Ричард Олдингтон - Семеро против Ривза

— Мистер Гомби? Он отправился как следует прогуляться, утеночек.

— А ты… Зачем ты приехал?

— Чтобы пригласить тебя позавтракать со мной в «Негреско». Это, кажется, очень шикарный ресторан. А затем заберу тебя в Монте-Карло, навестить маму и Бейзила.

— С Огюстеном?

— Нет, — как можно мягче произнес мистер Ривз, — нет, без Огюстена, малышка.

— Без него я не поеду, — наотрез отказалась Марсель.

— Почему не поедешь?

— Потому что мы любим друг друга, — заявила Марсель, театрально заломив руки, — и ничто нас не разлучит.

— Ты так сильно его любишь? — недоверчиво спросил мистер Ривз.

— Да!

— И ты считаешь, что он тоже тебя любит?

— Я знаю это.

— Хм, — произнес мистер Ривз, почесывая подбородок. — И в какую сум… силу он тебя любит, как ты полагаешь?

— Что ты хочешь этим сказать, папа? — высокомерно спросила Марсель.

— Ну, скажем так: как ты думаешь, его любовь к тебе потянет на шесть тысяч франков?

— Потянет на что…? Я не понимаю! Ты приехал, чтобы нас оскорблять?

Мистер Ривз молча протянул дочери галантную расписку, полученную им от мосье Гомбо.

— Что это такое? — спросила Марсель. Она была заинтригована.

— Прочти.

— О! — в ужасе взвизгнула Марсель; ее самолюбие было жестоко уязвлено.

— Не рви! — крикнул мистер Ривз, поспешно хватая дочь за руку и отнимая у нее расписку. — Это драгоценный документ. Мне стоило немало труда и денег раздобыть его…

Марсель бросилась ничком на постель и отчаянно разрыдалась. Мистер Ривз некоторое время стоял молча, растерянно почесывая подбородок, оттопыривая пальцами верхнюю губу, теребя нос, протирая носовым платком очки и проявляя прочие разнообразные признаки смущения и расстройства. В конце концов, громко высморкавшись несколько раз подряд, он подошел к Марсели и стал тихонько гладить ее по голове.

— Ну полно, утеночек, полно, — нежно говорил он. — Я понимаю, что тебе сейчас горько и тяжело. Но ты просто немножко ошиблась. И ты не должна сердиться на меня за то, что я так грубо указал тебе на твою ошибку. У меня же не было другой возможности. Ну успокойся, котенок, мы все совершаем ошибки — я сам сотворил черт знает какую глупость, отправившись с вами заграницу. Но все опять будет хорошо, вот увидишь, все скоро наладится. Ну, не плачь, утеночек, не плачь. У меня сердце разрывается, когда ты так плачешь. Послушай, малышка, мы сейчас уложим все твои вещички, спустим их вниз в машину — я оставил ее там, у подъезда, — и поедем с тобой позавтракать, а потом заберем мамочку и Бейзила и отправимся прямо домой…

Мистер Ривз продолжал гладить Марсель по голове, но в ответ слышались только рыдания и всхлипывания. Мистер Ривз поглядел на часы, вздохнул и принялся неуклюже укладывать вещи Марсель в чемодан. Пока он трудился, рыдания понемногу сменились вздохами. Затем Марсель услышала, как мистер Ривз отворил гардероб и начал вынимать оттуда ее платья. Раздался стук упавшей на пол вешалки.

— Что ты там делаешь, папа? — резко спросила Марсель, приподняв от подушки раскрасневшееся, заплаканное лицо.

— Укладываю твои вещички, утеночек, — бодро сказал мистер Ривз. — Лежи себе, лежи тихонько, а папочка сделает все сам.

— Ты же мнешь мое лучшее платье! — вскричала Марсель, подпрыгнув на постели. — Дай сюда! Я уложу все сама…

Всю дорогу до Монте-Карло они молчали: Марсель сидела необычно притихшая, подавленная, мистер Ривз блаженно переваривал завтрак, оказавшийся превосходным. Внезапно автомобиль остановился перед отелем, и это вывело мистера Ривза из состояния полудремоты.

— Это здесь? — спросил мистер Ривз.

— Да сэр.

— Отлично. Выгружайте чемоданы… Номера я снимать не буду. Ну-с, сколько я вам должен за все?

Войдя в отель, мистер Ривз тотчас же увидел свою супругу: она сидела под большой пальмой, росшей в кадке, и вид у нее был совсем несчастный.

— Здравствуй, Джейн! Ну как ты тут? — жизнерадостно приветствовал ее мистер Ривз.

Миссис Ривз стремительно вскочила.

— Слава тебе, господи, наконец-то ты приехал! — трагически воскликнула она. — Почему ты так задержался?

— Как это я задержался?

— Разве ты не получил мою телеграмму?

— Какую телеграмму?

— Телеграмму, которую я послала тебе сегодня утром.

— Нет, — сказал мистер Ривз, — мы приехали по собственному почину; останавливались в Ницце позавтракать. А что случилось?

— Только, пожалуйста , не будь слишком суров к Бейзилу, Джон, — громко зашептала миссис Ривз. — он ужасно расстроен, но понимаешь, вчера мы отправились в казино и…

— Ну и что?

— Он проиграл все деньги, какие у нас были.

— Хм, — произнес мистер Ривз. — Так, значит, он проиграл все деньги? Ловкий малый, нечего сказать! Где же он сейчас?

— Лежит наверху у себя в номере.

— Хм, — снова произнес мистер Ривз. — Хорошая из вас получилась парочка, а?

— Не будь таким бессердечным, — дрожащим голосом пролепетала миссис Ривз. — Наше положение было поистине трагично. Мы допустили ошибку, пытаясь одолжить здесь денег, и получилось что-то невообразимо кошмарное . Они потребовали у меня в залог часы, чтобы послать тебе телеграмму, и мне не на что было даже позавтракать…

— Как, ты не завтракала?! — Мистер Ривз оцепенел от ужаса. — Черт! Ты же, верно, умираешь с голоду! Где тут бар, я раздобуду тебе хоть каких-нибудь бутербродов!

— Ох, мы так голодны, — едва удерживаясь от слез, простонала миссис Ривз. — Я побегу наверх и подниму Бейзила…

— Никуда ты не побежишь, — жестко сказал мистер Ривз. — Пошли.

— Но…

— Никаких но! Пускай хоть раз в жизни посидит без еды. Может быть, это немножко научит его знать цену деньгам. Ну, где здесь бар?

Заставив миссис Ривз уничтожить несметное количество бутербродов и влив в нее все пиво, какое она оказалась в состоянии проглотить, мистер Ривз, взяв Марсель за руку, произнес:

— У нашей малютки после твоего отъезда, мамочка, тоже были свои огорчения.

— Да? — встревоженно спросила миссис Ривз. — А что такое?

— Да видишь ли, — сказал мистер Ривз, сжимая руку Марсель, чтобы придать ей бодрости, — она, понимаешь, влюбилась в одного из этих ваших светских молодых людей в Канне. Ну и познакомила его со мной… По правде говоря, они вроде как даже хотели пожениться. Ну, а старый папочка быстро раскусил, что этот молодой человек не совсем то, что ей надо, и она его прогнала. Верно я говорю, малышка?

Марсель потянулась к отцу и запечатлела на его щеке поцелуй.

— Папочка, ты прелесть! — прошептала она.

— Но что же все-таки произошло? — Миссис Ривз не могла успокоиться. — Я хочу, чтобы вы рассказали мне все как было.

— Да нечего больше рассказывать, — безапелляционно заявил мистер Ривз, снова заговорщически сжимая руку Марсель. — Что было, то прошло. Но, разумеется, все это немножко огорчило нашу малютку. Так что мы не будем больше об этом поминать.