Жан-Пьер Камю - Новеллы

Жан-Пьер Камю (Jean-Pierre Camus, 1584–1652) принадлежит к наиболее плодовитым авторам своего века. Его творчество представлено более чем 250 сочинениями, среди которых несколько томов проповедей, религиозные трактаты, 36 романов и 21 том новелл общим числом 950. Уроженец Парижа, в 24 года ставший епископом Белле, пламенный проповедник, основатель трех монастырей, неутомимый деятель Контрреформации, депутат Генеральных Штатов от духовенства (1614), в конце жизни он удалился в приют для неисцелимых больных, где посвятил себя молитвам и помощи страждущим.

Духовный ученик и последователь епископа Франсуа де Саля (св. Франциска Сальского), Камю начал писать благочестивые романы, дабы, по его словам, противостоять «сочинениям нечестивым, хотя и приятным с виду», которыми он считал современный ему прециозный роман. Однако его многословные назидательные вымыслы успеха не имели, и он обратился к популярному в то время жанру трагической истории, мрачной новеллы, наполненной кровавыми ужасами и загадочной мистикой, где как нельзя ярче нашел свое отражение противоречивый и эмоциональный стиль барокко. Черпая свои сюжеты всюду, включая судебные хроники и материалы громких процессов, Камю перерабатывал их в духе христианской морали с целью преподать читателю душеспасительный урок. Поучения, назидательные выводы и ссылки на авторитеты, роднящие трагические истории Камю со средневековыми «примерами» (exempla), соседствовали с описаниями нечеловеческих жестокостей и отвратительных зрелищ, предвосхищая постулат де Сада о необходимости во всей красе показывать порок, дабы пробудить к нему отвращение. В рассказах Камю никто не избегает справедливого наказания, ибо роль неумолимых судей автор отводит Богу и Провидению, чья богатая фантазия постоянно изыскивает новые способы явить свое могущество и наказать порок, чтобы читатель, ужаснувшись неотвратимости божественного возмездия, немедленно ступил на стезю добродетели. Не чужд Камю и юмор, хотя тогдашние читатели наверняка видели его не там, где видим сегодня мы: для нас сочетание вдохновенного морализаторства и жутких подробностей кровавых злодеяний зачастую создают эффект исполненной черного юмора детской страшилки.

Первый сборник новелл Камю под названием «Необычайные происшествия» (Les événements singuliers) вышел в 1628 году и в ближайшие три десятилетия выдержал восемнадцать переизданий и два издания в переводе на английский. Не меньшим успехом пользовались и последующие сборники, сделавшие автора едва ли не самым читаемым писателем в тогдашней Франции.

Отбелить мавра и извести пятна на шкуре леопарда значительно проще, чем привести к добру того, кто закоснел во зле. Безрассудный, страдал я за беззакония свои, сказал царь и пророк [1] Ветхозаветный царь Израиля Давид, бежав от гнева Саула к Анхусу, царю Гефскому, притворился безумным. (1 Цар. 21: 13–15) (Здесь и далее — прим. перев.) , но раны мои зарубцевались; жестоко осудил Даниил старца, оклеветавшего Сусанну [2] История Сусанны, обвиненной вожделевшими ее двумя старцами в прелюбодеянии и спасенной пророком Даниилом, уличившим старцев во лжи, изложена в Книге пророка Даниила, гл.13. , и упрекнул его за то, что состарился он в днях злых. И вопиял Спаситель, и плакал над могилой зловонного и гниющего Лазаря [3] История Лазаря изложена в Евангелии от Иоанна, гл. 11. , но еще более смердел грешник, погрязший в непотребстве и порочных привычках. В этом рассказе, который я не без основания помещаю среди трагических историй, вы увидите, как из-за презренной плоти мы можем ввергнуть в погибель нашу бессмертную душу.

В одном городке королевства, название коего я умолчу, дабы не обижать ни край, ни его жителей, проживал некий принципал, возглавлявший коллегиал, где юношей обучали изящной словесности (не знаю только, обучали ли там добрым нравам); принципала сего мы назовем Эпафродитом. Не станем уточнять, был он мирянином или лицом духовным, дабы из-за пороков одного не возводить хулу на все сословие. Умом он обладал быстрым, был красноречив и силен в греческом, латыни и философии. А еще он заботился о том, чтобы привлекать в вверенный ему коллегиал хороших учителей, и сам так прекрасно, старательно и усердно учил учеников своих, что очень многие по его дисциплинам преуспевали. Но если бы Богу было угодно, чтобы он имел не только обширные познания, но и прекрасную душу и чистую совесть, тогда бы у нас не было причин рассказывать о его ужасной кончине и ставить его в один ряд с теми, кого, как уверенно можем мы сказать, осуждают все.

Недостойная и распутная жизнь его завершилась бесславно, а страшное проклятье Господа, павшее на него после смерти, наверняка покажется вам неотвратимым и удивительным. Рожденный в провинции, где все славились особым пристрастием к выпивке, он имел слабость к вину. Питие обычно сопровождалось обжорством, и, хотя пил он только хорошее вино и ел только лучшее, поглощал он столько всего, что тело его походило на бурдюк, наполненный яствами и напитками. А еще он пристрастился к игре. Но погубили его женщины. Рухнув в бездну следом за теми, кто уподобился Давиду, Соломону и Самсону [4] Ветхозаветным царям Давиду и Соломону и герою Самсону, отличавшимся любвеобилием, в наказание за содеянный грех были посланы многие скорби. , он позабыл и мудрость свою, и ученость. Тридцать лет он сожительствовал с женщинами, постоянно их меняя, и развратил немало жен и девиц, не привязавшись ни к одной из них. Иногда он заводил сожительниц за пределами коллегиала, а иногда содержал их при себе, живя с ними словно с законными супругами. Он не заботился ни об огласке, ни о дурном примере, который подавал нежной юности.

Но некая ловкая и сообразительная особа, в расцвете молодости и красоты, сумела в конце дней его заполонить собою все его помыслы. Совсем потеряв голову от любви, он больше не мог жить без своей любезной и стал таким ревнивым, что стоило ей куда-нибудь отойти, как он думал, что ее похитили или же соблазнили, а стоило кому-нибудь посмотреть на нее, как в нем тотчас поднималась тревога. На головы скольких невинных школяров обрушился гнев его, сколько их понесли наказания от учителя своего всего лишь за то, что осмелились поднять робкий взор на ту звезду, чей свет был столь мил учительскому взору? Он видел соперника в собственной тени; а если на щеку сей особы садилась муха, готов был заплатить любую цену, дабы узнать, какого она пола, и окажись, что мужского, он бы немедля ее прихлопнул. Семь или восемь лет обладал он этой змеей, оберегал ее, словно бесценное сокровище, и сторожил, словно волшебный дракон, охранявший золотые яблоки в саду Гесперид.