Йоан Славич - Избранное

— Иди домой и не беспокойся, — сказал примарь.

Между тем Станка еще больше укрепилась в своем убеждении. Но что может она поделать? И женщина вернулась в свою хату. По дороге ей хотелось заплакать, но стало стыдно, а когда собралась всплакнуть по приходе домой, не было слез. Она знала, знала, что Дуцу ведут со связанными руками. Но сердце подсказывало ей, что он сумеет освободиться. И чем больше она раздумывала, тем сильней уверялась в этом.

Каковы же были ее изумление и ужас, когда два дня спустя, на рассвете, Дуцу постучал в окно.

— Как, ты спасся?! — спросила она, еще не совсем очнувшись от сна, открывая дверь и увлекая его в хату.

— По милости господней ушел от греха, — ответил Дуцу, тяжело дыша.

— Благодарю тебя, матерь божия! — сказала Станка и трижды перекрестилась. — Вот уж впрямь чудесный сон! Но скажи, где и за что тебя схватили?

Если бы в хате не было так темно, Станка наверное бы испугалась при виде яркой краски, которая залила щеки Дуцу. Он твердо решил больше не лгать, но сказать сейчас правду было свыше его сил.

— В Бухаресте, — ответил он. — Затащили меня случайно в одно место, я там выпил стакан вина и вдруг заметил, что у меня украли деньги…

— Твои деньги? Семь монет? — воскликнула Станка в ужасе.

— Да! — с трудом выдавил он, делая шаг назад из опасения, как бы жена не бросилась на него и не выцарапала ему глаза. А что бы она сделала, если бы узнала, что было там не семь монет, а несколько тысяч лей!

— Да, семь монет, — повторил Дуцу.

— Ты был пьян, свинья! — вырвалось у Станки.

— Ей-богу, трезв, — оправдывался муж.

— Тогда как могли их у тебя украсть?

— Видишь ли… — пробормотал он растерянно. — Кто-то подошел… и взял…

— Ладно, — сказала Станка, ловя его на слове, — но как же ты не заметил, что к тебе подошли так близко?

— Гм… — ответил он, все больше теряясь. — Подошли…

— Кто?

— А почем я знаю?..

— Ах ты дурень-дурень! Надо было позвать полицию и найти деньги!

— Эх-хе-хе! — вздохнул Дуцу. — Где уж мне звать полицию! Это они ее позвали, и комиссар все на меня взвалил. Благодарение богу, что я выпутался. В больших городах так: кто натерпелся горя, того и позорят!

— Кто с тобой был? — сурово спросила жена.

Дуцу снова сделал шаг назад. Назвать Станке, кто именно, совершенно немыслимо.

— Ну… как тебе сказать? — забормотал он. — Разные были… Человек не разбирает, когда попадает в такие места.

— Где ты держал деньги? — продолжала Станка свой допрос.

— Они были… — бормотал он, подбирая слова, — в бумажнике… А бумажник… во внутреннем кармане.

Станка вытаращила на него глаза.

— Бумажник!.. Во внутреннем кармане!..

Теперь она даже в темноте разглядела, что Дуцу одет в городское платье, и только тут связала это с тем состоянием, в котором он находился перед уходом, и с золотыми монетами, виденными ею у него под подушкой.

— Дуцуле, Дуцуле! — сказала она с горечью. — Бог наказал тебя! Ты обманывал других, а теперь хочешь обмануть меня, свою верную жену! Зачем только ты бросил свой дом? Зачем надел чужое платье?

Дуцу чувствовал, что пропал: проговорился, и больше ничего не остается, как выложить всю правду.

— Послушай, — заговорил он, запинаясь на каждом слове. — Уж так вышло. Если я тебе все расскажу, ты поймешь, что иначе и не могло быть.

— Все понятно без твоих объяснений. Не такая я дура, как ты думаешь, — возразила Станка. — Откуда взялись у тебя золотые деньги, которые я нашла под твоей подушкой?

Дуцу содрогнулся всем телом.

— Помнишь, приходил к тебе от меня Думитру? — сказал он, наклоняясь в ее сторону. — Я копал в то время землю и нашел клад… котел, полный монет и драгоценностей.

— Врешь! — крикнула она. — Хоть душу выверни наизнанку, все равно не поверю!

Может ли такое быть, чтобы он нашел клад и не сказал ей ни слова! Впрочем, какое ей дело, откуда у него деньги.

— Что же ты с ними сделал? — спросила она тревожно.

— Я их продал, — пролепетал Дуцу. — Обменял на бумажные. Их-то у меня из кармана и украли.

— Все?

— Все.

— А много было?

— Несколько тысяч лей.

Станка чуть не бросилась на Дуцу и не вцепилась ему в глаза. Хоть она и не верила, что муж нашел клад, но деньги-то оставались деньгами, откуда бы он их ни взял. Как можно что-то вытащить из внутреннего кармана?.. Для этого надо подойти вплотную…

Ослепленная ревностью, она сказала:

— Уж верно какая-нибудь баба, которая увивалась вокруг тебя. Не ври! Я знаю, что это так.

— Да, — принужден был ответить Дуцу. — Я ее гнал, а она не отставала!.. И в перепалке украла бумажник.

— Врешь! — крикнула Станка.

Нет, такого она стерпеть не могла. Это было слишком!.. Не говоря ни слова, Станка оделась, взяла на руки ребенка, которого еще кормила грудью, и собралась к своим родителям.

Дуцу глядел ей вслед, не зная, что ему делать. Хотел просить остаться, но знал, что бесполезно. Хотел остановить, но чувствовал, что не может. Хотел ударить, но не осмелился.

— Что ты делаешь? Куда идешь? — крикнул он, увидев, что она и в самом деле уходит.

— Я не могу жить с человеком, который погряз в грехах, — сказала Станка. — На твою голову, только на твою, пусть падет все это.

И она ушла. А Дуцу продолжал стоять на том же месте как каменный. Он-то думал, что от всего избавился. А самое тяжкое только начиналось.

Ха! Неспроста это! Клад действительно был заколдован.

Святая вода, ладан, молитва — только они могли спасти Дуцу.

— Он врет, мама, врет! — кричала Станка. — Врал и тогда, когда говорил, что едет в Бухарест покупать быков, и теперь врет. Да если бы он и впрямь нашел клад, разве бы он утерпел не сказать мне об этом ни словечка? Разве говорил бы так со мной, если бы у него и вправду украли деньги? Рассказывает, что нашел клад, а сам будто недоволен, а что деньги украли, его словно радует.

— Слушай, — сказала мать, — может, он врал и тогда, когда говорил, что к нему приставала какая-то женщина?

— Наверно! — воскликнула Станка. — Он бы ни за что не признался, будь это правда!..

— Тогда чего ты на него сердишься? — возразила старуха. — Что бы Дуцу ни сделал, он все-таки тебе муж. У вас ребятишки…

— Нет! Ни за что! — прервала ее Станка. — Как жить с человеком, который врет? С неспокойной душой жить и все время ждать беды? Я, мама, боюсь оставаться с ним в хате. Послушай! Он сказал, что ушел от греха, а я вижу — врет! Сунул что-нибудь стражникам, они его отпустили, а он, как дурак, думает, что от всего отделался.

Она была так в этом уверена, что еще до рассвета отправилась в дом примаря расспросить, каким образом был освобожден Дуцу.

Примарь долго и внимательно смотрел на нее. Он-то и не думал отдавать ее мужа под стражу… Но если Дуцу и в самом деле изловили в Бухаресте, то, несомненно, здесь что-то кроется.