Мария Эджуорт - Замок Рэкрент

Начато утром в понедельник . — Тэди начинает свой мемуар о семействе Рэкрент пометкой «Начато утром в понедельник», ибо в Ирландии ни одно важное дело не может быть счастливо начато ни в один из дней, кроме утра понедельника, «Вот доживем с божьей помощью до утра понедельника, позовем кровельщика чинить крышу». «В понедельник утром пойдем торф резать». «В понедельник утром, бог даст, начнем покос». «В понедельник утром, с позволения вашей чести, начнем картошку копать» и т. д. Все промежуточные дни между тем, когда произносятся эти речи, и следующим понедельником в счет не идут; а когда утро понедельника наступает, дело чаще всего откладывается до следующего понедельника. Издатель был знаком с джентльменом, который, чтобы искоренить этот обычай, заставлял своих рабочих и землепашцев любую новую работу начинать в субботу. ( Глоссарий М.Э .)

(День) Всех Святых — церковный праздник, отмечаемый 1 ноября. ( Прим. составителя )

Плащ (иначе: мантия), поминаемый Тэди, происхождения весьма древнего.

Спенсер {1} в своем «Взгляде на положение Ирландии» доказывает, что плащ не ведет свою историю от скифов, как полагали многие, но что «у большинства народов в древнем мире были плащи; были они и у иудеев, в чем можно убедиться, прочитав про милоть Илии {2} и проч.; были они и у халдеев, в чем убеждает нас Диодор {3} , и у египтян, в чем убеждает нас Геродот {4} или описание Береники {5} в греческом комментарии к Каллимаху {6} ; были они известны в древности и грекам, что явствует из описания плаща Венеры, усыпанного звездами, хотя позже форма их изменилась и они стали называться Pallai; в этом виде они известны частично и в Ирландии. Древние римляне и латиняне также их знали, о чем можно прочесть у Вергилия {7} , который был большим знатоком, — Эвандр {8} , пригласив Энея к себе на пир, принимал и угощал его, усадив на землю, покрытую плащами, на которых они и возлежали, — Вергилий даже употребляет здесь само слово mantilia (мантия или плащ) — Humi mantilia sternunt ( расстилают на земле плащи ), из чего следует, что плащи были хорошо известны почти всем народам, а не одним только скифам.

Спенсер знал достоинства упомянутого плаща, могущего служить как одеждой, так и постелью, и даже домом. «Iren.(* ирландцы ) Ибо удобства не уравновешивают неудобств; поскольку проистекающие при сем затруднения куда многочисленнее: ведь преступнику он — что дом родной, мятежнику — что мягкая постель, а вору — теплая одежда. Первое: преступник, будучи изгнан за многие свои злодейства и преступления из городов и домов добрых людей, блуждая по пустошам, вдали от закона, превращает плащ в свой кров и прячется под ним от гнева небес, от суровости земли и от взора людей. Дождь пойдёт - он ему навес, ветер подует - он ему палатка; а ударит мороз - он ему хижина. Летом можно носить его нараспашку, зимой запахнуться поплотнее: во все времена он ему полезен, никогда ни в тягость, ни в обузу. Подобно тому и мятежнику он служит, ибо в той войн, которую он ведёт (если заслуживает она такого названия), когда бежит он от врага своего и прячется в дремучих лесах (тут должно бы стоять "в тёмных трясинах") или таится на большой дороге, поджидая своего часа, он ему и ложе, да и всё, почитай его хозяйство". ( Подстрочные замечания М.Э .)

Ирландские короли (или риаги) — так в средние века назывались главы кланов или племен, имевшие территориальную власть. ( Прим. составителя )

Три королевства — т. е. Англия, Шотландия и Ирландия. ( Прим. составителя )

... словно войска в поле. — Английские войска в те годы носили алые мундиры. ( Прим. составителя )

А какой стоял вой !

Magnoque ululante tumultu (* И в большом смятении плакали, лат. ) (Вергилий)

Ululatibus omne

Implevere nemus . (* Стенаниями вся роща наполнена, лат .) (Овидий)

Полное описание ирландского плача или «гола», то есть древнего ирландского погребального плача с его первым полухорием, вторым по- лухорием, общим хором вздохов и стонов вместе с ирландскими словами и музыкой, можно найти в четвертом томе «Отчетов о заседаниях Ирландской Королевской Академии». Для удобства ленивых читателей, которые скорей прочтут страницу, чем сделают хотя бы шаг, и из сострадания — я не говорю сочувствия — к их слабости, издатель приводит следующие выдержки из этого труда:

«Ирландцы всегда славились своими погребальными плачами, особенность эта отмечалась едва ли не всеми путешественниками, кои их посетили; они унаследовали его, очевидно, от своих предков-кельтов, первоначальных обитателей острова...

Об ирландцах говорят, что плачут они естественней и проще, чем любая другая нация; со временем ирландский плач вошел в пословицу...

Камбренсис {9} в XII веке говорил, что ирландцы выражают свое горе музыкально; они использовали музыкальное искусство, в котором всех превосходили, при традиционном исполнении погребальных обрядов: плакальщики делились на два полухория, из коих каждый попеременно исполнял свою партию, соединяясь порой в общем хоре... Тело покойника, одетое в погребальные одежды и украшенное цветами, помещалось на помосте или каком-либо возвышении. Родственники и плакальщики становились двумя рядами друг против друга, одни в головах, другие в ногах у покойника. Певцы и барды подготавливали погребальный каойнан заранее. Начинал плач запевала ведущего хора; скорбным приглушенным голосом он пел первую строфу, чуть слышно аккомпанируя себе на арфе; когда он кончал, хор, стоящий в ногах, начинал собственно плач, или «гол», подхватывая последнюю ноту предшествующей строфы, ведущий хор им вторил, а затем они вместе пели общий повтор. Затем запевала второго хора начинал второй «гол», или заплач, ему вторил первый хор, а затем, как и раньше, они вместе пели общий повтор. Так, чередуясь, пели они всю ночь. Перечислялись предки покойного, его титул, владения, достоинства и пороки, ему задавался ряд вопросов, скажем такой — Зачем он умер? Если он был женат, то — Была ли жена ему верна, сыновья послушны, хорошие ли они охотники или воины? Если отпевали женщину, то — Красивы ли ее дочери, невинны ли? Если юношу, то — Не изменили ли ему в любви? Не пренебрегли ли им голубоглазые девы Эрина? {10} .

Как сообщают, размер погребального плача раньше соблюдался очень строго; но с исчезновением ирландских бардов размерами этими стали постепенно пренебрегать, плач потерял свой строгий метр и стал прерогативой женщин. Каждая провинция имеет свой каойнан, или, по крайней мере, свое подражание оригиналу. Есть манстерский плач, ольстерский плач и т. д. Плач превратился в импровизацию, и плакальщицы варьировали его, как хотели.