Виктор Ардов - С подлинным верно

Света Фор приблизилась к левому крайнему тефтелю.

— Н-да! — произнесла она в тревоге. — Здесь нужен сам Кув Шинчик…

И нескрываемая тень большого чувства затуманила на секунду светлые глаза ученой тефтелистки. Да, Света Фор любила Кува Шинчика уже не первый космический год. С тех пор как девятнадцать брысей тому назад величественный утюголет взмыл кверху с нашей Земли, обе сестры стали работать в этом ракетном корабле под руководством замечательного астронавта. И мудрено ли, что девушки, которым едва исполнилось в то время по восемьдесят три года (таким стал возраст юности в XXV веке), полюбили этого стройного красавца в космах салатного цвета?..

Вот и теперь Сема Фор ревниво глянула на сестру. Она поняла настроение и чувство Светы и потому сухо сказала, играя нейлоновым ёжиком, которым она стирала космическую пыль с тефтелей:

— Очевидно, ты не принимала сегодня пилюли бредицида. Иначе ты поняла бы, что, в сущности, не происходит ничего особенного. Наверное, туманные хвосты вуток приближаются к винту нашего утюголета… Когда курс тефтелям задан на алямэзон, в этих зеленых зигзагах нет ничего удивительного… Надо изучать юрунду, сестра!

— Не скажи, — ответила Света. — Посмотри на среднюю щиколотку центрального тефтеля: он сигнализирует малый ихм. А что — если это перерастет в большой ихм?..

— Да, что будет тогда? — внезапно спросил сестер веселый и так хорошо знакомый им голос Кува Шинчика.

Великий астронавт стоял у большого уранового гундосомера и привычным взглядом осматривал показания приборов. Сестры потупили глаза и умолкли…

И тут застрекотал спрятанный в пластмассовом футляре телетяпляп… Кув Шинчик раскрыл футляр и потянул нейлоновую ленту, на которой возникли слова далекой депеши, передаваемой с нашей милой планеты. Радостная улыбка заиграла на его устах.

— Все понятно! — воскликнул Кув. — Это не вутки и не ихмы! К нам приближается контейнер с жидкостью Андрона, которую нам отправила торговая база № 7 для поддержания механизмов утюголета. Ура! Я уйду к себе, чтобы сочинить ответ с благодарностью базе, а вы выпускайте уловители левого сектора, чтобы перехватить контейнер на лету…

(Продолжение следует)

Ст. Еремейков

Алямэзон( с французского ) — обратный курс космических кораблей.

Бредицид— лекарство против излишнего фантазирования. Показано при повышенном интересе к фантастике.

Брысь— единица суммарной разницы между скоростью звука и скоростью света. В космосе эта разница составляет приблизительно 1200 брысей.

Вутка— космическая птица, отличающаяся хвостом, как у кометы, открытая в XXV веке и порхающая, как правило, в безвоздушном межпланетном пространстве со скоростью, равной ракетам.

Гундосомер— аппарат для определения разреженности атмосферы при дыхании в стратосфере и выше. Г. приставляется к носу космонавта и просится сказать слово «няня». Степень гундосости при произношении этого слова, богатого носовыми звуками, определяет содержание кислорода на данном этапе путешествия.

Ежик— аппарат для чистки навигационно-вычислительных машин в космическом рейсе.

Жидкость Андрона — смазочное вещество для космических рейсов.

Ихм большойи ихм малый— взрывы различной силы в многоступенчатой ракете, источник энергии в полетах утюголетов(см.).

Космы— непричесанные кудри как на земле, так и в космосе.

Мурло— кислородная маска из прозрачной пластмассы, надеваемая при попадании в безвоздушную атмосферу.

Телетяпляп— аппарат для передачи депеш с Земли в космос.

Тефтели— особо чувствительные приборы для определения скорости движения и местонахождения утюголета в космосе.

Утюголет— летательный аппарат в форме востроносого фрегата, который, превышая скорость света, рассекает любой вид пространства. Летает, пользуясь всеми видами энергии — от примуса до атома.

Щиколотка— уловитель сигналов звуковых, световых, радарных, флюидообразных и пр.

Юрунда— инструкция земного центра для космонавтов.

Общеизвестно, что преобладающая часть приключенческой литературы посвящена описаниям борьбы со шпионами, причем там и сям эта шпиономахия [26] Махия ( греческ .) — борьба или война против чего-либо; например: икономахия — иконоборство. превращается в шпиономанию. Известно также, что основу борьбы с агентами наших врагов представляет собою бдительность как таковая. Не беда, если в беллетристике такая бдительность будет доведена до абсурда. Это не помешает данному произведению появиться в печати.

Ниже приводим образец шпионоуловительской повести .

( Отрывок )

…Полуторагодовалый Васютка проснулся в своей колыбельке, когда лучи солнца достигли его лица. Он сладко потянулся и высунул головку за края зыбки. Но — что это?!

Васютка увидел, что за столом в избе сидит незнакомый дядька с черной бородой и кушает хлеб, положив подле себя большой револьвер…

Как молния в голове у Васютки мелькнула мысль: «Дядя-бяка! Дядя хочет тпруа по нашей стране, чтобы сделать ей бобо!..»

Места колебаниям не было: Васютка сразу стал выбираться из люльки. Вот его ножонки достигли пола. Вот перевалился он голым животиком через высокий порог на крыльцо. Вот скатился по семи ступенькам на дорогу.

До ближайшей пограничной заставы — полтора километра. Только бы успеть, только бы доползти, пока там в избе дядя ам-ам хлеб!..

…Старший лейтенант Сигалаев высоко вскинул в воздух Васютку. Теперь ребенок увидел зеленую тулью его пограничной фуражки совсем сверху.

— Так ты говоришь, мальчик, — ласково спросил офицер, — что в вашей избе — чернобородый дядя, а рядом с ним лежит бух-бух неизвестной тебе системы?.. По коням!

Эту команду Васютка еще слышал. А затем он задремал: давала себя знать трудная проползка до заставы. Но последней мыслью засыпавшего бдительного младенца была такая: «Теперь уже скоро! Теперь уже этому дяде зададут а-та-та по попке…»

Б. Евин

Для того чтобы сразу познакомить начинающего литератора со всею. сложностью литературной критики, мы приводим тут несколько рецензий на одну и ту же книгу. Проштудировав эти небольшие критические этюды, вдумчивый читатель наглядно воспримет богатство возможностей жанра. В самом деле, не только характеры самого высказывания (как принято говорить в просторечии — «хвалит или ругает критик?»), но и тональности рецензий необычайно разнообразны. Иногда только возможность умело применять тональность типа «шанжан» (французский термин, означающий по-русски причудливые изменения цвета на протяжении одной и той же вещи; более популярно у нас определение, заимствованное из зоологии, — «хамелеон»), — только такая способность, говорим мы, спасает критика от неприятных последствий, какие несут в себе изменение конъюнктуры в момент опубликования рецензии или недостаточное знакомство рецензента с общей и частной литературными ситуациями до того, как он сел писать свой отзыв.