Полное собрание сочинений. Том 54

199. 77 3 . Пришел старичок из Нижн [ его ] . — Христофор Иванович Шалашов (184.—1923), крестьянин села (теперь города) Богородское Горбатовского уезда Нижегородской губ., бывший прежде ревностным православным, а затем ставший «свободным духовным христианином» и примкнувший к секте так наз. старо-молокан. Приходил он в Москву пешком, чтобы познакомиться и побеседовать с Толстым, и прожил у него в хамовническом доме несколько дней.

200. 77 6-7 . Читал об удивительных машинах. — Где об этом читал Толстой выяснить не удалось.

201. 77 19-20. Читал Ничше Заратустра и заметку его сестры о том , как он писал — Толстой читал сочинение Фридриха Ницше «Also sprach Zarathustra» (11-е изд. 1899). В переводе — «Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого» (русск. пер. Ю. М. Антоновского, Спб. 1907). Кроме этого сочинения, читанного Толстым в немецком подлиннике, он в то время читал вероятно статью сестры философа Елизаветы Ферстер-Ницше, напечатанную по-немецки в журнале «Die Zukunft», от 6 января 1900 г. Русский перевод этой статьи „Как возник «Заратустра»“ напечатан в журн. «Жизнь», изд. М. С. Ермолаева, 1901, т. 3. Еще см. «Листки Свободного слова», № 23, Christchurch, 1901, стр. 17.

202. 79 9-10. Сейчас получил письмо от господина , устраивающего библиотеку. — Упомянутое Толстым письмо от организатора какой-то провинциальной библиотеки найти в архиве Толстого не удалось. Не исключена возможность, что оно было передано в устроенный Софьей Андреевной в Хамовническом доме склад изданий сочинений Толстого. Просьб о бесплатной присылке не только отдельных произведений, но и комплектов «собрания сочинений», Л. Н. Толстой получал немало и он, разумеется, охотно удовлетворял бы их, если бы это было фактически возможно. Но дело издания и распространения «собраний сочинений» Толстого находилось с 1885 года в руках Софьи Андреевны, которая считала возможным бесплатное или льготное предоставление экземпляров лишь в исключительных случаях, тем более, что в случае более широкого бесплатного снабжения библиотек изданиями, число подобных просьб несомненно значительно возросло бы. — Толстой, отойдя от дела издания своих произведений и печатно заявив об отказе от литературной собственности на свои писания, написанные после 1881 года, естественно избегал так или иначе вмешиваться в организованное Софьей Андреевной издательское дело. И поэтому он очень редко обращался к ней с просьбой о посылке кому-либо комплекта его сочинений. Вместе с тем он всегда бывал рад иметь возможность снабжать своими книгами тех, кто в них нуждался. Последние десять лет эту возможность Толстому предоставляли, посылая ему свои издания, издательства: «Посредник», «Свободное слово» (А. К. и В. Г. Чертковых) и «Свободная мысль» (П. И. Бирюкова). — Об отказе Толстого от литературной собственности см. т. 52, Дневник 1891, и т. 66, письмо в редакцию, 1891. Об отказе же его от имения, денежных доходов и т. п. см. т. 78, письма в редакции газет от 30 октября 1908, и С. А. Энгельгардту от 12 ноября 1908; еще см. записки H. Н. Гусева «Два года с Л. Н. Толстым», М. 1912, стр. 215 и др.

203. 79 33. Хоте [ л ] так переделать свою драму. — Вероятно, подразумевается драма «Живой труп».

204. 80 2-3. Читал Six system [ s ] of Indian Philosoph [ y ] — Сочинение немецкого языковеда и историка религий Макса Мюллера (Мах Müller, 1823—1900), в русском переводе — «Шесть систем индейской философии», перевод с английского П. Николаева, изд. К. Т. Солдатенкова, М. 1901. Экземпляр последней книги, содержащий ряд отметок Толстого, находится в кабинете его в Ясной поляне. — Отзывы Толстого об этой книге см. т. 58, Дневник от 23 сентября 1910. Еще см. дневник В. Ф. Булгакова «Лев Толстой в последний год его жизни», М. 1920, стр. 306. См. также «Листки Свободного слова», № 23. Christchurch, 1901, стр. 17. — Где Толстой брал для чтения английское издание сочинения Макса Мюллера выяснить не удалось. В библиотеке Румянцовского музея этого издания не имелось.

205. 80 3 . и отчет министра финансов . — Толстой вероятно читал зарубежное издание «Самодержавие и земство. Конфиденциальная записка Министра финансов статс-секретаря С. Ю. Витте (1899) с предисловием и примечаниями Р. Н. С.» Изд. «Заря», Штуттгарт, 1901. — Записка эта была представлена Николаю Второму. Комментатором записки в указанном издании (Р. Н. С.) является Петр Бернгардович Струве.

Сергей Юльевич Витте (1849—1915), впоследствии граф Витте, был министром финансов с 1892 по 1903 г.

