Чарлз Буковски - Юг без севера (Истории похороненной жизни)

Зазвонил телефон. Карл снял трубку.

- Мистер Гэнтлинг?

- Да? - ответил он.

- Мы хотели поинтересоваться, не сможете ли вы почитать в Колледже Фэйрмаунт?

- Ну, смог бы, какого числа?

- Тридцатого, следующего месяца.

- Мне кажется, я тогда ничем не занят.

- Наш обычный гонорар - сто долларов.

- Обычно я получаю сто пятьдесят. Гинзберг получает тысячу.

- Так то Гинзберг. Мы можем предложить только сто.

- Хорошо.

- Прекрасно, мистер Гэнтлинг. Мы пришлем вам подробности письмом.

- Как насчет дороги? Дьявольски далеко к вам добираться.

- Ладно, двадцать пять долларов на дорогу.

- Договорились.

- Вы не согласились бы побеседовать со студентами на занятиях?

- Нет.

- Будет бесплатный обед.

- Принимаю.

- Прекрасно, мистер Гэнтлинг, мы с нетерпением ждем вас на кампусе.

- До свидания.

Карл походил по комнате. Посмотрел на пишущую машинку. Вставил в нее листок бумаги, затем поразглядывал девчонку в изумительно коротенькой мини-юбке, проходившую мимо окна. Потом начал печатать:

"Марджи собиралась на свиданку с этим парнем но пути к ней этот парень встретил другого парня в кожаной куртке и парень в кожаной куртке распахнул свою кожаную куртку и показал ее парню свои сиськи поэтому ее парень приехал к Марджи и сказал что на свиданку прийти не сможет потому что парень в кожаной куртке показал ему свои сиськи..."

Карл поднес к губам пиво. Хорошо было писать снова.

ПОМНИШЬ ПЁРЛ-ХАРБОР?

Нам приходилось прогуливаться во дворе дважды в день - в середине утра и в середине дня. Делать особо было нечего. Люди становились друзьями на основе того, что привело их в тюрьму. Как сказал мой сокамерник Тэйлор, насильники детей и случаи непристойного обнажения находятся в самом низу социального порядка, а крупные мошенники и главари рэкета - на самом верху.

На прогулочном дворе Тэйлор со мной не разговаривал. Он прохаживался взад-вперед со своим крупным мошенником. Я сидел в одиночестве. Некоторые парни сворачивали шаром рубашку и играли в мяч. Казалось, им нравится. Средств развлечения заключенных явно было немного.

Я сидел. Вскоре заметил скучковавшуюся группу. Они играли в кости. Я поднялся и подошел. У меня оставалось немного меньше доллара мелочи. Посмотрел, как несколько раз катнули. Хозяин костей взял несколько конов подряд. Я почувствовал, что его удача на этом кончится и поставил против него. Он обосрался. Я заработал четвертачок.

Всякий раз, когда кому-нибудь начинало везти, я отваливал, пока не прикидывал, что вот сейчас его веревочка разовьется. И тут ставил против него. Я заметил, что остальные мужики ставили на каждый кон. Я же поставил шесть раз и пять из них выиграл. Затем нас загнали обратно в камеры. Я опережал на доллар.

На следующее утро я встрял в игру пораньше и за утро сделал 2.25, а за день - 1.75. Когда игра закончилась, ко мне подошел этот пацан:

- У вас, кажется, ништяк идет, мистер.

Я дал пацану 15 центов. Он ушел вперед. Со мной поравнялся еще один мужик:

- Ты что-нибудь давал этому сукиному сыну?

- Ага. 15 центов.

- Он каждый раз с кона срывает. Не давай ему ничего.

- Я не заметил.

- Точно. Рвет с кона. Своего не упустит.

- Понаблюдаю за ним завтра.

- А кроме этого, он сидит за непристойное обнажение, мать его. Показывал пипиську маленьким девочкам.

- Ага, - ответил я. - Терпеть не могу таких хуесосов.

