Джон Стейнбек - Гроздья гнева

Однажды ночью ветер сдвинул с места кусок черепицы и швырнул его на землю. В следующий раз ветер пробрался в эту дыру и отодрал еще три куска, а потом сразу целый десяток. Горячее полуденное солнце заглядывало сквозь дырявую крышу и бросало яркий блик на пол. Одичавшие кошки сходились по ночам к дому, но они уже не мяукали у крыльца. Они, точно тени облачка, на миг затуманившего луну, крадучись, шли в комнаты на охоту за мышами. И по ночам, когда в полях гулял ветер, двери домов хлопали и в окнах с разбитыми стеклами полоскались рваные занавески.

Федеральная дорога № 66 – главная трасса, по которой движутся переселенцы. 66 – это длинное бетонированное шоссе, опоясывающее всю страну, мягко вьющееся на карте от Миссисипи до Бейкерсфилда; оно идет через красные и серые поля, вгрызается в горы, пересекает водораздел, сбегает вниз, в страшную многоцветную пустыню, тянется по ней снова к горам и, наконец, выходит к пышным калифорнийским долинам.

66 – это путь беглецов, путь тех, кто спасается от пыли и обнищавшей земли, от грохота тракторов и собственного обнищания, от медленного наступления пустыни на север, от сокрушительных ветров, дующих из Техаса, от наводнений, которые не только не обогащают землю, но крадут у нее последние силы. От всего этого люди бегут, и на магистраль № 66 их выносят притоки боковых шоссе, узкие проселки, изрезанные колеями дороги в полях. 66 – это главная трасса, это путь беглецов.

Кларксвилл, и Озарк, и Ван-Бьюрен, и Форт-Смит – это все на шоссе № 66, и тут кончается Арканзас. Дороги сходятся к Оклахома-Сити – 66 из Толса, 270 из Мак-Алестера. 81 идет с юга, из Уичито-Фолс и с севера – из Энида. Эдмонд, Мак-Лауд, Перселл. 66 выходит из Оклахома-Сити. Эль-Рено и Клинтон остаются западнее. Хайдро, Элк-Сити и Тексола, и тут кончается Оклахома. 66 пересекает техасский выступ. Шэмрок и Мак-Лин, Конуэй и желтый Амарильо, Уилдорадо, и Вега, и Бойз – и тут кончается Техас. Тукемкэри и Санта-Роса, и потом из Санта-Фе вниз, через горный хребет Нью-Мексико до Альбукерка. Потом дальше, к ущельям Рио-Гранде и в Лос-Лунас, и опять на запад по 66 – к Галлопу, и тут проходит граница Нью-Мексико.

Теперь начинаются горы. Холбрук, и Уинслоу, и Флэгстафф среди высоких аризонских гор. Потом широкое плато с волнистой линией холмов. Аш-форк, Кингмен, и опять скалистые отроги гор, куда воду завозят из других мест и торгуют ею. Потом, после зубчатых, иссушенных солнцем аризонских гор, Колорадо с зелеными зарослями тростника по берегам, и тут кончается Аризона. Калифорния совсем близко, по ту сторону реки, и первый калифорнийский городок очень красив. Это Нидлс, он стоит на самом берегу. Но река кажется чужестранкой в здешних местах. От Нидлса кверху, потом через спаленный солнцем горный хребет, и тут начинается пустыня. 66 бежит по страшной пустыне, где воздух дрожит от зноя, где высокие черные скалы вдали доводят до исступления. Но вот Барстоу, а за ним все та же пустыня; и наконец впереди опять встают горы, красивые горы, и 66 петляет среди них. Потом вдруг узкий проход, и внизу – прекрасная долина, внизу сады, виноградники, маленькие коттеджи, а вдали город. О господи! Приехали! Наконец-то!

Беглецы со всех концов стекались на шоссе № 66, машины шли то в одиночку, то целыми караванами. Они медленно катились по дороге с раннего утра и до позднего вечера, а ночью делали остановку у воды. Из допотопных прохудившихся радиаторов бил пар, тормозные тяги дребезжали. И люди, сидевшие за рулем грузовиков и перегруженных легковых машин, настороженно прислушивались. Сколько же еще до города? Пока едешь от одного до другого, натерпишься страху. Если какая-нибудь поломка… ну что ж, если поломка, остановимся здесь, а Джим пойдет в город, достанет нужную часть и вернется назад… А сколько у нас осталось провизии?

Прислушивайся к мотору. Прислушивайся к колесам. Вслушивайся и ухом и рукой в повороты руля; вслушивайся ладонью в рычаг коробки скоростей; вслушивайся в доски у тебя под ногами. Всеми пятью чувствами вслушивайся в тарахтенье этого примуса на колесах, потому что изменившийся тон, перебои ритма могут значить… лишнюю неделю в пути. Слышишь, стучит? Это клапаны. Это не страшно. Пусть стучат хоть до второго пришествия – не страшно. Но вот этот глухой шум – его не слышишь, его скорей чувствуешь. Неужели где-нибудь не хватает масла? Неужели расплавился подшипник? Господи, если это подшипник, что мы будем делать? Деньги так и текут.

И как назло, вода в радиаторе прямо бурлит. И ведь не на подъеме. Сейчас посмотрим. А черт! Ремень лопнул у вентилятора! Возьми веревку, привяжи как-нибудь. Хватит – концы я свяжу. Теперь медленно, совсем медленно, пока не доберемся до города. Веревка долго не продержится.

Только бы этот гроб не рассыпался по дороге, довез бы нас до Калифорнии, где растут апельсины. Только бы добраться туда.

А покрышки – протектор совсем износился. Не налети мы на камень, можно было бы выжать еще сто миль. Лишняя сотня миль или спущенная камера – что лучше? Что? Конечно лишняя сотня миль. Ну, не знаю, это еще неизвестно. Заплаты у нас есть. Может, совсем немножко спустит? А что, если сделать манжету? Еще миль пятьсот выжмем. Поехали; когда лопнет, тогда и лопнет.

Надо бы купить покрышку, да ведь сколько они запрашивают, даже за старую. Оглядывают с головы до ног. Знают, что человеку нельзя задерживаться. Знают, что ждать он не может. И цена ползет вверх.

Не хотите, не надо. Я здесь не здоровье поправляю, а торгую покрышками. Дарить ничего не собираюсь. Ваши дела меня не касаются. Своих забот много.

А далеко до следующего города?

Я вчера насчитал сорок две машины вот с такими же пассажирами. Откуда вы все взялись? Куда вы едете?

Калифорния штат большой.

Не такой уж большой, как тебе кажется. И вся Америка не такая уж большая. Совсем не большая. Мне, тебе, таким, как я, как ты, богатым, бедным, жулику и порядочному человеку – всем вместе нам тесно в одной стране. Голодным и сытым тесно вместе. Ехал бы ты лучше назад.

Мы живем в свободной стране. Человек волен ехать, куда ему вздумается.

Это только ты так считаешь. Слыхал про патрули на калифорнийской границе? Полисмены из Лос-Анджелеса останавливают вот таких прощелыг, велят поворачивать назад. Говорят, кто не может приобрести недвижимость, нам таких не надо. Спрашивают: шоферские права имеешь? А ну покажи. Я их разорвал. Без шоферских прав въезд запрещен.

Мы живем в свободной стране.

Пойди поищи ее, свободу. Мне один говорил: сколько у тебя есть в кармане, на столько у тебя и свободы.

В Калифорнии хорошо платят. Вот в этом листке так и сказано.

Враки! Оттуда бегут – я сам таких видел. Вас надули. Ну что ж, берешь покрышку или нет?