но не женюсь на ней.

Сюзанна хочет уйти, Фигаро ее удерживает; Сюзанна дает ему пощечину.

С ю з а н н а. Как вы смеете, наглец, меня удерживать? Ф и г а р о (к присутствующим). Это ли не любовь? Прошу тебя, прежде чем уходить, вглядись получше в эту милую женщину. С ю з а н н а. Смотрю. Ф и г а р о. И как ты ее находишь? С ю з а н н а. Нахожу, что она отвратительна. Ф и г а р о. Да здравствует ревность! Ревность за словом в карман не лезет. М а р с е л и н а (раскрыв объятия). Обними свою мать, прелестная моя Сюзанетта! Вот этот негодник, который тебя дразнит, -- это мой сын. С ю з а н н а (бежит к ней). Вы его мать!

Бросаются друг другу в объятия.

А н т о н и о. С сегодняшнего дня? Ф и г а р о. С сегодняшнего дня мне стало об этом известно. М а р с е л и н а (в сильном волнении). Нет, когда моя душа рвалась к нему, она не сознавала одного: побудительной причины. Во мне говорила кровь. Ф и г а р о. А во мне, матушка, --голос рассудка, и это он заменял мне инстинкт, когда я отвечал вам отказом, потому что ненависти к вам я никогда не испытывал, доказательство -деньги... М а р с е л и н а (передает ему бумагу). Они твои. Возьми свою расписку, -- это тебе будет вместо приданого. С ю з а н н а (бросает ему кошелек). Возьми и это. Ф и г а р о. Большое спасибо. М а р с е л и н а (в сильном волнении). В девушках я была не очень-то удачлива, потом чуть было не стала самой злосчастной супругой в мире, а теперь я самая благополучная из всех матерей на свете! Обнимите меня, детки мои, -- на вас я перенесу всю мою нежность. Я счастлива бесконечно, и как же я вас, дети мои, буду любить! Ф и г а р о (растроганный, с живостью). Остановись, милая матушка, остановись, иначе глаза мои утонут в слезах -- первых слезах в моей жизни! Впрочем, это слезы радости. Но ведь этакая глупость: я чуть было не устыдился их. Я же чувствовал, как они текли у меня между пальцев, -- взгляни (показывает расставленные пальцы) --и сдуру удерживал их! Прочь, ложный стыд! Мне хочется и смеяться и плакать, -- такие минуты в жизни не повторяются. (Обнимает мать и Сюзанну.) М а р с е л и н а. О друг мой! С ю з а н н а. Дорогой мой! Б р и д у а з о н (вытирая глаза платком). Стало быть, я тоже ду-урак! Ф и г а р о (горячо). Печаль! Теперь я решаюсь бросить тебе вызов. Попробуй мной овладеть в то время, как я нахожусь среди этих дорогих моему сердцу женщин. А н т о н и о (Фигаро). Будет тебе телячьи нежности-то разводить. В хороших семьях так заведено, чтоб сперва под венец -- мать и отец, поняли? Ваши-то отец с матерью отдали друг дружке руку? Б а р т о л о. Руку! Да пусть моя рука отсохнет и отвалится, если я когда-нибудь отдам ее матери такого негодяя! А н т о н и о (Бартоло). Стало быть, вы не отец, а вроде как мачеха? (Фигаро.) Тогда, красавец, дело у нас с тобой не выйдет. С ю з а н н а. Ах, дядюшка... А н т о н и о. Как он есть ничей ребенок, стану я отдавать за него ребенка моей сестры! Б р и д у а з о н. Статочное ли это дело, бо-олван? Всякий человек -- че-ей-нибудь да ребенок. А н т о н и о. Слыхали мы!.. Не получит он ее, и все тут. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ XIX

Б а р т о л о, С ю з а н н а, Ф и г а р о, М а р с е л и н а, Б р и д у а з о н.

Б а р т о л о (Фигаро). Теперь ищи кого-нибудь, кто бы тебя усыновил. (Хочет уйти.) M a p с е л и н а (бежит за ним и, обняв его за талию, не пускает). Погодите, доктор, не уходите! Ф и г а р о (в сторону). Нет, кажется, все андалусские дураки сговорились помешать моей злополучной свадьбе! С ю з а н н а (Бартоло). Милый папочка, это ваш сын... М а р с е л и н а (Бартоло). Который пошел в вас умом, талантом, лицом! Ф и г а р о (Бартоло). И при этом не стоил вам ни единого гроша. Б а р т о л о. А те сто экю, что ты у меня взял? М а р с е л и н а (лаская его). Мы будем так о вас заботиться, папа! С ю з а н н а (лаская его). Мы будем так вас любить, папенька! Б а р т о л о (смягчившись). Папа, милый папочка, папенька! Видно, я еще глупее этого господина (указывает на Бридуазона). Распустил нюни, как мальчишка.

Марселина и Сюзанна обнимают его.

Э, погодите, я еще не сказал "да"! (Оборачивается.) А где же его сиятельство? Ф и г а р о. Побежим к нему, вырвем у него последнее слово. А то, если он затеет новую интригу, придется все начинать сначала. В с е. Бежим, бежим! (Увлекают за собою Бартоло.)

