Иозеф Грегор-Тайовский - Избранное

Иозеф Грегор-Тайовский — один из самых видных словацких писателей, признанный классик словацкой литературы. Его произведения — рассказы, очерки, статьи, пьесы — глубоко правдивая летопись жизни словаков конца прошлого — начала нынешнего столетия, летопись, согретая горячим сочувствием к народу, стремлением разбудить его к борьбе против социального и национального угнетения в Австро-Венгерской империи.

Подобно своим соотечественникам — Л. Надаши-Еге (1866–1940), Л. Подъяворинской (1872–1951), Тимраве (1867–1951), Я. Чаяку (1863–1944), Я. Есенскому (1874–1945), — Тайовский творил преимущественно в малых прозаических жанрах, в жанре рассказа. Сборники его рассказов, появившиеся в 1900–1904 годах, стали своего рода художественным «манифестом» нового этапа истории словацкой литературы, развития ее реализма.

Традиционные для словацкой литературы темы Тайовский освещает под новым углом зрения, позволившим острее представить социальные проблемы, а реализм сделать более критичным и разоблачительным. Он обвинял представителей буржуазной национальной верхушки в преднамеренном стремлении держать словацкий народ в темноте и бесправии и наживаться на его бедах. Тайовский говорил об этом как общественный деятель, как художник.

До него в словацкой литературе никто не писал так правдиво и так сурово о беспросветной доле крестьянина. Герой Тайовского, как правило, жертва капиталистического строя, в условиях которого неизбежно деформируется и искажается его нравственный облик. Писатель взывает к чувству справедливости, он полон сострадания к обездоленным, возмущается социальным строем, порождающим такие явления.

Иозеф Грегор-Тайовский родился 17 октября 1874 года в селе Тайов близ города Банска Быстрица. Словакия в конце XIX — начале XX века находилась в Австро-Венгерской империи на положении вассала, которому если и разрешалось жить на этой земле, то исключительно для процветания империи.

Отец будущего писателя — Алоиз Грегор — «держал с панами» и добился положения старосты, которым очень дорожил. Его честолюбивые устремления принесли немало горьких минут его жене, дочери простого крестьянина, и старшему сыну Иозефу, которому всегда претило преклонение отца перед всем «мадьярским».

Кроме Иозефа, в семье было еще девять детей. Чтобы как-то облегчить жизнь дочери, дед и бабка взяли внука к себе. Дед славился среди односельчан своим трудолюбием, честностью и добротой. В его доме будущий писатель сроднился душой с простыми словацкими крестьянами, полюбил их за святое отношение к долгу, доброе сердце, неиспорченный нрав. Годы, проведенные в Тайове у деда, стали темой многих его рассказов («До последнего часа», «На воды», «Первые часы»). Псевдонимом «Тайовский» подписывал Иозеф Грегор свои произведения.

Когда Иозефу было восемь лет, его отдали в школу в Банской Быстрине. Здесь он на себе испытал все прелести венгерского шовинизма. Мальчика привела в школу мать. Венгерского она не знала, и ее робкое приветствие на словацком не было удостоено ответа. Уроки шли на венгерском, и маленький Иожко сначала вообще ничего не понимал, сидел на уроках «как глухонемой». Над ним стали посмеиваться, а дома иногда еще и влетало от матери. Так ученик Иожко стал постепенно осознавать себя словаком.

Позднее пришло осознание и социальной несправедливости, когда он, как мы читаем в очерке «Первое мая», впервые увидел на улице демонстрацию. Впереди демонстрации развевалось красное знамя, в петлице у каждого алела гвоздика, всюду было слышно слово «социалисты». Дома Иозефу было строго-настрого запрещено знаться с социалистами, но он отважился и пошел с демонстрантами. Отваги хватило ненадолго. Вспомнив строгий запрет отца и наставления матери, отошел. А в голову лезли мысли: там были студенты, рабочие, вот, правда, господ не было, но чем же рабочие хуже богатых? Или тем, что у них нет по шести коров, как дома у его отца?

Родители мечтали видеть Иозефа учителем, и он поступает в учительский институт в Клашторе под Зневом. В институте студент Иозеф на уроке пения начинает петь по-словацки — как поют в его родном селе. Кроме того, стало известно, что он не только читает произведения выдающихся словацких поэтов Яна Голлого (1785–1849) и Андрея Сладковича (1820–1872), прославлявших героическое прошлое своего народа и его богатый духовный мир, но еще и сам сочиняет на родном языке. Подобное, естественно, не нравится преподавателям. Иозеф даже опасается, что его выгонят из института, но на этот раз все ограничилось тем, что ему благосклонно предложили попробовать сочинять на венгерском.

В 1893 году Иозеф начинает преподавать в Банской Быстрице в школе, где учился сам. Молодой учитель полон надежд и стремления быть полезным своему народу. Но действительность, увы, оказалась слишком суровой. Для начальства не остались тайной прословацкие настроения молодого учителя, и он, гонимый властями, вынужден переходить из одной школы в другую, а потом и вовсе оставить это поприще. Были, правда, в годы учительствования у него и светлые минуты — это радость и благодарность словацких детей, которым он рассказывал словацкие народные сказки, пел с ними песни на родном языке, разучивал словацкие стихи, пословицы. И, конечно, первые творческие удачи.

Трудно дались начинающему поэту и писателю его первые шаги в литературе. Вдали от культурного центра, вынужденный скрывать от начальства свои занятия литературным трудом, он все же отваживается посылать свои поэтические и прозаические опусы в редакции словацких журналов. Часто ответом было молчание. Он посылает снова и снова, и, наконец, в 1893 году в «Словенских поглядах» («Словацком обозрении») были напечатаны его стихи. А в 1896–1897 годах небольшие публикации Тайовского выходят уже в шести различных журналах. Удачнее всех других был 1897 год — когда автор издал две небольшие книжечки стихов, а также рассказы («Крохи») и очерки («Из деревни»). Тогда же он начинает публиковать собранные им народные песни, описания обычаев различных районов Словакии, юмористические картинки в народном духе, написанные на диалекте родного Тайова. Все это — материалы, накопленные за годы работы в школе.

Тяготясь своей оторванностью от литературной среды, начинающий литератор, тогда еще учитель, искал помощи и совета у печатающих его редакторов. Так, например, он просил Иозефа Шкультеты — редактора журнала «Словенске погляды» — помочь ему достать стихи польского поэта Адама Мицкевича в оригинале, обратился к нему же с вопросом, как внести посильную лепту (из нищего заработка учителя в небольшом местечке) — 100 крон на словацкую гимназию и нельзя ли это сделать не сразу, а постепенно, по нескольку крон в течение года.