206 . 80 11-12. От Черткова письма о неупотреблении денег и упреки за намерение участвов [ ать ] в журнале. — В. Г. Чертков прислал два обширных письма от 3 и 15 января н. с. 1901 г. (AЧ). В первом он подробно изложил свое отношение к «безденежному вопросу» и в связи с тем, что «в нескольких местах Англии образовались и увеличиваются кружки людей, воздерживающихся от денег», обрисовал различные типы «безденежников» и рассказал об осудительном отношении к ним «денежников» (Кенворти, Моода, русских социал-демократов, и др.). При этом письме Чертков прислал обращенное к Толстому письмо своего английского друга — «безденежника» Эрнеста Эмса (Ernest Ames), по принципу осуществлявшего в жизни отказ от пользования деньгами и уже выдержавшего «с семьею полное «безденежье» в течение целого года в чужом городе». Во втором письме Чертков с большой четкостью ставил вопрос об отношении «нас, людей христианского сознания» к компромиссу. После общего рассмотрения вопроса он писал: «...мне хочется высказать вам маленькое обличение по поводу вашего поведения в одном случае, очень меня удивившего и огорчившего за вас. Если есть что-нибудь справедливого в моих словах, то я знаю, что вы с этим согласитесь, как всегда соглашаетесь, в духе христианского братства. Если, наоборот, не вы, а я ошибаюсь, то надоумьте меня и помогите мне освободиться от моей ошибки». Дальше он обличает Толстого за выраженное им сожаление о том, что «затея издания (см. прим. 82 и 160) кончилась». Он пишет: «Мне хочется вам указать на весь компромисс, всю безнравственность, всю измену нашему хозяину, которые требуются для получения разрешения и для подчинения всем требованиям, связанным с этим поганым делом... и мне становится смешно, что я хочу указывать это вам , вся деятельность которого занята выяснением нравственной незаконности именно подобных поступков, — вам автору «Письма к либералам», «Царства божия», «Рабства нашего времени»! Если не следует ставить себя в раболепное перед правительством положение, не следует платить податей, исполнять его неразумных требований, хотя бы такое неповиновение и влекло за собою преследования и страдания, — то тем более не следует без всякого принуждения, просто здорово живешь, итти к правительству просить его разрешение печатно высказывать то, чтó оно позволит, и соглашаться показывать ему то, чтó желаешь сказать, раньше, чем передавать это людям-братьям. Всё, решительно всё, чтó сопряжено по отношению к правительству с получением разрешения и ведением подцензурного журнала — представляет ряд раболепных, подлых поступков, для которых приходится потерять свое человеческое достоинство и становиться добровольным подхалимом, прислуживающим лицемерно тому самому началу, которое в душе ненавидишь и презираешь. Одна мысль о том, что ваше, или чье-либо из наших единомышленных, писание будет писаться, имея в виду цензуру, затем будет раболепно относиться в ту клоаку, которая называется цензурным ведомством, с тем, чтобы там указали чтó можно и чего нельзя из этого писания печатать, затем будет преступно печататься сообразно с этими указаниями, — одна мысль о том, что ваше литературное участие могло быть связано с изданием, сознательно обязавшимся подчиняться правительственным требованиям и печатать только то, чтó правительство признает для себя безвредным, — одна эта мысль внушает мне чувство позора и возмущения». Еще Чертков писал: «...когда вы и люди, близкие к вам, без всякой необходимости и желая только совершить доброе дело, пускаются в такую проституцию, то... получается вопиющий скандал и страшный соблазн. Ведь, делая это, вы на деле разрушаете всё то, что проповедуете про неподчинение правительству и сохранение своей нравственной независимости и человеческого достоинства...» В заключение он пишет: «...И пусть не говорят участвующие в таких делах, как мне говорили некоторые, что они не ответственны за самый характер дела, что «я доставляю только средства» или «я пишу только внутренние обозрения, сношения с правительством веду не я, а ведет редактор» и т. д. Это значит только к поступку скверному самому по себе прибавлять еще лицемерие, или в лучшем случае — самообман. Человек, признающий какие-либо нравственные принципы, не может ни в какой роли, хотя бы самой отдаленной и косвенной, принимать участие в содержании дома терпимости; а участвовать в подцензурной организации настолько же еще хуже участия в доме терпимости, насколько душевная проституция хуже, отвратительнее и пагубнее, нежели физическая». Дальше Чертков ссылается на свой опыт периода сношений с цензурным ведомством (в связи с издательством «Посредник») и заканчивает: «Простите меня, дорогой друг Лев Николаевич, если я здесь что-нибудь высказал слишком резко. Но вы знаете, что откровенность моя и бесцеремонность моих выражений истекает единственно из моего безграничного доверия к вам и сознания нашей духовной близости друг к другу». В ответном письме В. Г. Черткову Толстой писал (18 января 1901): «Давно получил ваше длинное письмо с обличением в попытке подцензурного издания. Я так люблю обличения себя, что читал ваше письмо, совершенно соглашаясь с ним, и чувствовал свою неправоту и не только не испытывал неприятного чувства, но напротив — и любовь и благодарность к вам. Потом, обдумывая, менее соглашался с вами: очень меня подкупало то, что это побуждало бы меня писать художественные вещи, которые я без этого не буду писать, и то, что огромный материал этического характера вещей, получаемых мною, собранных в букет, могли бы быть полезны людям. Но я всё-таки рад, что не удалось, тем более, что я как будто кончил, особенно для художественных вещей, и что наверное было бы много неприятного и, как вы пишете, невольно втянулись бы участвующие в нехорошие компромиссы».