Мазуччо Гуардати - Новеллино

Услышав эти слова Антонио, хотя опасность уже миновала, порядочно испугался того, что ему грозило, и тотчас же задумал предотвратить это на следующий раз новым способом, еще более забавным, чем только что описанный. Потому он сказал со смехом:

— Милый Марко, я не знал, что у тебя есть жена, иначе я бы предложил тебе отправиться к ней, а затем в назначенное время мы бы встретились с тобой в условленном месте.

На это Марко ответил:

— Так вы не знали, что я недавно женился и что у меня есть молодая и очень красивая жена?

Антонио сказал:

— Нет, я этого не знал; но как бы красивы ни были жены, их следует держать дома про запас, чтобы они всегда были к нашим услугам, когда нам этого захочется; а вместе с тем нас всегда тянет к новой добыче. На этот раз уж ничего не поделаешь, так как дело кончено. Но завтра вечером я надеюсь привести в лодку вместе с моей возлюбленной ее подругу, которая не менее красива, чем она сама, и эта подруга, без сомнения, окажется для тебя лакомым блюдом.

Марко радостно ответил, что готов достойно встретить ее. Разговаривая таким образом, они доехали до места, и Марко, оставив Антонио, возвратился к себе в комнату и, обняв жену, довершил то, чего не доделал робкий и спешивший любовник. На другой день Антонио с утра известил молодую женщину о том, что он намерен предпринять в эту ночь; и в обычный час он послал за Марко, который разукрасил лодку коврами и полотнами и соорудил на носу закрытое отделение вроде палатки; и они пустились в путь. Оставив Марко на том же месте, Антонио сказал ему, что тотчас же возвратится с обещанными дамами, сам же отправился к молодой женщине, открыл дверь, так же как и накануне, и, очутившись у нее, рассказал о миновавшей опасности и о том, как он хочет устранить ее на этот раз. Она тотчас надела шелковую гамурру [264] Гамурра — очень закрытое женское платье. , которую Антонио прислал ей накануне, и, закрыв лицо таким образом, чтобы муж никоим образом не мог ее узнать, отправилась вместе с Антонио к лодке. Увидев, что господин его привел только одну женщину, Марко спросил, где же предназначенная ему дама. На это Антонио ответил:

— Она по какой-то причине сегодня не явилась. Однако я не хочу иметь перед тобой какое-либо преимущество, и ты получишь в виде награды вот эту даму, которой вполне хватит на нас двоих. И после того как я получу свое удовольствие, я уделю частицу и тебе, что наверное удовлетворит тебя с избытком; ибо, хотя я и не знаю твоей жены, я уверен, что эта дама не менее молода, красива и приятна, чем она.

Марко заметил на это:

— В этом-то я уверен, но мне отнюдь не хотелось бы пользоваться вашим имуществом.

Антонио ответил:

— Я не понимаю тебя; ведь если бы мне не было это приятно, я бы тебе этого не предложил, да и ты не решился бы на это. А потому готовься, ибо я хочу, чтобы ты это сделал. А стоить это тебе будет только одно рыбное блюдо, которым я угощу нескольких своих приятелей в ближайшую субботу.

Марко продолжал отказываться, но Антонио упорно настаивал, и в конце концов Марко согласился, обещав поставить требуемое блюдо за частицу собственного же товара. После этого он отчалил от берега, взял у своего господина арфу и заиграл на ней приятнейшую мелодию. Антонио же ушел с молодой женщиной под полог, и под эту нежную музыку они исполнили отличную тревизанскую пляску [265] Тревизанская пляска — буквально: пляска жителей Тревизо, небольшого города близ Венеции. Эти пляски отличались темпераментностью и быстротой. Но, возможно, здесь скрыт и какой-то эротический намек. . Когда она была закончена, Антонио позвал Марко и тихонько ему сказал:

— Получи теперь свою долю добычи, но, умоляю тебя, воздержись от желания узнать, кто эта женщина, ибо она из знатного семейства, и я с величайшим трудом привел ее сюда, убедив ее, что ты племянник нашего дожа.

На это Марко ответил:

— Я менее всего забочусь об этом, ибо не собираюсь вступать с нею в родство.

Сказав это, он весьма охотно пошел к ней, и, найдя ее благоухающею нежными ароматами, он, не обращая внимания на остальное и не заметив даже, что она встретила его без особого удовольствия, выполнил свою работу на славонский лад и, возвратившись к своему господину, сказал:

— Мне не удалось увидеть лица этой дамы, но, судя по всему остальному, уверяю вас, мне показалось, что я нахожусь со своей женой, так как у обеих словно одинаковое тело и дыхание. А потому к вашим услугам теперь не только рыбный обед, но и все прочее, что только у меня найдется.

Крайне порадовавшись этому, Антонио отвез молодую женщину туда, откуда он ее взял, причем они едва держались на ногах от смеха, что так ловко наставили Марко рога. И после того как они снова условились друг с другом обо всем, что было необходимо для наслаждения, Антонио возвратился к Марко, который ожидал его в самом радостном настроении. Отвезя Антонио домой, Марко возвратился к жене, которая сделала вид, что очень возмущена его долгим отсутствием, так что он в эту ночь не мог с нею помириться.

В первую же субботу Марко доставил в дом Антонио отменный рыбный обед, и Антонио, не желая проводить такое пиршество без приятелей, созвал многих своих друзей, и, рассказав им о совершенном обмане, он вместе с ними позабавился над этим приготовленным за счет Марко обедом. А во время пиршества они, издеваясь над Марко и отпуская на его счет разные веселые остроты, каждый в отдельности и все вместе сделали бедному Марко столько весьма ясных намеков, что, даже будучи куском дерева, он понял бы их. И хотя Антонио это не нравилось и он весь кипел, пытаясь словами и знаками заставить их замолчать, однако они так разгорячились вследствие забавности происшествия, что сам дож не мог бы водворить молчание. Тогда Антонио, увидя, что Марко проникся большой злобой к жене, так как прекрасно понял все происшедшее, тотчас же послал тайно за нею, приказав ей покинуть свой дом. Когда же Марко пришел домой и не нашел жену, он, чрезвычайно опечаленный, ушел из дому и отправился в Курчолу, а молодая женщина, оставшись у своего Антонио, продолжала наслаждаться своей цветущей молодостью.

Ведь и в самом деле удивительны хитрости и тонкие уловки, к которым столь быстро прибегли нежные наши любовники, причем таким образом, что, на мой взгляд, никакая предусмотрительность или чрезвычайнейшая охрана со стороны ревнивцев не были бы достаточными, чтобы уберечься от всех их хитростей. А коль скоро это действительно так, то я очень сомневаюсь, стоит ли вообще кому-либо оставлять свой товар на произвол судьбы; а уж ежели берешь себе жену, то, верно, нужно будет руководствоваться тут той присказкой, которую охотно произносят неотесанные деревенские врачи, когда они рассматривают свои рецепты, вытаскиваемые ими наугад из рукава, и говорят больным: «Помоги тебе господь, иначе зерно будет перемолото». А я, оставляя мир без изменений, таким, каким я его нашел, покажу далее, к какому несчастью привела любовь и злая судьба двух бедных любовников.