Эрнст Гофман - Сестра Моника

Сам же я при этом был счастливей, нежели Эдуард III [154] Эдуард III (1312 — 1377) — английский король. в будуаре прекрасной графини Солсбери [155] В 1350 году Эдуард III, после того как поднял с земли подвязку графини Солсбери, учредил знаменитый Орден Подвязки. ... ...тут я получил первый удар и заерзал туда-сюда.

— Вы ведь знаете, милостивые дамы, что... глупость в любовных делах так же непростительна... как... и... Ой! Ой! о mon doux Jesus!.. [156] ...о mon doux Jesus! (фр.) — о мой сладостный Иисус. как... -тут удары посыпались градом, — к... ак... как Honi soit qui mal у pense [157] Honi soit qui mal у pense (фр.) — Будь проклят тот, кто подумает об этом дурное. по... ш... Jesus!., лость... О, Jesus... Хи!Хи!Хи!

Я почувствовал, как полилась кровь — не королевская кровь, а моя, здоровая, алая кровь ... ... [158] Слишком сильно королевская кровь клокочет в жилах у тебя. — «Дон Карлос» Шиллера.

Я жалостливо кричал, что даже когда меня наказывали отец или мать, мне не было так больно; но все быстрей билось сердце в моей волнующейся груди; и чем сильней ударяла Аврелия, тем отчетливее я ощущал как, трепеща, прикасались ко мне вместе с чудотворными руками девственные груди Евгении.

— Достаточно! Хватит! — вскрикнула вдруг Евгения и разорвала мою нагрудную косынку...

Аврелия остановилась и приказала Клементине меня перевернуть.

Как ураган набросились на меня, еретика любви, обе чертовки и раздвинули мне ноги. Аврелия вытащила перочинный ножик, схватила мой член и собиралась...

(Здесь я не могла не прервать фредегундиного рассказа, оголилась и хотела было удовлетворить себя пальцами, но хитрец нежно убрал мою руку, дал мне, чего я желала, а после продолжил):

Аврелия схватила, как я уже тебе сказал, мой член и собралась его отрезать. Но Евгения закричала:

— Bon Dieu! Que voulez-vous faire! L’aiguillon de l’abeille est un instrument, avec lequel elle cause de vives douleurs d plus d’une personne; pourtant c’est la faute de ceux, que en sont piques, n’ayant tenu qu’a eux de l^viter; mais qu’on dёsarme Fabeille en lui otant cet aiguillon, ce sera le moyen de ne plus retirer d’elle le moindre service [159] Bon Dieu! Que voulez-vous faire! L’aiguillon de l’abeille est un instrument, avec lequel elle cause de vives douleurs á plus d’une personne; pourtant c’est la faute de ceux, que en sont piqués, n’ayant tenu qu’à eux de l’éviter; mais qu’on désarme l’abeille en lui ôtant cet aiguillon, ce sera le moyen de ne plus retirer d’elle le moindre service (фр.) — Жало пчелы — инструмент, с помощью которого она способна причинить жгучую боль не одному человеку; однако ужаленные сами виноваты, они должны были быть начеку и не позволить осе вонзить в них жало; обезоружить же пчелу, лишив ее жала, верный способ не получить от нее вообще никакой пользы. .

Аврелия рассмеялась и сказала:

— Племянница! Ваш естественно-исторический комментарий пришелся весьма к месту, поэтому, — здесь она отбросила нож на кушетку, — я даже не хочу противопоставлять соловьев и кастратов вашим аргументам; оба только мешают, и к тому же мужское сопрано для меня так же невыносимо, как и девушка без языка... или как настройщик рояля без настроечного молоточка.

Евгения смеялась. Клементина принесла еаи de lavande [160] eau de lavande (фр.) — лавандовая вода. и протерла мой зад, а Аврелия приказала мне идти в свою комнату.

Клементина проводила меня до двери, задрала мне юбку, шлепнула меня по моим бедным обманутым ягодицам и сказала:

— Марш вперед!., юг Я наугад хотел пойти направо.

— Куда? — закричала камеристка. — Куда?

Я рассмеялся ей в лицо, оттолкнул ее и побежал налево, до самого конца коридора, где была комната с открытыми дверьми.

Недолго думая я вошел в комнату, разделся и бросился, обуреваемый тысячами сладостных и болезненных ощущений, на мягкую кровать с шелковыми простынями.

Я не чувствовал ни голода, ни жажды. Передо мной висела большая картина, Юпитер и Леда, изображенные в сладостном единении [161] Юпитер и Леда — согласно античному мифу, Зевс явился Леде, жене спартанского царя Тиндарея, в образе лебедя. От союза с Зевсом Леда родила прекраснейшую из женщин — Елену. Брак Зевса и Леды с античности являлся одним из популярнейших мотивов в искусстве. . Я рассматривал эту картину так долго, пока, наконец, раскинутые юбки одной всем известной принцессы, изображенной в полный рост рядом с Юпитером — ее должны были раздеть грубые руки прислужника [162] См. Шульца о Париже и парижанах. — не упали мне на глаза.

Когда я проснулся, уже смеркалось. Вокруг царила мертвая тишина; вечерний ветер шумел в соснах и тополях сада так странно, что меня охватил ужас.

Я услышал, как где-то открылась дверь, услышал, что кто-то поет на немецком языке, который я немного знал:

И увидел, едва певица умолкла, входящую Евгению со свечой.

Она поставила свечу на рояль, стоявший на ножках в виде фаллосов, сымпровизировала небольшую каватину и принялась внимательно рассматривать мощные детородные органы. Над роялем висело изнасилование Фамари Амноном [163] изнасилование Фамари Амноном — Амнон — библейский персонаж, сын царя Давида, изнасиловавший свою единокровную сестру Фамарь. . Член Амнона, похожий на навой [164] Навой — один из валиков в ткацком станке. , проникал в затмевающее любые красоты лоно невинной Фамари...

Грудь Евгении волновалась; она положила перед собой нагрудную косынку, достала из-под рояля березовую розгу и, созерцая возбуждающую сцену, начала декламировать монолог Глостера [165] ... монолог Глостера — В. Шекспир «Король Лир», Акт I, сц. 2. В переводе Б. Пастернака: «Отвратительный подлец! / Выродок проклятый! / Скотский подлец! / Хуже, чем скотский». из шекспирова Короля Лира:

Она раскрыла свою розовую бабочку [166] Lithosia rosea. и, обнаружив ее окропленной росой любви и сладострастия, в ярости, словно Венера — кадуцей [167] Кадуцей — жезл Гермеса (Меркурия), обладавший способностью примирять. , схватила розгу, обнажила свой белоснежный зад и так ужасно сама себе его исполосовала, что тот вскоре стал пурпурным.

Я задыхался, дрожал как осиновый лист, изводился в сладострастном безумии и не придумал ничего лучшего, чем собственными руками справиться с похотью плоти.

Евгения, закончив самобичевание, разделась, подошла со свечкой к кровати и откинула полог.

Я притворился, будто погружен в глубокий сон; шалунья потихоньку стащила с меня одеяло, задрала мне нижнюю рубашку и накрыла нежной рукой моего уснувшего амура.

— Ah, qu’il est beau [168] Ah, qu’il est beau (фр.) — Ax, какой он красивый. , — прошептала она и поцеловала меня в пупок. — Бедное дитя! Спи, мой прелестный ангел... ! скоро... я вновь увижу тебя исполином...