Михаил Коцюбинский - Повести рассказы. Стихотворения. Поэмы. Драмы

Прошу садиться, дорогие гости.
(Самому старшему из гостей, указывая на центральное место.)
Сеньор, вот ваше место.

Нет, сеньора,
Простите, я не сяду. Пусть сегодня
Оно пустует. Будет нам казаться,
Что наш хозяин где-то задержался
И очень скоро должен появиться.
Мы без него впервые собрались,
И трудно привыкать к печальной мысли,
Что взгляд его закрыт рукою смерти.

Мои друзья и гости, угощайтесь,
Бокалы подымайте, пейте, ешьте.
Простите, если плохо занимает
Беседа вдовья. Нелегко вдове
Поддерживать в хозяйстве тот порядок,
Какой приличен рыцарскому дому
Достойному.

Как будто бы достойно
Без уваженья, нарушая траур,
Устраивать парадные приемы.

Но донна Анна до сих пор во всем
Вела себя достойно.

Донна Клара!
Я знаю то, что знаю.

Неужели?…

Маркиз Тенорио.

Проси сюда!

Позвольте вам представить, господа,
Сеньора де Маранья из Севильи,
Маркиза де Тенорио.
(Дон-Жуану.)
Сеньор,
Прошу садиться.

Дай вина сеньору.

Я узнаю ваш кубок. Надо вспомнить
Того, кто из него недавно пил.
(Протягивает свой кубок к Дон-Жуану.)
Да будет вечно дух его отважный
Витать над этим благородным домом.
Да будет вечной память…

…и покой.

Я плохо знаю этих де Маранья.
Не Дон-Жуан ли это?

Он зовется Антонио-Жуан-Луис-Уртадо.

Ага, тогда не тот!

Как раз тот самый!

Не знаете, чем этот де Маранья
Достойнее других, что так нескромно
На это место сел?

Не знаю, право.

Наверно, тем, что честь его моложе ,
А наша уж состарилась.

Должно быть.

Скажите мне, пожалуйста, сеньор, —
Вчера я расспросить вас не успела, —
Мне не хотелось прерывать беседу,
Которую вели вы с донной Анной
Над свежею могилой Командора, —
Но все-таки мне интересно знать:
В каком же вы родстве между собою?

Мы с донной Анной не в родстве.

Ах, так!..
Тогда у вас отзывчивое сердце!
И вы верны Священному писанью:
«Скорбящего утешь…»

Мои родные!
Позвольте мне сейчас вам пояснить,
Зачем я так внезапно, необычно
На ужин позвала вас…
(Дон-Жуану.)
Ах, простите,
Вы, кажется, сказать хотели что-то?

Прошу вас, продолжайте, донна Анна.

К почтенным родственникам обращаюсь!
Скажите мне, мои родные, прямо,
Бывало ль, что ронять мне приходилось
Честь рода вашего?

О, никогда!

Но вы, сеньоры, знаете отлично,
Как женщине, живущей в высшем свете,
Защита и совет необходимы.
А где искать защиты и совета
Вдове несчастной, если бог всевышний
Ее не взял в святейшую обитель?
Мой траур — слишком тонкая преграда
Для всех сердец, надменных и недобрых,
Желающих колючим осужденьем
Невинную пронзить несправедливо.
Скажите, братья, укажите сестры,
Где мне искать защиты?

Было б лучше,
Чтоб не от чего было защищаться!

Еще верней — насмешек не бояться,
Не отдавать себя им на съеденье.

О, донна Анна ведь вполне свободна
И может делать все, что не пятнает
Достоинства семейства де Мендоза.
А если кто-нибудь ей помешает
Держать высоко знамя нашей чести,
Кто б ни был он — пускай запомнит твердо:
В роду Мендоза рыцарей довольно
И шпаги их всегда к услугам дамы.

Так много шпаг не надобно сеньоре,
Пока еще остра моя одна!

Достаточно ль вам только этой шпаги,
Чтоб защититься?

Если мало шпаги,
То я найду защиту и другую.

Он вправе так держаться, Анна?

Да.

Мы лишние, сеньоры, в этом доме.
(Встает. За ним другие гости.)
Маркиз еще, как видите, не выбрал
Единственного средства для защиты.
Наедине он, может быть, решится
Быстрее, чем публично, и решенье
Он сообщит нам не поздней, чем завтра,
Иначе сами мы его найдем.
(Кланяется Анне и выходит.)

Вот и сомкнулись каменные стены!
(Горько, желчно усмехаясь.)
Нежданно сказка кончилась! И рыцарь
С принцессою в темнице оказался!

Чем неприятен вам такой конец?
Зачем вам этот замок называть
Темницею, а не гнездом орлиным?
Его сама свила я на утесе,
Преодолев и труд, и страх, и муку,
Привыкла к поднебесной высоте.
Так почему бы вам со мною вместе
На этой высоте не поселиться?
Ужель боится ваш крылатый дух
Скалистых круч и пропастей бездонных?