Иван Ольбрахт - Избранное

Получив эту чрезвычайно ценную информацию, полиция немедленно начала энергичное расследование. Всем полицейским участкам в Праге и окрестностях было передано описание убийцы и приказ задержать его. Под особенно бдительным наблюдением находились вокзалы. Уже в одиннадцать часов утра из Радотина пришло донесение об аресте убийцы, который купил там билет на Марианске Лазне и ждал поезда. Полицейский комиссар Бубник немедленно выехал в Радотин и доставил арестованного в Прагу, где тот был подвергнут подробному допросу. Он оказался двадцатидевятилетним Миланом Иовановичем из Загреба, неоднократно судившимся международным аферистом, хорошо известным пражской полиции.

Иованович предъявил радотинской полиции документы на имя варшавского коммерсанта Макса Ганевского. Но ему не удалось ввести полицию в заблуждение, ибо его фотография и оттиски пальцев имеются в альбомах пражской полиции, которая его хорошо помнит. В 1917 году пражский суд присяжных осудил Иовановича на полтора года тюремного заключения за сводничество, карманные кражи и мошенничество. Он отбыл наказание в пражской тюрьме Панкрац, а затем был передан югославским властям.

После недолгого запирательства Иованович подтвердил свою личность. Больше он, однако, ни в чем не сознается и уверяет, что не причастен к убийству. По его словам, в отеле «Синяя звезда» он сегодня утром не был, убитого не знал, об увеселительном заведенье «Сектпавильон» представления не имеет. Иованович упорно настаивает на этих показаниях. Свое пражское местожительство он скрывает, утверждая, что приехал только вчера и провел начало ночи в каком-то кафе, а конец — у незнакомой ему проститутки. На вопрос, почему он не поехал в Марианске Лазне с пражского вокзала, а предпринял двухчасовую прогулку пешком до станции Радотин, он ответил, что после ночного кутежа чувствовал себя разбитым и хотел пройтись. При аресте у него было обнаружено пять с лишним тысяч крон. Подозрительного ничего не найдено. Багажа у Иовановича не было, повидимому, он спрятал его где-то в Праге. Полиция приняла меры для обнаружения этого багажа.

Перед самым выходом газеты нам стало известно следующее.

Сегодня арестованному Милану Иовановичу была устроена очная ставка с несколькими свидетелями. Швейцар отеля «Синяя звезда» с несомненностью опознал Иовановича. Кроме того, кельнер и обер-кельнер «Сектпавильона», девица Павла Ш. и проститутка Иозефа Р. опознали в нем участника ночного кутежа. Несмотря на эти неопровержимые улики, Иованович продолжал настаивать на своих показаниях. Расследование продолжается.

Тоник был совершенно озадачен прочитанным. Он сидел на меже, опустив руки и тупо глядя на полоску затоптанной травы. По обеим сторонам стеной стояли хлеба.

Милан Иованович, Густав Бреуэр! Какая неразбериха! Что же это творится! Ни слова о товарище Керекеше, ни слова о графе Белаффи…

Тоник просмотрел еще несколько вечерних газет. Все сообщения совпадали, и ничто не помогло ему разрешить загадку.

Усталый, как от тяжелой работы, он встал с межи и пошел к трамвайной остановке. Темнело. Тоник поехал в центр, на улицу, где Керекеш обычно торговал газетами. Но венгра там не было. Тоник не нашел его ни на одном из соседних перекрестков, а где живет Керекеш, он не знал.

Домой он вернулся почти затемно.

— Тоник! — весело окликнула его Анна, гладившая белье. — Ты уже заходил домой?

— Нет.

— Нет? — удивилась она. — А кто же вынул твою спецовку из шкафа?

Тоник покраснел.

— А я уж бог весть что подумала! — продолжала Анна. — Я почти весь день была дома, а к вечеру вдруг нахожу эту спецовку в кухне на столе. Уж не воры ли, думаю. Но дома все цело.

