Ричард Марш - Жук (Том II)

Успеху романа способствовала избранная Маршем повествовательная техника, заимствованная им у Мэри Брэддон, Уилки Коллинса и других авторов «сенсационных романов» середины века. Это и сплав жанров — Жука можно было читать и как мистический триллер, и как любовный роман, и как детектив, многое взявший у Артура Конан-Дойля — и фабула, изобилующая резкими и неожиданными поворотами и поданная с точки зрения нескольких рассказчиков. Каждый из рассказчиков, разумеется, призван был импонировать той или иной читательской прослойке.

В 1927 г. Жук отметил свое тридцатилетие двадцать четвертым изданием. Но к середине XX века и роман Марша, и Дракула оказались в достаточной степени забыты, хотя переиздаваться продолжали и позднее. Дракулу спасла непреходящая мода на вампиров и, конечно, «хаммеровская» киносага. Жуку выпало ждать дольше: еще в 1986 г. Ричард Долби, большой поклонник Марша, писал о Жуке как о «недооцененном» романе [25] Dalby R. Unappreciated Authors: Richard Marsh and The Beetle // Antiquarian Book Monthly Review 144 (April 1986). . Новый пик популярности Жука пришелся уже на девяностые и двухтысячные годы.

Сегодня количество новых изданий Жука, учитывая электронные, исчисляется десятками; не меньше и посвященных роману академических работ. В контексте Жука исследователи рассуждают о «трансготике» и «имперской готике», столкновении европейцев с другими народами и в целом ориентальным «Другим», монструозной женской и «шаткой» мужской телесности. Для одних роман выражает бешеный темп огромного викторианского мегаполиса, для других — страх перед девиантной сексуальностью, третьи видят основную идею Жука в пришествии новых технологий (и впрямь, как отмечали многие критики, в финале романа современный технологический «Бог из машины» в лице железнодорожного экспресса изгоняет древнее зло). Но все эти разнообразные мнения и интерпретации говорят, пожалуй, об одном: Маршу, как мало кому другому, удалось объединить в одной книге множество волновавших и пугавших современников предметов и тем — и создать целую энциклопедию викторианских страхов.

Марш касается преступности и классовой розни, колониальных завоеваний и, как выражались некоторые, «дикарских колоний» лондонской бедноты, страха будущих войн и боязни расовой «дегенерации» и возможного вторжения — будь то вторжение с континента или с Востока, где ужасные идолопоклонники только и мечтают принести в жертву юную, белую и предпочтительно английскую девственницу.

Находят свое отражение в романе и социальные дебаты эпохи, в особенности связанные с женской эмансипацией и появлением фигуры так называемой «Новой женщины». Ее олицетворяет смелая и раскрепощенная Марджори Линдон, которая восстает против власти отца, посещает собрания политических реформаторов и стремится к независимости. В конце концов, замечает по этому поводу Дэвид Стюарт Дэвис, «Марджори превращается в мужчину… Существо заставляет ее надеть мужскую одежду и обрезает ей волосы; возможно, это говорит о том, что стремление к равенству в конечном итоге стирает гендерные различия. Женственность становится жертвой, принесенной на алтарь равенства. Но повествование движется бешеным темпом, а Марш лишь поверхностно затрагивает подобные темы и идеи, и потому роман лишь роман задает вопросы и указывает на проблемы, не пытаясь их решить» [26] Davies S. D., Introduction // Marsh R. The Beetle: A Mystery. Ware, 2007. С. IX. .

Впрочем, известное решение в романе все же имеется. Зловещие и загадочные аспекты книги, саму природу страха воплощает Жук — не человек и не насекомое, не мужчина и не женщина, «существо, порожденное не Богом и не человеком». Как свидетельствует перемена заглавия, не «преследуемый» Лессинхэм, а именно Жук, наводящий ужас на лондонцев, стирающий все и всяческие социальные и сексуальные границы, является главным героем романа. Природа страха и коренится в стирании границ, нарушение их карается. Несчастный диккенсовский клерк Роберт Холт, выпавший из своей социальной среды, наказан смертью. Марджори и Лессинхэм, чьи «радикальные» социально-политические взгляды нарушают предустановленные рамки, наказаны приступами безумия, предполагаемыми сексуальными истязаниями, утратой собственного пола — Лессинхэм то и дело теряет всякую мужественность, Марджори фактически превращена в мужчину. Трансгрессия выявлена, кара назначена — и в конце романа должный порядок восстанавливается. Марджори становится не более чем любящей женой знаменитого политика, взгляды Лессинхэма, судя по всему, теперь приемлемы для всех, сыщик-аристократ Чэмпнелл с удовольствием вспоминает о завершенном деле, холостяк и бонвиван Атертон обретает супружеское счастье и колоссальное состояние (блюстителей порядка, какими являются Атертон и Чэмпнелл, ждет весомая награда).

Что же до оступившихся, то Марш находит эффектное и действенное орудие возмездия: древнее и, в сущности, описанное только в виде серии масок «дитя Исиды», туманное, двойственное и двоящееся создание — зло, готовое обрушиться на зарвавшегося нарушителя границ. Открытый и двусмысленный финал романа вновь подчеркивает, что возмездие по-прежнему неотвратимо. Возможно и даже вероятно, что Марш искренне пытался всего-навсего позабавить и немного напугать читателя, чуть растравив по пути болевые точки эпохи — но в этом смысле он, вольно или невольно, выступает в Жуке истинным викторианцем.

А. Шерман

Лига подснежника — британская консервативная организация, основанная в 1883 году.

Время вопросов — правительственный час в парламенте Великобритании, когда на заседании член кабинета министров отвечает на вопросы обеих палат парламента.

Пс. 21:15.

Вечность ( нем .).

«Маленькая путешественница» ( фр .).

Входите, сударь! Добро пожаловать! ( фр .).

Афазия — локальное нарушение речи.

Хэнсом, или хэнсомовский кэб — двухместный двухколесный экипаж, в котором кучер располагался сзади на сиденье, возвышавшемся над купе.

Сити — исторический район в центре Лондона, центр деловой и финансовой жизни.

Эрлс-корт — выставочный центр в Лондоне.

Парафраз двустишия из пьесы «Ромео и Джульетта» Уильяма Шекспира: «Что значит имя? Роза пахнет розой, / Хоть розой назови ее, хоть нет» ( пер. Б. Пастернака ).

Вест-Бромптон — район Лондона, располагающийся рядом с Хаммерсмитом.

Роберт Сесил (1830–1903) — в период написания книги премьер-министр Великобритании.