Андре Моруа - История Англии

Осада города Намюр во Фландрии войсками Вильгельма III в 1695 г. Гравюра. 1703

8. В глазах Вильгельма III важнейшими проблемами были проблемы континента. Елизавета в течение всего своего царствования страдала от грозного соседства с испанцами, хозяевами Фландрии. Она тогда поддержала голландцев в их борьбе против Испании, а они в следующем веке ослабили Антверпен с его портом в пользу Амстердама и Роттердама. Но в начале XVIII в. Испания уже не была мощной монархией, которая когда-то господствовала в Европе. Ее непобедимая пехота, от которой осталось всего лишь несколько тысяч человек, растаяла. Ее флот составлял лишь десятую часть от флота Филиппа II, арсеналы были разрушены, казна пуста. Из-за долгой борьбы с маврами феодальный строй на ее территории затянулся и не сформировал никакого среднего класса. Среди мощных государств Европы она все еще пребывала в состоянии политического отрочества. Но вместо поверженной испанской силы появилась другая — Франция, гораздо более опасная для Голландии и Англии, потому что в этом случае между основной массой национальных сил и Нидерландами уже не было, как в случае с Испанией, никакого крупного буферного государства. Однако Людовик XIV надеялся сделать границей Франции линию Рейна — естественную и надежную преграду. Голландские и английские купцы считали, что если Антверпен останется в руках Франции, которая, впрочем, и так была хозяйкой всех ресурсов континента, это наверняка их разорит. Вильгельм решил этому помешать. Поэтому он продолжил традиционную политику Англии: защита Фландрии, господство на море и сколачивание лиги против самой сильной державы континента. Вначале превосходный французский флот под командой Турвиля побеждает объединенные военно-морские силы англичан и голландцев. Но Франции мешала суровая необходимость держать одновременно Средиземное море и океан, море и континент. А Кольбера, чтобы содержать огромный военно-морской флот, у нее уже не было. В конце концов французские моряки не устояли при Ла-Уге (La Hougue), и Людовик XIV пожелал вступить в переговоры. И проявил на Рисвикском конгрессе самую благоразумную умеренность. Он соглашался отказаться от Нидерландов и признать в Англии Оранский дом. Это было все же лучше, полагал он, чем позволить Испании восстановить при поддержке Англии державу Карла V. Что касается Вильгельма III, то ему удалось установить континентальное равновесие между империей и Францией. После Рисвика (1697) казалось, что европейский мир обеспечен.

9. Судьба позаботилась нарушить его, и над людским благоразумием возобладал «закон подлости». Единственным, что таило в себе опасность, был вопрос об испанском наследстве. Король Испании слабоумный Карл II скоро умрет (1700), не оставив наследника. Кто будет ему наследовать? Сын императора, французский принц или курфюрст Баварский Иосиф Фердинанд? Империя опять окружала Францию в Испании и Италии. Людовик XIV, желая мира, предложил оставить Испанию курфюрсту Баварскому, сам же решил удовлетвориться для Дофина [31] То есть для Людовика, своего единственного законного сына, которого называли Великим Дофином, — он умер за несколько лет до смерти отца и никогда не царствовал. Неаполем, Королевством обеих Сицилий, Тосканой и Гипускоа, а Милан уступить Австрии. Решение разумное, но… «смерть не подписалась под договором». Курфюрст Баварский, пятилетний ребенок, умер; таким образом, дофин и эрцгерцог остались в схватке один на один; компромисс становился недействительным. Начались новые переговоры между Людовиком XIV и Вильгельмом III. Оба государя были готовы расчленить Испанию, лишь бы поддержать мир. Испанские министры не хотели этого, и, рассудив, что поддержка Франции была бы для ослабевшей Испании наиболее ценной, поскольку та к ней ближе всех, они добились от своего умиравшего короля завещания, в котором преемниками указывались герцог Анжуйский [32] Филипп, старший сын Великого Дофина Людовика и внук короля Людовика XIV, стал испанским королем Филиппом V, основателем ветви испанских Бурбонов. или же герцог Беррийский [33] Карл, герцог Беррийский, младший сын Великого Дофина Людовика и внук короля Людовика XIV. . А если они откажутся, то их должен был заменить австрийский принц. Это означало поторопить Людовика XIV. Он не мог больше отказываться от Испанского королевства для своих внуков, не восстановив самолично империю Карла V. А потому принял эту опасную честь: отправил Филиппа V в Испанию и разместил в крепостях «Барьера» [34] «Барьер» — ряд укрепленных пунктов в Испанских Нидерландах, где Голландия имела право держать войска в качестве гарантии от нападения французов. французские гарнизоны рядом с голландскими (1701). Ярость Вильгельма III была велика. Он решил, что его провели, и вступил в переговоры с императором; Людовик XIV в отместку и в нарушение Рисвикского мира признал королем Англии Якова III.

10. Смерть остановила Вильгельма III в тот момент, когда он готовил вместе с империей и Пруссией новый план кампании против Франции (1702). Его жена Мария умерла в 1694 г.; наследницей престола стала вторая дочь Якова II Анна. Анна потеряла всех своих детей, которые умерли еще в детском возрасте (последний в 1700), и было вполне возможно, что других детей у нее больше не будет. Так что в последний год своего правления Вильгельм обнародовал очень важный документ: Акт об устроении (Act of Settlement) , определивший порядок наследования престола. Все наследники мужского пола, исповедовавшие католицизм, исключались, и было решено, что после Анны корона перейдет к потомкам внучки Якова I курфюрстины Ганноверской Софии, лишь бы те были протестантами. Этот акт еще и сегодня определяет порядок престолонаследия в Англии.

1. У королевы Анны и у ее зятя Вильгельма III всегда были разные друзья. Он поддерживал вигов, потому что те были свободны от любого якобитства, одобряли его европейскую политику и в религиозных делах проявили себя более терпимыми, чем их противники. Анна же была сугубой островитянкой, узкой англиканкой и отчаянной сторонницей тори. Ее считали глупой, но в своих письмах она предстает скорее упрямой. Писали, что она поставила себе в жизни три цели: стать королевой, покровительствовать правому крылу Церкви и предоставлять своему мужу, принцу Георгу Датскому, должности, которые он не в состоянии исполнять (Карл II говорил о нем: «Я испытал его пьяным, испытал трезвым, но он ни на что не годен»). К этим трем целям надо добавить и четвертую: нравиться собственным фавориткам. За время своей жизни она питала дружбу, похожую на любовь, к двум женщинам. Первым объектом этой страсти была Сара Дженнингс, ставшая в замужестве леди Черчилль, потом герцогиней Мальборо. «Я умоляю не называть меня „ваше высочество“», — писала Анна Саре и, чтобы отбросить почтительность, стала называть себя в этой переписке миссис Морли, а Сару Черчилль — миссис Фримен. «Ничто не может выразить, дорогая миссис Фримен, до какой степени я страстно ваша». Но м-с Фримен, принимая дождь благодеяний, который изливала на нее и ее мужа эта нездоровая страсть королевы, судила Анну довольно сурово. «По поводу вещей обыкновенных, — писала она, — в ее речах не было ничего ни блестящего, ни остроумного; когда же речь заходила о вещах важных, она говорила поспешно, да еще с этой раздражающей манерой цепляться за то, что ей советовали, не подавая ни малейшего признака ни ума, ни собственного суждения». В последнюю треть жизни королевы Сару Мальборо подле нее заменила Абигайл Хилл, которая стала сначала миссис Мэшем, потом леди Мэшем и разорила семейство Мальборо.