ЯВЛЕНИЕ XX

Б р и д у а з о н один.

"Еще глу-упее этого господина"! Та-акие вещи можно говорить себе самому, но... Не о-очень-то они тут у-учтивы, как я погляжу. (Уходит.)

* ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ *

Сцена представляет галерею, освещенную канделябрами и люстрами и украшенную букетами и гирляндами цветов, -- одним словом, убранную по-праздничному. Впереди, с правой стороны, стол и на нем чернильница, позади стола -- кресло.

ЯВЛЕНИЕ I

Ф и г а р о, С ю з а н н а.

Ф и г а р о (обняв Сюзанну за талию). Ну что, моя бесценная, ты довольна? Матушка благодаря своему бойкому, золотому язычку сумела умаслить доктора! Поломался-поломался, а все-таки женится, и твоему дядюшке-брюзге теперь уже рот замазан. Только его сиятельство все еще бесится: ведь их бракосочетание -залог того, что и мы свою свадьбу отпразднуем. Порадуйся же такому счастливому исходу. С ю з а н н а. Что-то уж очень чудно! Ф и г а р о. Скорее, уж очень забавно. Мы мечтали лишь о том, чтобы выцарапать приданое у его сиятельства, и вот теперь в наших руках целых два приданых, но получили мы их не из его рук. Тебя преследовала разъяренная соперница, меня изводила фурия, и вдруг она превратилась для нас обоих в нежнейшую мать. Вчера еще я был один, как перст, а теперь у меня есть и отец и мать, правда не такие роскошные, какими я их себе рисовал в моем воображении, но для нас с тобой они сойдут: ведь мы же свободны от тщеславия, присущего богачам. С ю з а н н а. Однако, дружочек, все вышло не так, как ты предполагал, и не так, как мы с тобой ожидали! Ф и г а р о. Случай распорядился мудрее, чем мы все, вместе взятые, моя крошка. И так всегда в жизни: мы-то стараемся, строим планы, готовимся к одному, а судьба преподносит нам совсем другое. Начиная с ненасытного завоевателя, который способен проглотить весь мир, и кончая смиренным слепцом, которого ведет собака, все мы -- игрушки ее прихотей. И, пожалуй, слепец, который идет за собакой, следует более верным путем и реже бывает обманут в своих ожиданиях, чем тот, первый слепец со всей его свитой. Что же касается милейшего слепца, которого величают Амуром... (Снова нежно обнимает Сюзанну.) С ю з а н н а. Право, меня только этот слепец и занимает! Ф и г а р о. Позволь же мне выкинуть такую штуку: я, как верный пес, подведу его к твоей хорошенькой маленькой дверце и будем мы там жить до самой смерти. С ю з а н н а (со смехом). Амур и ты? Ф и г а р о. Я и Амур. С ю з а н н а. А вы не приметесь искать себе другого пристанища? Ф и г а р о. Если ты меня в этом уличишь, то пусть тысячи миллионов кавалеров... С ю з а н н а. Это уж ты хватил. Скажи чистую правду. Ф и г а р о. Моя правда -- самая истинная. С ю з а н н а. Фу, противный! Разве бывает несколько правд? Ф и г а р о. Ну, да! Как только было замечено, что с течением времени старые бредни становятся мудростью, а старые маленькие небылицы, довольно небрежно сплетенные, произвели на свет большие-пребольшие истины, на земле сразу развелось видимо-невидимо правд. Есть такая правда, которую все знают, но о которой умалчивают, потому что не всякую правду можно говорить. Есть такая правда, которую все расхваливают, да не от чистого сердца, потому что не всякой правде можно верить. А клятвы влюбленных, угрозы матерей, зароки пьянчуг, обещания власть имущих, последнее слово купцов? И так до бесконечности! Есть только одна правда без подвоха -- это моя любовь к Сюзон. С ю з а н н а. Я довольна, что ты так радуешься, -- ты вне себя от радости, значит ты счастлив. Теперь поговорим о свидании с графом. Ф и г а р о. Лучше давай совсем не говорить о нем: из-за него я чуть было не лишился Сюзанны. С ю з а н н а. Так ты решительно против свидания? Ф и г а р о. Если вы меня любите, Сюзанна, то дайте честное слово, что не пойдете: пусть-ка он напрасно тебя прождет, вперед наука. С ю з а н н а. Мне трудно было назначить ему свидание, а не прийти -- легче легкого. Нечего больше об этом и говерить. Ф и г а р о. Это истинная правда? С ю з а н н а. Я--не то что ваши разумники: у меня только одна правда. Ф и г а р о. И ты будешь меня любить хоть немножко? С ю з а н н а. Очень. Ф и г а р о. Это не бог весть что. С ю з а н н а. А чего же тебе надо? Ф и г а р о. Видишь ли, в любви всякое "чересчур" еще недостаточно. С ю з а н н а. Я этих тонкостей не понимаю, а вот любить я буду только моего мужа. Ф и г а р о. Сдержи свое слово, и ты явишься блестящим исключением из общего правила. (Хочет обнять ее.)