— Хватит об этом, Анна.

Анну удивило и даже смутило то, что он так сухо оборвал разговор.

Тоник через силу заставил себя сесть за ужин, Анна подала ему тарелку картофельного супа. Но ему не хотелось есть, и он положил ложку.

— Не могу, Анна. Ты не сердись, суп очень вкусный.

Анна озабоченно смотрела на него.

— Что-нибудь случилось, Тоничек? — спросила она.

— Нет, — ответил он строго, зажег керосиновую лампу, сел к столу и погрузился в партийные дела. Кончив их, Тоник умылся и собрался лечь спать. Анна начала стелить постель. Она убрала с покрывала вечерний выпуск «Право лиду», раскрытый на сообщении об убийстве в «Синей звезде». Тоник заметно смутился. Как это он упустил из виду, что их газета хотя бы кратко сообщит об убийстве и, стало быть, Анна тоже узнает о нем!

Они легли в постель и молча лежали рядом. Анна по-матерински погладила мужа по голове. Так она гладила дома заболевшую сестру, когда клала ей холодные компрессы.

Тоник не шевельнулся.

Анна уже давно спала, мерно дыша во сне, а Тоник все еще не мог уснуть. В голове у него стремительно проносились лица и события. Коммерсант из Ганновера, Милан Иованович, Шандор Керекеш, швейцар отеля, кельнеры, проститутки, цыгане-музыканты… Тоник то ненадолго засыпал свинцовым сном, то снова просыпался.

Утром он закрыл глаза и, притворяясь спящим, дождался, пока Анна ушла за молоком, потом вскочил, наспех оделся и выбежал за газетой. Он купил «Ческе слово», начал читать на ходу и дочитал уже дома, за столом.

Вчера вечером в деле об убийстве в отеле «Синяя звезда» произошли сенсационные перемены. Арестованный Милан Иованович сделал некоторые признания. Он, правда, отрицает свою причастность к убийству, но полиция не сомневается в том, что это дело его рук. На основе его показаний вчера вечером и ночью в Праге был проведен ряд арестов. Большая часть шайки международных грабителей, карманных воров, сводников и шулеров уже находится за решеткой. Остальных разыскивают на курортах в западной части страны, куда, по имеющимся сведениям, они намеревались уехать. На основании показаний Иовановича установлена также подлинная личность убитого. Это бывший гонведский офицер граф Эмерих Белаффи (Имре Белаффи) из известной венгерской аристократической семьи. Члены шайки пользовались фальшивыми именами и документами, в том числе и Имре Белаффи, называвший себя Густавом Бреуэром. В полицию уже явилось несколько потерпевших. Обнаружен также чемодан убийцы, содержимое которого уличает Иовановича. Этот чемодан передал в полицию швейцар отеля «Гарни», прочитавший в газетах описание убийцы. Под тяжестью новых улик арестованный сделал частичные признания.

Иованович пытается убедить полицию в истинности следующей фантастической версии. Вчера утром он якобы хотел вручить мнимому Бреуэру, то есть Эмериху Белаффи, очередную добычу карманников, а также передать ему поручение от некоей «дамы», занимающейся сводничеством. Членам шайки было, правда, запрещено навещать Белаффи в отеле, но Иованович отважился на это, потому что получил из Марианске Лазне сообщение, требовавшее его немедленного выезда туда. Когда он подошел к комнате Белаффи, оттуда якобы вышел какой-то человек, которого Иованович принял за рабочего, что-то чинившего в комнате. Он не может точно описать внешность этого человека, но помнит, что он был среднего роста и болезненного вида, лет примерно пятидесяти пяти. Иованович вошел в комнату и нашел графа мертвым, в луже крови. Он хотел было поднять тревогу, но спохватился, что это может поставить под угрозу его самого и остальных членов шайки. Поэтому он поспешил скрыться. Убийцу он обогнал на лестнице, но был так взволнован и занят мыслью о бегстве, что даже не заглянул ему в лицо.