Андре Моруа - История Англии

9. С Женевой обходились не лучше, чем с Римом, поскольку кальвинизм, распространившийся тогда в Англии и породивший пуританство, считался не менее подозрительным, чем католицизм. Пуритане хотели стереть последние остатки римских ритуалов и уничтожить всякую иерархию, напоминавшую им о «Вавилоне». Они не признавали англиканских священников, выставляли напоказ свое великое отвращение к пороку и необычайное рвение к религии. Они желали реорганизовать государство, вдохновляясь только Библией, и чтобы Англия управлялась старейшинами Церкви. Если бы это было в их силах, они восстановили бы все законы Моисея, включая закон возмездия «око за око, зуб за зуб» и смертную казнь за богохульство, клятвопреступление, несоблюдение субботы, прелюбодеяние и блуд. Это фанатичное пуританство тревожило королеву, епископов и самых разумных из верующих, но умеренное пуританство приобретало последователей. Однако напрасно епископы предлагали суровые меры против пуритан в парламенте 1593 г. — закон не был принят. «Они ведь в самом деле Божьи люди, — говорили ораторы. — Они искренни и воистину пророки». И хотя престиж Елизаветы был таков, что эти пророки в борьбе против нее не могли одержать верх, их благочестивая демагогия станет гораздо опаснее для ее преемников.

1. Когда европейские мореплаватели, пытаясь добраться, несмотря на исламскую преграду, до пряностей, благовоний и драгоценностей Востока, открыли земли, расположенные за Атлантикой, казалось, что лишь немногие народы способны участвовать в этих завоеваниях. Италии приходилось защищать Средиземное море от турок; Францию раздирали Религиозные войны; Англии корабли были нужны возле ее собственных берегов. Только Испания и Португалия оспаривали друг у друга новые континенты. Эти две католические державы выбрали третейским судьей папу Александра VI. Какой могла быть справедливая граница между неизведанными землями? Папа попросту прочертил на карте мира линию от одного полюса до другого. Прямую линию, если Земля плоская, большую окружность, если Земля круглая. Как бы то ни было, всем землям, открытым к западу от этой линии, предстояло стать испанскими, а к востоку — португальскими. Это значило отдать Португалии Африку и Индию; Испании — всю Южную Америку, кроме Бразилии. Так что Португалия стала строить империю от Персидского залива до Малайзии, и груженные благовониями каракки наполнили их ароматом гавань Лисабона. А испанцы обнаружили между Европой и Индией континент без мечетей, без базаров, без арабов и индусов, но где некогда расцвела изумительная цивилизация, где из золотых, серебряных и рубиновых копей текли потоки богатств и где империи — Монтесумы в Мексике, инков в Перу — накопили множество сокровищ, плохо охраняемых плохо вооруженными народами. А вскоре через Океан устремились груженные золотом галионы, и богатство королей Испании стало баснословным.

Неизвестный художник. Портрет королевы Елизаветы на фоне морского пейзажа. Около 1588

2. Разумеется, правительство Марии Тюдор могло только уважать владения Филиппа II. Но они покрывали весь мир. Благодаря своим итальянским провинциям король Испании был хозяином Средиземного моря, благодаря бургундским провинциям контролировал фламандскую торговлю и устье Рейна, благодаря своим американским колониям владел богатейшими в мире месторождениями золота и серебра. Его финансовое и торговое могущество казалось необоримым. Английским купцам, обреченным лишь принюхиваться на расстоянии к изумительному пиршеству католических королей, оставалась только надежда. Поскольку Испания открыла юго-западный проход, а Португалия — юго-восточный, ведущий в Индию, то, быть может, существовал и северо-восточный или северо-западный проход? Английские мореходы долго его искали. Ченселор отправился на северо-восток, но обнаружил только путь в Московию; Фробишер — на северо-запад и был остановлен полярными льдами.

3. Хотя английские монархи не осмеливались порвать с грозной Испанией, хотя сама Елизавета требовала, чтобы против испанских колоний официально не было предпринято никаких враждебных военных действий, английским купцам не было никакого резона соблюдать соглашения, которые закрывали для них богатейшие регионы мира. «Английское пиратство было известно с XV в.; в XVI в. оно достигло патриотических пропорций». Граница между коммерцией и пиратством плохо определена. Некоторые формы пиратства были легальны. Капитан, ограбленный чужеземным судном, получал «каперское свидетельство», позволявшее ему возместить убытки на любом другом судне под флагом обидчика. Даже иностранные суды признавали эти «каперские свидетельства» и, вместо того чтобы повесить запасшихся ими пиратов, относились к ним как к коммерсантам. Английские моряки, владевшие кораблями с несколькими пушками на борту, открыто занимались разбоем, грабя возвращавшиеся из Индии португальские корабли. Другие организовывали приносившие им барыши рейды в испанские колонии и оказывались там конкурентами французских корсаров, у которых в подобных предприятиях имелся большой опыт.

4. Джон Хоукинс, сын фрахтовщика из Плимута, был первым, кто попытался заменить пиратство упорядоченной торговлей с испанскими колониями. Будучи купцом и настолько же моряком, он с отрочества участвовал в экспедициях к берегам Гвинеи, где и научился искусству захватывать негров и затем перепродавать их по хорошей цене на Канарских островах. В 1562 г., действуя уже на свой счет, он захватил много рабов и обменял их в испанских колониях на имбирь и сахар. «Это первое плавание сделало его богатейшим человеком в Плимуте, второе — богатейшим человеком в Англии». Совершая третье, он зашел, чтобы пополнить запасы, в испанский порт Сан-Хуан-де-Улоа. Пока он там был, прибыл испанский флот. Хоукинс был не в силах с ним драться, поэтому попытался заключить полюбовное соглашение, но испанский вице-король повел себя с ним как с врагом. По возвращении Хоукинс пожаловался королеве. Елизавета и ее совет торжественно объявили, что он был не прав, что к испанским владениям должно относиться с уважением и что если моряки нарушают договоры, то пусть делают это на свой страх и риск. После чего она приняла виновного к себе на службу с большими похвалами и сделала его казначеем флота, которому он передал свой опыт. Но нет никаких сомнений, что Испания еще долго сохраняла бы владычество на море, если бы ей не бросил вызов сэр Фрэнсис Дрейк.

Корнелис Кетель. Английский путешественник Мартин Фробишер. Около 1577