Клара Ремюза - Мемуары госпожи Ремюза

Карл Теодор фон Дальберг (1744–1817) – князь-епископ и государственный деятель Священной Римской империи.

Карл Фридрих Баденский (1728–1811) – курфюрст Бадена, великий герцог Баденский.

Этот второй сын королевы Гортензии, Наполеон-Людовик, внезапно умер от кори, не оставив наследника, в 1831 году. Третий сын королевы, Наполеон III, родился 2 апреля 1808 года.

Жозефине был в то время сорок один год.

Карл Людвиг Фридрих (1786–1818) – наследный принц, великий герцог Баденский с 1811 года.

«Я есмь Сущий», слова Господа, обращенные к Моисею. Исход, 3:14.

Речь здесь и далее идет о госпоже Дюшатель (1782–1860), супруге статского советника Дюшателя. Долгое время в мемуарах современников ее имя держалось в секрете.

Послание звучало следующим образом: «…Из всех актов нашей воли ни один не был столь приятен нашему желанию. Евгений Богарне оказался достойным следовать примерам и урокам, какие мы ему давали, и когда-нибудь, с Божьей помощью, даже превзойти их. Хотя он еще молод, но, так как мы испытали его в самых важных обстоятельствах, мы считаем его отныне опорой нашего трона и одним из самых искусных защитников родины. Среди забот и горечей высокого ранга, в который мы возведены, наше сердце нуждается в нежной привязанности и утешительной дружбе этого приемного сына; утешение это, конечно, необходимо всем людям, но особенно нам, так как каждая минута нашей жизни отдана делам народов. Наше отеческое благословение будет сопровождать юного принца на пути всей его карьеры, и с помощью Провидения он когда-нибудь станет достойным одобрения потомства» ( П.Р .).

В тот момент, когда я пишу, то есть в сентябре 1818 года, мой муж состоит префектом Северного департамента.

Вот каким образом император объявлял о возвращении своего брата морскому министру вице-адмиралу Декресу:

«Господин Декрес, Жером приехал. Мадемуазель Паттерсон возвратилась в Америку. Он сознается в своей ошибке, не признает эту особу своей женой и обещает творить чудеса. Пока я послал его в Геную на некоторое время».

Салембени, который любил писать письма, довольно свободно писал об Италии, но больше о скандальной хронике двора, чем о политике. Эти письма были распечатаны и показаны императору, который приказал ему уехать в двадцать четыре часа. Эта опала причинила некоторые неприятности моему дедушке. К тому же, хотя в переписке автора этих мемуаров с мужем чувствуется некоторое стеснение, а отдельные фразы как будто специально предназначены для удовлетворения ревнивой подозрительности господина, возможно, и эта переписка была признана слишком свободной (П.Р.).

Это недоверие между обер-камергером и первым камергером, вызываемое и поддерживаемое императором, понемногу сглаживалось, но, несмотря на доброе желание и здравый смысл обоих, близость установилась позднее, в следующем году, во время путешествия в Германию. После первых шагов со стороны Талейрана дедушка написал своей жене письмо из Милана от 7 мая 1805 года: «Талейран здесь уже с неделю. От одного меня зависит считать его своим лучшим другом. Он держится именно так. Я бываю у него довольно часто; он берет меня под руку, говорит со мной в течение двух или трех часов подряд, говорит притом вещи, носящие характер откровенности, интересуется моей судьбой, расспрашивает меня о ней, желает, чтобы я был выделен среди других камергеров. Скажи же, дорогой друг мой, действительно ли он хорошо ко мне относится или желает как-нибудь повредить мне?» Спустя совсем немного времени обо всем этом говорилось уже совершенно иначе, и связь между ними сделалась очень тесной и очень дружеской ( П.Р .).

Речь идет о счастливом выступлении генерала Вильнёва, который, подняв парус 30 марта, смог выйти из Тулонского порта, не встретив английского флота.

Жан Зефирен Мори (1746–1817) – депутат от духовенства, лидер правых в Учредительном собрании; про него острили, что это гренадер, переодевшийся семинаристом; одна из его знаменитых фраз: «Господа священнослужители, вас придется побрить; будете слишком вертеться – порежетесь!»

Несмотря на этот совет, конечно, никто не удивится, что я не выпустил этих подробностей частного характера, которые придают рассказу естественность и особенный интерес (П.Р.).

Мон-Сени и Симплон – высокогорные перевалы в Альпах; с 1801-го по 1810 годы по приказу императора через перевалы были построены дороги, соединяющие с Италией соответственно французскую Савойю и долину Роны.

Откровенность или неосторожность Салембени не были единственными причинами беспокойства, которое испытывали мои дедушка и бабушка во время его путешествия по Италии. Вот письмо деда с более серьезными разоблачениями, на которые в мемуарах имеется только намек:

«Милан, 7 июня 1805 года.

Я не желаю, дорогой друг мой, чтобы Корвисар уехал, не взяв письма к тебе. Он счастливее меня, так как увидит тебя через восемь или десять дней, а я могу надеяться на это удовольствие не раньше, чем через пять недель. Сохрани в тайне то, что я говорю о времени своего приезда, потому что император желает, чтобы думали, что он приедет в Париж только через два месяца; но верно то, что он рассчитывает вернуться в Фонтенбло не позднее 22-го или 23-го будущего месяца. У меня есть еще причина писать тебе через Корвисара: дело в том, что все наши письма читают или могут прочитать, и это очень стесняет меня, когда мне хочется поговорить с тобой. Письмо Салембени, найденное в одном из моих пакетов и прочитанное на почте, и было причиной того, что его выслали. Это помешало мне писать тебе откровенно и сделало меня несчастным.

Мне хотелось предупредить тебя, дорогой друг мой, что тебя опять оклеветали перед императором в донесениях из Парижа, обвиняя в том, будто ты принимала участие в насмешках де Дама относительно поездки в Италию и братьев императора. Его величество не говорил мне об этом, но был поражен и обсуждал это с другими несколько раз. Кажется, он хочет потребовать, чтобы ты окончательно порвала с этой семьей. Ты понимаешь, что я мог ответить тем, кто говорили мне от лица императора, не разрешая, однако, объясниться с ним лично. Ты, конечно, знаешь, что я не поверил ни одному слову этой нелепой клеветы, но мне хотелось узнать, кто был доносчиком. Мне ничего не ответили, потому что, как я уверен, это происходит от М., который постоянно интригует из-за деликатного ремесла, которым он занимался всю эту зиму.