Полное собрание сочинений. Том 77

Дорогой друг и брат, задача, лежащая перед вами, заключается в утверждении истины, общей всем людям, которая может и должна объединить всё человечество в одной и той же вере и в одних и тех же основанных на ней правилах поведения. Человечество должно объединиться в одной и той же вере, потому что душа человеческая, как вы знаете, лишь кажется многообразной и различной в каждом отдельном человеке, на самом же деле — одна во всех существах. А потому, дорогой брат, мне кажется, что вам нужно бы оставить в стороне ваши национальные традиции и склонности и излагать лишь великую всемирную истину вашей религии.

Отречение необходимо не только от личных склонностей, но также и от национальных пристрастий. Мы должны приносить в жертву наши национальные, поэтические склонности во имя той великой цели, которая стоит перед нами: постигать и исповедовать ту основную истину, которая одна может объединить людей.

Работать для достижения этой великой цели, я думаю, и есть ваше призвание и ваш долг.

В течение многих лет я старался работать в этом направлении, и если остаток моей жизни может быть на что-нибудь полезен, то лишь на ту же работу. Будем ли мы работать вместе?

Ваш брат и, надеюсь, ваш соработник

Лев Толстой.

P. S. Надеюсь, что мой дурной английский язык не помешает вам меня понять. Пожалуйста, не опубликовывайте этого письма. Я писал его только из желания войти в духовную связь с вами, что, я полагаю, может помочь нам обоим в нашей духовной жизни.

Печатается по машинописной копии. Опубликовано П. И. Бирюковым, в переводе на немецкий язык, в его книге: «Tolstoi und der Orient. Briefe und sonstige Zeugnisse über Tolstois Beziehungen zu den Vertretern orientalischer Religionen» («Толстой и Восток. Письма и другие свидетельства о связях Толстого с представителями восточных религий»), Rotapfel Verlag, Zürich und Leipzig, 1925, стр. 31—33. Толстой начал писать это письмо 31 января (см. т. 56, стр. 182). В ГМТ хранится черновик-автограф, имеющий незначительные стилистические расхождения с текстом подлинника.

Баба Премананд Бхарати, собственно Шурендранат Мукхерджи (Surendrânath MukherЛ), принявший имя Бхарати, — индус (бенгалец), ученик Вивекананды, проповедник древнеиндусской религиозно-этической философии (неокришнианства). В 1902 г. жил в Америке. Издавал в Лос-Анжелосе журнал «The Light of India» (в нескольких номерах печатались произведения Толстого). В 1907 г. вернулся в Индию. Издал там несколько книг. Умер в Калькутте в 1914 г. Впервые Бхарати писал Толстому в 1905 г., прислал свой журнал и свою книгу «The White Peril» («Белая опасность»). Ответила ему Т. Л. Сухотина. См. книгу Д. П. Маковицкого «Яснополянские записки», выпуск второй, М. 1923, стр. 58 и 59; Христо Досев, «Вблизи Ясной Поляны», стр. 22, и письмо № 98.

При письме от 7 января н. ст. 1907 г. Бхарати прислал свою книгу «Shree Krishna. The Lord of Love», New-York, 1904. В письме он благодарил Толстого за ответ Татьяны Львовны, за одобрение его журнала и книги «The White Peril». Писал также о своем первом знакомстве с произведениями Толстого, о солидарности с его религиозно-нравственными взглядами.

По поводу книги Баба Бхарати Толстой сделал запись в Записной книжке 29 января (т. 56, стр. 181). Из этой же книги Толстой сделал перевод нескольких изречений Кришны (см. т. 39); некоторые из них помещены в виде эпиграфа в «Письме к индусу» (см. т. 37). Изречения Кришны в новом переводе с русского на немецкий язык опубликованы в книге «Tolstoi und der Orient», стр. 190—220, там же напечатано ответное письмо Бхарати к Толстому от 21 марта 1907 г. с ошибочной датой «21 марта 1904 г.» (стр. 34 и 45).

1907 г. Февраля 27. Я. П.

Не сетуй на меня, любезный Афанасий, за то, что я ничего не сделал по твоему делу. Всех просил, но до сих пор ничего не знаю. Пришли мне, пожалуйста, прошение государю, я попробую через знакомых передать. Долго не отвечал п[отому], ч[то] всё болел и теперь слаб.

Желаю тебе поскорее избавиться от изгнания, а пока не избавился, терпеливо по-христиански переносить его.

Любящий тебя

Лев Толстой.

27 фев. 1907.

Печатается по копировальной книге № 7, лл. 265 и 266.

Об Афанасии Николаевиче Агееве (1861—1908) см. т. 74, стр. 497—499.

Ответ на письмо А. Н. Агеева от 28 января 1907 г. с вопросом о положении его дела с помилованием, и жалобами на тяжелую жизнь в Сибири.

Вскоре после своего письма Агеев получил разрешение вернуться на родину. Спустя полгода после приезда в Казначеевку Агеев скончался от воспаления легких. Очевидно, комментируемого письма он получить уже не успел: сохранились все подлинники писем Толстого к Агееву за исключением этого.

1907 г. Февраля 27. Я. П.

Милостивый государь,

Я получил вашу статью Альтруизм и прочел ее. Стремления ваши мне вполне сочувственны, но выражение их, по моему мнению, недостаточно ясно, и средства осуществления, предлагаемые вами, я думаю, неисполнимы. Я долго не отвечал вам п[отому], ч[то] б[ыл] болен и теперь еще очень слаб. Статью возвращаю,

Лев Толстой.

1907. 27 фев.

Печатается по копировальной книге № 7, л. 267.

Натан Яковлевич Гурович — зубной врач в Бутурлиновке Воронежской губ.

При письме от 7 февраля 1907 г. Н. Я. Гурович прислал на отзыв рукопись своей статьи «Альтруизм. Цель и назначение мироздания (Антропоцентрическая теория и тактика в связи с совершающимися событиями)». Он писал Толстому: «Моя конечная цель — сделать нашу задачу, альтруизм, всемирной, для чего и рекомендую альтруистические кружки и союзы, слитые в один общий всемирный альтруистический союз». (Рукопись хранится в ГМТ; издана под названием: Натан Я. Гурович, «Альтруизм-коммунизм. Научная теория и демократическая тактика», Спб. 1907.)

7 марта 1907 г. Гурович приезжал в Ясную Поляну. По поводу его приезда в ЯЗ записано: «Вечером приехал Н. Я. Гурович, дантист, автор «Об альтруизме». Посылал свои писания Льву Николаевичу, Лев Николаевич ему из учтивости ответил. Лев Николаевич с ним говорил, потом заметил: «Самоуверенно, как если бы что новое говорил, а ничего не знает, что в литературе об этом написано. Кажется, психически больной».

1907 г. Февраля 27. Я. П.

Я не отвечал вам так долго п[отому], ч[то] был нездоров и теперь еще не оправился. На ваш вопрос я могу ответить только то, что чем целомудреннее жизнь, тем она лучше. При детях целомудренность еще более желательна. Если вы чувствуете в себе силы и всей душой желаете этого, прожить целомудренно вдовой, то самое лучшее, что вы можете сделать, это разорвать связь и не выходить замуж; если же вы не чувствуете в себе сил на это, то лучше выйти замуж и тем предохранить себя от новых соблазнов.

Очень бы желал для вас, чтобы вы избрали первое.