Полное собрание сочинений. Том 65

Так я думал последнее время, и мысли эти помогли мне жить, и потому сообщаю их и вам.

Печатается по машинописной копии из AЧ. Большой отрывок впервые опубликован в сборнике «О смысле жизни. Мысли Л. Н. Толстого, собранные. Владимиром Чертковым», изд. «Свободное слово», Christchurch, 1903, стр. 20—21. Дата копии «18 декабря 1890 г.» уточняется на основании записи в Дневнике Толстого 20 декабря о событиях за 17 и 18 декабря (т. 51, стр. 114) и упоминания о нем под датой «17 декабря» в Списке М. Л. Толстой.

Иван Герасимович Журавов (р. 1862) — крестьянин села Хотуш, Тульского уезда, автор нескольких рассказов, напечатанных в «Посреднике». См. т. 64, стр. 234.

Письмо Журавова, на которое отвечает Толстой, неизвестно.

1890 г. Декабря 17 . Я . П .

Очень рад был получить ваше письмо, дорогой Сергей Терентьевич, — рад был особенно п[отому], ч[то] вижу, что вы, не перестаете стремиться к тому совершенству, к[оторое] указано нам Христом, и страдаете, когда отступаете от него, и не теряете надежду приближаться к нему.

Как ни дурен поступок Петра, отрекшегося от своего учителя, мы все, вероятно, испытали одно и то ж[е] чувство увеличения, любви к Петру тогда, когда он оплакивал это свое отречение.

Семейные дрязги, как вы пишете, самый сильный соблазн. Трудней всего среди них удержать верность своим намерениям добра; и потому, я думаю, все силы души надо напрягать на то, чтобы не понижать своей жизни именно в этой домашней среде. Я говорю вам то, что сам испытываю и чем сам страдаю. — Помогает мне в этом, главное, память о том, что семейные — жена, дети, для вас — отец, мать, если сами не уважают меня, как бы мне хотелось, то себе требуют от меня уважения, и что, если я не могу относиться к ним всегда с любовью, и всегда должен, несмотря на их ко мне отношение, относиться к ним с уважением. А то самое обыкновенное в семье: либо любовь, либо презрение, пренебрежение; а пренебрежение после любви особенно чувствительно. Кроме того, если я в глубине души считаю, что я нравственно стою выше, ближе к истине, к Христу, чем они, что очень дурно, то эта самая большая близость к Х[ристу] обязывает меня не считаться с ними, не судить их недостатков, а переносить их обиды терпеливо, радостно. Если я более христианин, чем они, то это должно чем-нибудь выразиться, а больше нечем, как смирением, покорностью, неосуждением.

Еще помогает мне в этих соблазнах молитва. Молитесь беспрестанно, чтобы не впасть в искушение. Это трудно, но если достигнешь этого, то очень много придает нравственной силы. Молиться беспрестанно в середине разговора, кот[орый] начинает становиться раздражительным, в суете работы, можно только какой-нибудь очень короткой молитвой, такой, к[оторая] напоминала бы двумя, тремя словами то, что нужно помнить. У каждого такая своя должна быть молитва. Я чаще всего в эти минуты, когда вижу, что я сбиваюсь и начинаю говорить или делать не то, что надо, молюсь так: живи для бога, или перед богом, и это образумивает меня. — Мне жаль, что у вас нет близких по духу людей — это большая радость; но не скажу, чтоб это была необходимость. Духовный рост иногда лучше совершается в одиночестве. —

Я за последнее время написал только статью: «Зачем люди одурманиваются?» против вина, табаку и др. Я вам пришлю, когда выйдет, а теперь пишу о непротивлении злу насилием. Послесловие к Крейц[еровой] Сон[ате] вы, вероятно, знаете. В Москве вы найдете много друзей, и все будут рады вас видеть. Пишите мне.

Любящий вас Л. Толстой.

Впервые опубликовано в сборнике «Летописи», 12, стр. 72—73. Дата, имеющаяся на копии AЧ: «18 декабря 1890 г.», уточняется на основании записи в Дневнике Толстого 20 декабря (т. 51, стр. 114) и упоминания об этом письме под датой «17 декабря» в Списке М. Л. Толстой.

Письмо Семенова, на которое отвечает Толстой, неизвестно.

1890 г. Декабря 17: Я. П.

