Вацлав Ластовский - Лабиринты

Под господством старейшин и жрецов, которое охраняли воины, земледельца в греческой символике замещают фигурой одноглазого циклопа, а позже глупым и слепым Полифемом.

Но это ещё не всё. Чужеземцы, которых сначала принимали как гостей на наших землях, начали порабощать словенские народы. А высшие классы, аристократия и духовенство слились с этими чужаками.

Та же история, как и в Италии, где задолго до основания Рима жили высококультурные этруски. Чужеземные дружины завоевали их, превратили в рабов и, переняв от них культуру, очернили этрусков перед историей как диких и никудышных людей. О поражающем искусстве, промыслах и науке, о высокой просвещённости этрусков можно узнать только из раскопок их городов и захоронений. Этрусская цивилизация погибла в войнах с чужаками. А потом римляне безжалостно уничтожали любые памятники этрусской культуры, их книги и творения их гения. Этрусская культура исчезла. Рим или молчал о ней или осыпал ругательствами и унижением.

Под ударами чужеземных войск пришла в упадок и наша культура, особенно во время крещения словен норманнами.

Надо понимать, что мифология многих народов ничего общего с теософией не имеет, примером может служить латинская мифология. Это, чтобы стало понятней, что из нашей мифологии относится к теософии, а что является лишь знаком пройденной народом истории.

Есть легенда о Сатурне, что во время его правления на земле был золотой век. Сатурн — Бог патрициев. Легенду эту, конечно, сложили патриархи, вспоминая своё давнее и беспредельное господство. И напрасно некоторые видят в этом пессимизм классических народов, у которых сначала век золотой, потом серебряный, медный и железный… Чем дальше, тем всё хуже. Нет, эту историю надо рассмотреть в совсем другой плоскости.

«Сатурн начал есть своих детей».

Эту басню придумала каста жрецов-священников, готовя заговор против ортодоксального всевластного патриархата. Установленный потом латинскими жрецами порядок передал власть в руки богатых семей, «одарил старших братьев правом Божественным и людским», но при этом оскорблял и лишал прав землепашеское братство. Образовались патриции (господа) и плебеи (мужики).

Патриции тонут в избыточности и роскоши, а плебеи в благодарность за кровавую работу получают плети и розги. В латинской мифологии говорится, что Венера, жена плебейского Вулкана, стала встречаться с патрицианским Марсом. Вулкан, не в силах стерпеть унижение, обвивает спящих Венеру и Марса сетью и вытягивает их на свет, чтобы произошедшее было явным для всех. И это был упрек Аполлону, как хранителю права. Весь Олимп встревожился. Аполлон побледнел от унижения. Одни Боги смеются, а другие выражают злость и возмущение.

В трудном положения Юпитер, аж голова трещит. Как примирить недовольство в массах? Тут и растущее недовольство черни, и яростное упорство патрицианских Богов…

— Вулкан и Меркурий не дают мне покоя с тех пор, как Марс с Венерой попались в сетку.

— О, Наивысший, — просит Меркурий, — встань на нашей стороне и народное дело будет выиграно.

— Наивысший проголосует, но будет шесть голосов против пяти, — ответил Юпитер. — Что делать? Голова трещит, что делать! Моя голова разрывается, но я сотворю Минерву. Вулкан, бей молотом в голову вот тут, тут!

Вулкан выполнил приказ. Когда, испуганные зрелищем отцеубийства, сбежались Боги, то увидели новорожденную Богиню, вооружённую с головы до ног, исходящую из затылка Юпитера. Так родилась Богиня мудрости — Минерва.

— Плебеи требуют прав, — напомнил Меркурий.

Стали голосовать. Шесть против шести!

— Мне полагается двойной голос! — крикнул Юпитер.

И дело народа было выиграно. Довольный Юпитер потирал руки:

— Так, ну, теперь им надо ещё право на землю! Кстати, лично поговорю с Юноной и думаю, что она предоставит также право свободной женитьбы.

Меркурий, который исполнял обязанности почтальона, понёс весть на землю. И плебеи получили права человеческие и гражданские. И все это стало результатом несоблюдения прав Богами, после залёта Венеры и при попустительстве Юпитера — примерно так объясняли жрецы.

Меркурий, Бог купечества и предпринимательства, носит рубашку нараспашку, служит всем, кто платит: и людям, и Богам, небу и земле. Покровительствует и ворам, и мошенникам. Под его эгидой выросла новая аристократия — денежная. В её ряды вошли те, кого опекал Меркурий. И на права для этого сословия Боги, от имени своих клиентов и патрициев, вынуждены были согласиться.

И хотя Юпитер давно и по-своему решил земельное право, это право и до сих пор несправедливое. И вопрос будет актуальным, пока каждый народ не станет хозяином своей земли, пока каждый, кто поливает своим потом пашню, не станет законным и признанным её властелином со святыми на то правами.

И это же время уже неподалёку!

Иван Иванович замолчал, а я предался размышлениям, нас окружила молчащая тишина, и в неё откуда-то доносилось тихое хоральное пение. Сперва пение было такое тихое, что сливалось с ударами сердца и крови в жилах. Но я напряг слух, прислушался, дальний хор, словно рос и набирал всё большую выразительность. Когда звучание этих голосов стало приближаться, я вопросительно посмотрел на Ивана Ивановича.

— Это поют наши старцы, — сказал он спокойно.

— Как! Неужели эти подземелья заселены людьми? — удивился я.

— Да. Жизнь в этих подземельях идёт прежняя, старосветская. Вам же приходилось слышать в народе, да и читать в так называемой этнографической литературе о провалившихся городах, храмах, монастырях. Разве вы не слышали про невидимый город Багоцк, это здесь, около Полоцка? Второй такой город около Гомеля, описал российский писатель под названием Китеж. На землях, которые до кривичей населяли готы, такие города существуют…

Я удивленно смотрел на Ивана Ивановича и уже не знал, как всё это понимать, настолько всё услышанное и увиденное было необычным. Я провёл рукой по лицу, чтобы убедиться, что всё это не галлюцинация, не сон… Но чувства меня не обманывали…

Иван Иванович встал и, открыв дверь в стене, повёл меня по длинному и широкому проходу, и мы оказались в большом и светлом зале. В зале не было ни свечей, ни ламп, но всё освещал чудесный свет, словно из ниоткуда. Стены были заполнены книгами и свитками рукописей. Подойдя к одной из полок, Иван Иванович взял древний пергамент:

— Вот свидетельство путешественника, который был в наших краях за несколько сот лет до арабского писателя Масуди, который кое-что из старых книг вписал в свои книги. Здесь говорится о городах и святынях словенских. Руин этих городов и святилищ археологи никогда не обнаружат, наши города удивительным умением древних инженеров опущены вглубь земли, как и эта наша святыня, этот зал, в котором мы сейчас находимся. А в пергаменте вот что о ней написано: