Вилли Бредель - Отцы

— Что верно, то верно!

Но на самом деле Штюрк не вполне был согласен со стариком. Не раз он в этот вечер повторял:

— Во всем, что ты говоришь, Иоганн, есть доброе зерно истины. Это я признаю. Но уж эти мне политики! Один Луи Пастер сделал для человечества больше, чем все Луи Бонапарты вместе взятые.

В следующее воскресенье, в солнечный июльский день три члена правления «Майского цветка» отправились отыскивать подходящий ресторан с залом и садом для осеннего гулянья. Карл Брентен добился чего хотел: решили искать в лесистой местности. Пауль Папке, который долго не соглашался, — он все ратовал за реку или озеро, — сдался, когда Брентен сказал ему, что возможны несчастные случаи. Было решено обследовать рестораны в Заксенвальде.

Ранним утром тройка устроителей встретилась у Берлинертор. В пригородном поезде, — разумеется, в мягком вагоне, ведь поездка оплачивалась из кассы ферейна, — Пауль Папке сообщил, какой намечен маршрут: подходящий ресторан имеется в Рейнбеке, он принадлежит некоему Августу Майеру и называется «Лесной замок». На расстоянии часа ходьбы, близ Фридрихсруэ, есть еще два ресторана: «Древние саксы» и «Старый канцлер».

— «Старый канцлер»? Исключается! — воскликнул Карл Брентен. — Одно название чего стоит. — И с насмешкой прибавил: — Может, прикажешь после гулянья сходить поклониться праху Бисмарка, а?

— Кто предлагал Заксенвальд — ты или я? — вспылил Пауль Папке.

— Да, да, что верно, то верно, — заметил Густав Штюрк.

Что именно было верно, никто не знал, но раздражение Папке улеглось.

— Во всяком случае, мы ведь можем осмотреть помещение, не правда ли? — продолжал Папке уже более миролюбивым тоном.

— Само собой, — согласился Карл Брентен. — Можем даже немножко «пощипать» хозяина.

— Так не говорят, — наставительно сказал Папке. — Я написал всем рестораторам, — продолжал он, — они извещены о нашем приезде и, значит, приготовились нас принять. Я, кстати сказать, заказал и разослал визитные карточки. Это производит впечатление, я знаю по опыту. — Пауль Папке достал пачку маленьких белых карточек. — Вот, Карл, твои!

— Мои?

— Да, твои.

Карл Брентен повертел в руках одну из визитных карточек, которые заказал для него Пауль Папке. Он прочел на ней свое имя; внизу было напечатано мелким шрифтом: «Maître de plaisir».

— Что это означает?

— Ну, это по-французски. Означает — распорядитель по части развлечений. Нельзя же на визитной карточке напечатать просто «распорядитель». Как-то плохо звучит!

Густав Штюрк прочел на своих карточках «Столяр-краснодеревщик и Главный казначей». Он с удивлением повертел карточку в руках.

— Я думал, что такие штуки бывают только у графов и баронов…

— Вздор! — воскликнул Пауль Папке. — Каждый порядочный человек заводит себе визитные карточки!

Карл Брентен захотел взглянуть на карточки Папке. Они были с золотым обрезом, посредине красовалась надпись: «Инспектор Гамбургского городского театра», а внизу слева: «Первый председатель ферейна «Майский цветок».

— Да, Пауль, здорово накручено!

— А «мэтр де плезир» — разве хуже? — обиженно отозвался Папке.

Все сунули в карман свои визитные карточки, на каждого приходилось по три дюжины.

— Разумеется, пользоваться ими только по делам ферейна, — подчеркнул Папке, — я поставил их в счет.

— Мы ведь не остановимся на первом же ресторане, верно? — спросил Штюрк.

— Никто и не помышляет, — сказал Папке. — Ты же слышал, что мы собираемся побывать в трех местах.

В купе, кроме них, никого не было. Благодушно настроенный Карл Брентен расположился на серо-зеленом бархатном сидении и удобно вытянул ноги. Посасывая сигару, он глядел в окно на заливные луга. Ловкая же собака этот Пауль: визитные карточки, будь они прокляты! Придет же такое в голову! Поглядишь на него, так, пожалуй, поверишь, что он и в самом деле инспектор, а послушаешь, так выше его и начальства нет. Он покосился на Пауля Папке, сидевшего напротив, у окна. На Папке был элегантнейший костюм в светлую полоску. У портного да чтобы не было вкуса! В багажной сетке лежала его панама. И булавка в галстуке тоже, видно, не из дешевых. А может быть, и дерьмо, поди разбери. Инспектор… «Да, — размышлял Карл Брентен, — этот далеко пойдет». И вдруг всякое дружеское расположение к Папке улетучилось, — Брентен почувствовал к нему зависть. «Некоторым людям все само дается в руки, а другие всю жизнь бьются, и без толку. Визитные карточки, мэтр де плезир — до этого я бы никогда не додумался», — грустно размышлял Брентен.

— Что я хотел спросить у тебя, Карл: ты еще не отказался от своего намерения открыть табачную лавку? — обратился к нему Густав Штюрк.

Карл Брентен, озадаченный, повернулся к зятю.

— Я?.. Ах, лавку… Да, разумеется, это было бы неплохо… Но, знаешь, деньги — товар довольно редкий. Кое-что у меня есть, — соврал он, — но недостаточно. Придется повременить.

— Сколько, по-твоему, нужно, чтобы в хорошем районе снять небольшое помещение и обставить его?

У Карла Брентена уже вертелся на кончике языка резкий ответ. К чему эта болтовня, смеются над ним, что ли? Где ему взять деньги на наем лавки? Чистейший абсурд. Но все-таки он ответил рассудительно:

— Сколько нужно? Наем помещения в более или менее приличном районе встанет в две-три тысячи. Да затем еще по крайней мере тысяча марок, чтобы все оборудовать и иметь хоть какие-нибудь оборотные средства. Сигареты можно получать в кредит, ну а сигары… Это уж я сам бы… По Адаму-Ризе [10] Автор старинного арифметического задачника. , выходит примерно три с половиной — четыре тысячи. Но как мне такую сумму сколотить, Густав? С моими сбережениями далеко не уедешь.

— Я не зря спрашиваю, — сказал Густав Штюрк. — Я мог бы помочь, ссудить тебе немного денег… Если, конечно, ты захочешь.

Брентен едва перевел дух от изумления. Пауль Папке тоже удивленно взглянул на столяра. Мысль Брентена лихорадочно работала: табачная лавка… Конец работе на фабрике… Сам себе хозяин… Сигары ручной свертки нашли бы себе покупателя… Он во все глаза глядел на зятя.

— Ты что, Густав, сто тысяч выиграл?

— Нет!.. А впрочем, может и выиграл. Брат оставил мне небольшое наследство.

Нет, в самом деле, он, кажется, не шутит. У Брентена вся кровь прилила к лицу. Небольшое наследство, — уж, верно, целая куча денег, если он говорит о покупке магазина, как о самой простой вещи.

— Вот это я понимаю! — воскликнул Папке и подумал, с завистью глядя на приятеля: «Ну и везет же подлецу! Откуда ни возьмись является зять и говорит: не хочешь ли магазин? Деньги я тебе дам. Мне бы такого зятя!»

— Не зевай, скажи скорехонько: да, — и аминь! — крикнул Папке и поощрительно толкнул Брентена, словно от души радуясь за него.