Пища была паршивой. Как-то вечером после ужина я упомянул Тэйлору, что выигрываю в кости.

- А знаешь, - сказал он, - ты ведь можешь еду себе здесь покупать, хорошую еду.

- Как?

- Когда гасят свет, приходит повар. Ты получаешь то же, что ест начальник тюрьмы, самое лучшее. Десерт, все дела. Повар хороший. Начальник его здесь поэтому и держит.

- Сколько нам будет стоить пара ужинов?

- Дай ему дайм. Не больше пятнадцати центов.

- И все?

- Если дашь больше, он подумает, что ты осел.

- Ладно. Пятнадцать центов.

Тэйлор договорился. На следующую ночь, когда вырубили свет, мы сидели, ждали повара и давили клопов, одного за другим.

- Этот повар пришил двоих. Клевый сукин сын, но гад порядочный. Грохнул одного, отсидел червонец, откинулся и через два-три дня грохнул второго. Здесь вообще-то пересылка, но начальник держит его тут постоянно, потому что он - хороший повар.

Мы услышали, как кто-то подходит. Повар. Я встал, и он просунул нам пищу. Я отнес ее на стол, затем вернулся к двери камеры. Действительно здоровый сукин сын, двоих укокошил. Я дал ему 15 центов.

- Спасибо, приятель, мне завтра тоже приходить?

- Каждый вечер.

Мы с Тэйлором сели ужинать. Все лежало на тарелках. Кофе был хорош и горяч, мясо - ростбиф - нежное. Пюре, зеленый горошек, бисквиты, подливка, масло и яблочный пирожок. Я так хорошо не ел лет пять.

- Однажды этот повар моряку в шоколадный цех заехал. Так его отхарил, что тот ходить не мог. Моряка пришлось госпитализировать.

Я набрал полный рот пюре с подливкой.

- Да ты не волнуйся, - успокоил меня Тэйлор. - Ты такой урод, что тебя никому ебать не захочется.

- Я больше беспокоюсь, как бы себе чутка ухватить.

- Ладно, я этих обсосов тебе покажу. Некоторые уже заняты, некоторые нет.

- Жратва хорошая.

- Говна не держим. Тут есть два вида петушни. Те, что сели пидорами, и те, кого в тюрьме опустили. Пятерок никогда не хватает, поэтому парням приходится лишних себе прихватывать, чтоб потребности удовлетворять.

- Разумно.

- Тюремная петушня обычно слегка с прибабахом, поскольку им по голове сильно стучат. Сначала они ерепенятся.

- Во как?

- Ага. А потом смекают, что лучше быть живым пинчем, чем дохлой целкой.

Мы доели ужин, разошлись по люлькам, посражались с клопами и попробовали заснуть.

Каждый день я продолжал выигрывать в кости. Я начал ставить потяжелее, но все равно выигрывал. Жизнь в тюряге становилась все лучше и лучше. Однажды мне запретили прогулку. Навестить меня пришли два агента ФБР. Они задали несколько вопросов, затем один сказал:

- Мы твое дело изучили. До суда не дойдет. Тебя заберут в призывной центр. Если армия тебя примет, пойдешь в армию. Если отклонит, снова выйдешь на гражданку.

- А мне в тюрьме уже почти понравилось, - сказал я.

- Да, выглядишь ты неплохо.

- Никакого напряга, - ответил я, - за квартиру платить не надо, за коммунальные услуги тоже, с подружками не ссорюсь, налогов никаких, номера получать не надо, нет талонов на еду, бодунов...

- Поумничай еще, мы тебя живо проучим.

- Ой блядь, - ответил я, - я же пошутил. Чем я не Боб Хоуп?

- Боб Хоуп - хороший американец.

- Я б тоже был хорошим, если б у меня столько же бабок было.

- Мели-мели. Мы тебе покажем, где раки зимуют.

Я промолчал. У одного парня при себе был портфель. Он и поднялся первым. Второй вышел за ним следом.