Мазуччо Гуардати - Новеллино

Удрученная и несчастная Эуджения, увидев, что ее дорогой возлюбленный умер, решила тоже умереть, чтобы удовлетворить их взаимную и свою собственную любовь, а также потому, что она не желала, чтобы другой мужчина когда-либо обладал ее нежным телом, которое так любил Вирджинио. Не отступая от принятого решения, она тотчас же порывисто бросилась с лошади на землю и, словно желая со слезами обнять господина, поспешно, чтобы враги не помешали ее намерению, приникла своей белой и нежной грудью к острию копья, выступавшему из тела бедного любовника и, без малейшего страха навалившись на него, пронзила им свое хрупкое тело. И, обняв возлюбленного, который был еще жив, она произнесла, крепко прижимая его к себе:

— Ах, сладчайший господин мой, вот я, из-за которой ты вопреки всякой справедливости принял жестокую насильственную смерть, я добровольно пришла, желая бесстрашно сопутствовать тебе в этом последнем крушении, дабы никогда твоя Эуджения не подпала под власть другого мужчины. И, умирая, я заклинаю тебя тою любовью, которая при жизни одинаково владела нами обоими, тою любовью, из-за которой наши души будут вечно обретаться в другом мире: сделай так, чтобы наши души отправились вместе в последний путь, дабы вот так, обнявшись и соединившись, они могли воистину свидетельствовать о нашей вечной и неразрывной любви в жизни и смерти.

И с такими и другими, столь же нежными словами они в страстном лобзании оба одновременно расстались с этой жизнью. И эти бедные тела остались там непогребенными, и их обнаженные кости долго являли потомкам очевидное свидетельство их кровавой смерти.

Переменчивой и лишенной самого малейшего постоянства можно назвать, и это не новость, нашу госпожу Фортуну, восстанавливая в памяти удачные и совершенно неудачные случаи, о которых уже рассказывалось, и те, о которых еще предстоит рассказать; и конечно, нельзя без величайшего сострадания ни читать, ни слушать о несчастиях влюбленных перуджинцев. Но, предоставляя сострадать пылким любовникам, следуя заведенному порядку, я расскажу теперь об одном необычном и веселом случае или уж скорее мучительнейшем происшествии, приключившемся с двумя большими друзьями, тем более интересном, что грубые и необразованные люди сумели уладить дело мирно и полюбовно.

По странной и тягостной случайности каждый из двух добрых друзей находится в любовной связи с женой другого. Они оба узнают об этом и, не желая разрушить свою дружбу, делят между собою жен и другие блага и вместе наслаждаются миром и спокойствием.

Если бы сетования по поводу моей злой судьбы, великолепный мессер Уголотто, оказывали бы хоть какую-нибудь пользу в моей постоянной нужде, то я бы каждодневно сокрушался о ней перед нею самой, ведь, вспоминая многочисленные почести, которые ты мне оказывал, твое щедрое и искреннее гостеприимство, доблестный мой рыцарь, я не вижу в себе ни малейшей возможности хоть как-то отплатить за них; однако, побуждаемый такой необходимостью, я решил прибегнуть к не очень вкусным травкам из моего неухоженного сада и, составив из них настоящий салат, посылаю его тебе, о образец высокого красноречия. И умоляю тебя попробовать его, не ожидая от меня никакого другого, более роскошного ужина, с тем чтобы, получив от него некоторое удовольствие, ты мог бы вспомянуть иногда твоего Мазуччо, где бы ты в это время ни находился.

Неподалеку от нашей страны находится одна малоизвестная и малопосещаемая местность, населенная простым и непросвещенным народом. И вот, в недавние времена там жило двое молодых людей, один — мельник, по имени Аугустино, другой — сапожник, прозывавшийся Петруччо. Между ними с детских лет завязалась такая дружба и товарищество, какие были когда-либо виданы между истинными друзьями. И так как у обоих были очень молодые и красивые жены, то между последними тоже установилась столь сильная близость и привязанность, что они почти никогда не разлучались. И в то время как эта любовь постоянно совершенствовалась, случилось, что сапожнику, хотя он и обладал красавицей женой, еще более приглянулась жена его друга, быть может, потому, что он хотел внести разнообразие в свою пищу. И однажды, когда ему удалось поподробнее, чем обычно, поговорить с нею, он надлежащим образом открыл ей свою любовь и свое желание. Услышав такую просьбу, Катарина (так звали мельничиху), хотя это было ей скорее приятно, удалилась от него в возмущении, ничего не ответив, и, как только встретилась с Сальваджой, женой сапожника, тотчас же рассказала ей, что Петруччо вызывал ее на любовный поединок. Сапожница выслушала ее с большим смущением, однако вскоре овладела собой и тотчас же решила отомстить мужу, не нарушая в то же время своей давнишней дружбы с мельничихой; и, горячо поблагодарив свою дорогую подругу, она уговорила ее пообещать ее мужу, что в одну из ближайших ночей она будет поджидать его в своей постели, на самом же деле в постель вместо нее ляжет Сальваджа, и они славно позабавятся.

Мельничиха, желая угодить подруге, обещала это исполнить. И когда через несколько дней Петруччо, встретившись с Катариной, снова сделал ей такое же предложение с еще большей настойчивостью, чем ранее, она, желая привести в исполнение задуманный план, после нескольких не очень горячих отговорок сделала вид, что подчиняется его желанию, и, так как им надлежало обсудить, где, когда и как они встретятся, молодая женщина сказала ему:

— Единственная возможность свидеться с тобой — это тогда, когда мой муж бывает ночью занят на мельнице; в это время я смогу принять тебя в моей постели.

Петруччо радостно ответил:

— Я только что с мельницы, и там так много зерна, что пройдут две трети ночи, пока оно перемелется.

Тогда она сказала:

— Да будет так, во имя бога. Приходи между двумя и тремя часами ночи. Я буду тебя ждать и оставлю дверь открытой, как это обычно делаю для моего мужа; ты же, не говоря ни слова, иди ко мне на постель. Но скажи мне, как же ты оставишь свою жену, которой я боюсь больше смерти?