Томас Гарди - Том 3. Повести. Рассказы. Стихотворения

III

Когда б меня ты слышать мог,
Когда б не естество, не Бог
Ты мог решить:
Жить ли, не жить,
Я б все сказал про этот свет,
А ты бы к нам явился или нет?

IV

Однако ни к чему намек,
Тебе пока что невдомек,
Кому талант
От роду дан,
Без знания ты в жизнь войдешь,
Где кровь с огнем бросают страны в дрожь.

V

О, как бы, милое дитя,
Хотелось уберечь тебя
От злых угроз,
От бед, от слез,
Но слаб и беден я, как ты,
И трудно нам уйти от маеты.

VI

Что ж, выходи на свет из тьмы,
Как безрассудно вышли мы,
Давай живи
В трудах, в любви
И в здравье! Обрети друзей
И радости, что обошли людей!

I

Ох, Лизби Браун,
Где нынче ты?
Там солнца свет
Или беды
Печали нет?
Как, Лизби Браун?

II

Ты, Лизби Браун,
Была смела
И всех, смеясь,
Сразить могла
Игрою глаз,
Да, Лизби Браун!

III

Мне, Лизби Браун,
Нет, не найти
Волос рыжей,
Круглей груди,
Лица свежей,
Нет, Лизби Браун!

IV

Но, Лизби Браун,
Мне стала ты
Лишь дорогой,
Сорвал цветы
Не я, другой,
Жаль, Лизби Браун!

V

Что ж, Лизби Браун,
Ты так быстра,
А я так вял,
Таил я страсть,
А он пылал,
Так, Лизби Браун?

VI

О, Лизби Браун,
Собой хорош
Был твой супруг!..
Зачем ты все ж
Исчезла вдруг,
А, Лизби Браун?

VII

Вмиг, Лизби Браун,
Ты расцвела,
А я не знал.
Ты мимо шла
Не подозвал,
Зря, Лизби Браун!

VIII

Я, Лизби Браун,
Сам прозевал
Тебя: был глуп,
Не целовал
Прекрасных губ,
Да, Лизби Браун!

IX

Речь, Лизби Браун,
Обо мне
Начнут с тобой,
Ответишь: «Не
Знаком такой»
Так, Лизби Браун!

В заветный путь пустился я
При звездах и луне,
Чтоб утром милая моя
Женою стала мне.

Я миновал долину; там
Столетия назад
Языческий чудесный храм
Стоял, как говорят.

Вдали поблескивал поток,
И я под шум ветвей
Запел о той, кого нарек
Царицею своей:

«О безупречности венец!
О сердца глубина!
Как совершенства образец
Ты Богом создана!»

Вокруг клубился лунный свет,
Вдруг предо мной возник
Воздушный женский силуэт
Возлюбленной двойник.

И понял я, что он проплыл
Как раз по тем лугам,
Где жертвенник когда-то был
Языческим богам.

«Ты дева иль игра лучей?
За что такая честь
Быть двойником любви моей,
Иль ты она и есть?»

«Твоя невеста никуда
Из дома своего
Не отлучалась». — «Но тогда
Что ты за божество?»

«Далеко милая теперь,
Тень возгласила вновь,
Но только не она, поверь,
А я твоя любовь».

«Скажи мне, дома или нет
Избранница моя?»
И снова раздалось в ответ:
«Твой выбор — это я».

«О боже, нет!» Но тень опять
Взялась шептать свое…
Ах, невозможно передать
Смятение мое!

А тень не отступала: «Ты,
Мечтая, перенес
На смертную мои черты,
Мой нрав и цвет волос.

О, вовсе не простушку ту!
Сердечный жар храня,
Ты возлюбил свою мечту,
А стало быть, меня!»

«Раз так — я был как бы во сне
Я покорюсь судьбе!
Возлюбленная, нужно мне
Жениться на тебе!»

Тень стала таять… «Я ничья!
И не мечтай о том!
Ни разу не стояла я
Со смертным под венцом!»

И вот смешалась с темнотой…
Я вспомнил — что за страх!
Венере жертвенник святой
Вот в этих был местах!

Когда ж прибрел, едва дыша,
К невесте (тени, прочь!),
Я понял, что ее душа
Погибла в эту ночь!

Томился за калиткой лес
От холода и тьмы,
Был отуманен взор небес
Опивками зимы.

Как порванные струны лир,
Дрожали прутья крон.
В дома забился целый мир,
Ушел в тепло и сон.

Я видел Века мертвый лик
В чертах земли нагой,
Я слышал ветра скорбный крик
И плач за упокой.

Казалось, мир устал, как я,
И пыл его потух,
И выдохся из бытия
Животворящий дух.

Но вдруг безлиственный провал
Шальную песнь исторг,
Стон ликованья в ней звучал,
Немыслимый восторг:

То дряхлый дрозд, напыжив грудь,
Взъерошившись, как в бой,
Решился вызов свой швырнуть
Растущей мгле ночной.

Так мало было в этот час,
Когда земля мертва,
Резонов, чтоб впадать в экстаз,
Причин для торжества,

Что я подумал: все же есть
В той песне о весне
Какая-то Надежды весть,
Неведомая мне.

Я не томлюсь, не стражду.
Хотя зима близка,
Ведь из людей пока
Никто не умер дважды.
Роз лепестки опали…
Но все давно прошло.
Еще такое зло
Переживу едва ли.
Зимы боятся птицы.
А мне не страшно впредь
На мерзлоту смотреть:
Замерзший не боится.
Сереет лист зеленый…
Но холодность друзей
Не станет холодней
Зимой студеной.
Пусть буря беды сеет.
Едва ли пропадет
От бурной страсти тот,
Кто сердца не имеет.
Мрак застилает вежды,
Но гибель не страшна,
Когда погребена
Последняя надежда.