Я вчера получил из Петербурга известие, что устав вашего общества трезвости 1утвержден. Желаю вам успеха. Пишу вам, чтобы просить вас сделать мне большое одолжение. В Одессе в городской больнице лежит любимый и уважаемый мною молодой человек Анатолий Владиславович 2Дольнер, он бывший воспитанник Академии Художеств. У него нет никого знакомых в Одессе и нет никаких средств. Посетите его пожалуйста, узнайте, что ему нужно и, как можете, помогите ему. Если помощь, что всего вероятнее, нужна ему в виде работы, постарайтесь достать ему, если нужна помощь в виде денег и вы можете ссудить мне, то передайте ему, я же сейчас вам вышлю. Надеюсь, что вы не посетуете на меня за эту просьбу и поручение, и даже уверен, что если исполните ее, будете благодарны за случай познакомиться с замечательно умным и хорошим человеком. Во всяком случае благодарю вас за всё, что вы сделаете.

Лев Толстой.

Печатается по копии с подлинника, сделанной рукой А. И. Ярышкина. Дата копии «18 дек. 1890 г.» уточняется на основании записи в Дневнике Толстого 20 декабря (т. 51, стр. 114) и упоминания об этом письме под датой «17 декабря» в Списке М. Л. Толстой.

Александр Иванович Ярышкин — в то время учитель в Одессе, организатор «Одесского общества для борьбы с пьянством».

1Ярышкин хлопотал через Толстого об утверждении устава Общества трезвости в Министерстве внутренних дел.

2 В копии ошибочно : Вячеславович.

1890 г. Декабря 18. Я. П.

Получил ваше письмо, дорогой друг, т. е. к Маше, в то время, как сам каждый день собирался писать вам. Писать нет ничего особенного, а просто хочется, чтобы вы с Количкой помнили меня и знали, что я вас помню и люблю. Известия от вас хорошие и те, к[оторые] от вас, и те, к[оторые] мне передал Поша о Количке и его жизни. От вас известия хороши и о том, что Количка собирается приехать, и о том, что Элпидифоровна 1хорошо устроилась и хорошо себя чувствует, и о том, что работается. 2Это большое счастье, когда работается с верой в свою работу, счастье, к[оторое] когда дается, чувствуешь, что его не стоишь. У нас всё это последнее время темные посетители: Буткевичи, Поша, Русанов, Буланже, Попов, Хохлов, кот[орые] еще теперь здесь. Поминаю ваши слова, что человек дороже полотна, и тем заглушаю свое сожаление о медленном движении моей работы, кот[орая] разрастается и затягивает меня. 3А за ней стоят другие, лучшие, ждут очереди, особенно теперь, в это зимнее, самое мое рабочее время. Вчера получил Review of Reviews, в кот[ором] статья Диллона о вас 4и ваш портрет Ярошенки, 5тайн[ая] веч[еря], выход с т[айной] в[ечери], милосердие, Петр и Ал[ексей] и Что есть ист[ина]. Диллон был у нас и рассказывал, что и в Англии последняя картина понравилась. 6Что пишет Ильин? Где он? Как бы опять не замучал вас. У нас все здоровы и благополучны, Лева и Таня уехали к Илье. 7Поша б[ыл] принят хорошо и оставил нам самое радостное, чистое впечатление. Количке, Рубану, 8Зое, 9Элпидифор[овне] и прежде всех Анне Петр[овне] передайте мой привет и любовь. Читаю я теперь в свободное время книгу Renan, «L'avenir de la science» 10— это он написал в 48 году, когда еще не был эстетиком и верил в то, что единое на потребу. Теперь же он сам в предисловии с высоты своего нравственного оскопления смотрит на свою молодую книгу. А в книге много хорошего. Чертков просил написать или поправить тексты к картинам, и представьте, что, попытавшись это исполнить, я убедился больше, чем когда-нибудь, что эти выбранные лучшие по содержанию картины — пустяки. К евангельской картине могу пытаться писать текст — выразить то, как понял художник известное место, а тут — хоть осужденный, 11или повсюду жизнь 12очень хорошие картины, но не нужные и нечего писать о них. Всякий, взглянув на них, получит свое какое-либо впечатление, но одного чего-нибудь ясного, определенного она не говорит, и объяснение суживает значение ее, а углублять нечего. — Может быть, вы поймете, хотя не ясно. Целую вас всех.