Полное собрание сочинений. Том 60

Об обыске в Ясной Поляне см. также: воспоминания Д. Д. Оболенского «Наброски и воспоминания» — «Русский архив», 1894, 10; Т. А. Кузминская, «Моя жизнь в доме и в Ясной Поляне. 1846—1862», М. 1925, стр. 123; «Жандармский обыск в Ясной Поляне в 1862 г.» — «Звенья», 1932, кн. 1, стр. 374—412.

1862 г. Августа 6. Я. П.

Я приехал недели две после твоего отъезда. 1Маша же выехала из Вех в тот самый день, как ты выехал из Тулы. Она пробудет здесь до 17 Авг[уста]. Кумыс чудес не делает, как и всякое лечение, но кашель мой прошел. Главное событие, случившееся у нас во время твоего отсутствия, это посещение Ясн[ой] Пол[яны] жандармами. Это было без меня при Маше. Нарочно присланный из Петербурга Полковн[ик] Жандарм[ский] Дурново с исправником, Становым и каким то частным Приставом подкатили с колоколами на 3-х тройках. Все студенты были в Ясной: их арестовали во флигеле и стали объискивать, потом пошли в мой кабинет, где жила Маша, перерыли там всё, лазили в фотографию, в судно, в подвал, поднимали камни, ездили в Крыльцово и в Колпну, ездили в Никольское, всё перерыли и, разумеется, ничего не нашли. Искали, главное, типографию, в котор[ой] я должен печатать воззвание. Должно быть какой нибудь Михаловский 2так удружил мне доносом. Я еще ничего не предпринял по этому случаю, но намерен написать письмо Государю. — Студенты, Машинька и тетинька перепугались страшно и прятали разные письма, котор[ые] не нужно было и нечего было прятать. — Жандарм объявил, что ничего не нашел подозрительного; но ежели можно нагрянуть в дом, то завтра можно нагрянуть и сковать меня и тетиньку без всякой причины. Когда я узнал про всё это по письму в Москве, мне это было только смешно, как и тебе, может быть, покажется, но чем дольше проходит времени, тем больше это злит и мучает. — Остальное у нас всё по старому — тетинька, студенты, коростовое хозяйство и т. д. Школы не начинались. Журнал отстал на 2 месяца почти, но идет и подписка и хорошее о нем мнение. У тебя, сколько я могу судить по письму Мещерского 3и словам Михея, 4всё идет — т. е. ничего особенно, след[овательно] дурного не случилось.

Машинька на мой взгляд действительно переменилась много к лучшему, стала спокойнее, проще, доверчивее. Нынче был управляющий, молодой немец, который мне очень понравился, я попросил его подождать тебя две недели, как ты хочешь приехать. Мне однако, по правде сказать, не хотелось бы, чтобы ты приезжал так скоро. Мне всё кажется, что тебе бы хорошо было пожить подольше вне милого отечества, кот[орое] на тебя нехорошо действует. В Туле у тебя ничего особенного нет, по слухам, я сам не был, Петерсон 5ездит. Машенька без меня была у Маши 6и привозила c собой Гришу, 7от него все наши пришли в радость, а Наталь[я] Петр[овна] 8внушила ему, чтобы он целовал ручки и чувствовал. — Видел я в Казани Влад[имира] Ив[ановича] 9— точно такой же, как был. Ну да об этом всё расскажу на словах. Деньги посылаются с сею же почтою 500 р. Ежели прошла неделя 6 дней с получения твоего письма, то право нельзя было иначе. От Михея только 300 р., остальные Машенькины. Михей еще не получал за землю. — Прощай, Машинька и тетинька тебя целуют. Письма и ведомость Мещерского посылаю, Михей приедет завтра, и я велю ему написать.

Л. Толстой.

6 Августа.

1С. Н. Толстой уехал за границу в Бе (Вех, Швейцария).

2Валерьян Ильич Михаловский — помещик Крапивенского уезда. Его фамилия стоит первой под жалобой на Толстого крапивенских дворян, поданной уездному предводителю дворянства в августе 1861 г. Михаловский был выбран крапивенским дворянством в мировые посредники 4-го участка, но вместо него в посредники тульским губернатором был назначен Толстой. См. письмо к нему № 216.

3Мещерский — управляющий имением С. Н. Толстого.

4Михей — староста имения С. Н. Толстого.

5Н. П. Петерсон.

6Мария Михайловна Шишкина, жена С. Н. Толстого.

7Григорий Сергеевич Толстой.

8Н. П. Охотницкая.

9В. И. Юшков.

1862 г. Августа 7. Я. П.

Письмо ваше, любезнейший Сергей Алексеевич, 1одно из тех, которые я считаю наградой за свою неблагодарную (в смысле сочувствия публики) деятельность. Я и не рассчитываю на эти награды, но тем приятнее их получать. Вы прочли, поняли и кое с чем согласны; большинство же говорит: «Это какой Толстой? не Алексей? 2не Оберпрокурор? 3Ах, да «Детство». Он мило пишет», и успокоиваются. Стòю 4я на днях пошлю свои книжки. Я его самого не знаю; но знаю его заведение, и все-таки оно самое интересное и, главное, единственное почти живое заведение из всех немецких школ. 5Остальные, вы знаете, как мертвы, совсем мертвы.

Что бы вы или ваша сестра 6написали мне в «Я[сную] П[оляну]» о жизни и развитии вашей школы. Оттенок школы под женской рукой очень интересен; особенно в вашем семействе. Учителя в школах все студенты. Все бывшие семинаристы (их было у меня шесть) не выдерживают больше года, запивают или зафранчиваются. Главное условие, по моему необходимое для сельского учителя, это уважение к той среде, из к[отор]ой его ученики, другое условие — сознание всей важности ответственности, к[отор]ую берет на себя воспитатель. Ни того ни другого не найдешь вне нашего образования (университетского и т. п.). Как ни много недостатков в этом образовании, это выкупает их; ежели же этого нет, то уж лучше всего учитель мужик, дьячек и т. п., тот так тождественен в взгляде на жизнь, в верованиях, привычках с детьми, с кот[орыми] имеет дело, что он невольно не воспитывает, а только учит. Или учитель совершенно свободный и уважающий свободу другого, или машина, посредством к[отор]ой выучивают, чему там нужно. — У меня 11 студентов, и все отличные учителя. — Разумеется, наши совещания и журнал содействуют этому, но, право, сколько я не знал студентов, такая славная молодежь, что во всех студенческих историях обвиняешь невольно не их. Разумеется, всё зависит от направления. Дать известное направление, навести на более серьезный взгляд — есть цель моего журнала. На днях были у нас школьные сельские учителя, студенты не нашего кружка, и эти господа уверяли, что библия есть сброд нелепостей, к[отор]ые нужно передавать ученикам, и что цель школы есть уничтожение суеверий. Меня не было, но все наши спорили против них. Вы говорите — не студентов. А я советую вам студентов, только с руководителем. Студенты на мой взгляд не имеют и не могут иметь направлений; они только люди, способные принять направление. Я рекомендовать не могу, я бы сам взял и поместил еще 10 студентов, к[отор]ых ищу. Советую взять студента, и вы увидите, как вся quasi-либеральная дребедень, яко воск от лица огня, растает от прикосновения с народом.

Душевно кланяюсь всем вашим и жму вашу руку.