Полное собрание сочинений. Том 57

1) Вся наша жизнь есть подготовление к пробуждению — радость пробуждения.

2) Все знают и все замечали те странные сны, к[отор]ые кончаются пробуждением от какого-нибудь внешнего воздействия на сонного: или стук, шум, или прикосновение, или падение, при чем это[т] в действительности случившийся шум, толчок или еще что получает во сне [характер] заклю[чи]тельного впечатления после многих, как будто подготавливавших к нему. Так что сон я вспоминаю, напр[имер], так: я приезжаю к брату и встречаю его на крыльце с ружьем и собакой. Он зовет меня итти с собой на охоту, я говорю, ч[то] у меня ружья нет. Он говорит, что можно вместо ружья взять, почему-то, кларнет. Я не удивляюсь и иду с ним по знакомым местам на охоту, но по знакомым местам этим мы приходим к морю (я тоже не удивляюсь). По морю плывут корабли, они же и лебеди. Брат говорит: стреляй. Я исполняю его желание, беру кларнет в рот, но никак не могу дуть. Тогда он говорит: ну, так я, — и стреляет. И выстрел так громок, что я просыпаюсь в постели и вижу, что то, что б[ыл] выстрел, это стук от упавших ширм, стоявших против окна и поваленных ветром. Мы все знаем такие сны и удивляемся, как это сейчас совершившееся дело, разбудившее меня, могло во сне подготовляться всем тем, что я до этого видел во сне и что привело к этому только что совершившемуся мгновенному событию?

Этот обман времени имеет, по моему мнению, оч[ень] важное значение. А именно то, что времени нет, а что нам представляется всё во времени только п[отому], ч[то] таково свойство нашего ума. Точно тот же обман происходит и в том, что мы называем действительной жизнью. Только с той разницей, что от того сновидения мы проснулись, а от жизни проснемся только при смерти. Только тогда мы узнаем и убедимся, что реально было в этой жизни то, что спало и что проснулось при смерти. —

То же, что случалось с тобой и что тебе казалось, что ты делал в этой жизни, было то же самое, что человек спящий, видящий сны. От этого происходит и то, что как во время сна для человека нет времени, т. е. спит ли он час или сто, одинаково для спящего, также и для человека, живущего в этом мире, времени нет. Он всегда в настоящем.

Очень всё это трудно выразить, но что-то тут есть, и оч[ень] важное.

3) Да, жизнь есть радость пробуждения. Иногда кажется, что проснулся, и тогда ясна сновиденность всего того, что представляется действительной, настоящей жизнью. И так хорошо, легко тогда. (Всё большая чепуха, а влечет к себе.)

Теперь 12-й час. Возьмусь за работу, сам не знаю, какую.

16 Сент .

Рождение есть пробуждение от сна. Сновидения того сна почти все забыты, остается соединенной, слагается в одно вся жизнь та в виде реального характера в этой жизни, точно так же, как при пробуждении от сновидения всё виденное во сне сходится в одно. То же, надо предполагать, будет при смерти, всё пережитое сложится в одно, с чем вступить в ту жизнь. Наши ежедневные засыпания и пробуждения — образцы перехода от одних жизней к другим.

Но все переходы?

Должно быть, так складываются в одно, непостижимое одно.

Нет ли при таком понимании такой же бессмыслицы признавания бесконечного?

Есть полное пробуждение — смерть, и есть неполные пробуждения в самой жизни. Я проживаю такое. Пробуждение выводит из себя, а выводя из себя, вводит в жизнь всего, а жизнь всего познается любовью.

Любовь не есть начало жизни, а только признание сознания начала жизни, Бога.

(Как выражение словами ослабляет сознание.) 177 177 До сих пор запись 16 сентября вписана в тетрадь Дневника рукою В. Г. Черткова .

Утром походил. На душе оч[ень] хорошо, пока один. Всё думал о том, что жизнь личная — сон. И так хорошо, любовно ко всему чувствуешь себя от этого. Дома попытался писать о том, что нельзя не быть анархистом, и не пошло. И ничего не хотелось, и ничего не делал. Решила С[офья] А[ндреевна] ехать завтра. Ей получше. Посетитель кроткий, с вопросами, и кажется, я б[ыл] полезен ему, потом Королёва, этой ненужен. Ездил с Ч[ертковым] верхом. Хорошо говорили. Обед, музыка. И оч[ень] хорошая 2-я лекция с волш[ебным] фонарем. Крестьянин из Вязём. Немного натянуто. Хорошие письма. —

1) Помнить о Боге значит перестать помнить о себе, Л[ьве] Н[иколаевиче].

17 Сент .

Встал бодро. Встретился фотогр[аф] и кинематографщик. Неприятно и то, ч[то] вызывает сознание себя не божественного, а пакостного Л[ьва] Н[иколаевича]. Дорогой записал кое-что. Говорил с Ч[ертковым] о намерении детей присвоить сочин[ения], отданные всем. Не хочется верить. Записал:

1) Жизнь это желание блага. Если понять, что жизнь личности сон, то нельзя уже желать блага мечте, сну, и желание блага направляется на всё — любовь.

2) Сон 178 178 Дальнейшее, до окончания записи под №2, внесено в тетрадь Дневника переписчиком. с своими периодами полной бессознательности и полупробуждениями сознания, дающими материал для запоминаемых сновидений, и наконец полным пробуждением — совершенное подобие жизни с бессознательным периодом, проявлениями сознания запоминаемыми, всё более и более ясными, и наконец смертью — полным пробуждением. Хотелось бы сказать, что жизнь до рождения, может быть, была такая же, что тот характер, который я вношу в жизнь, есть плод прежних пробуждений, и что такая же будет будущая жизнь, хотелось бы сказать это, но не имею права, потому что я вне времени не могу мыслить. Для истинной же жизни времени нет, она только представляется мне во времени. Одно могу сказать — то, что она есть, и смерть не только не уничтожает, но только больше раскрывает ее. Сказать же, что было до жизни и будет после смерти, значило бы прием мысли, свойственной только в этой жизни, употреблять для объяснения других, неизвестных мне форм жизни.

Дома неприятные известия, что С[оня] взволновалась предложением ехать до Моск[вы] врозь. Пошел к ней. Оч[ень] жаль ее, она, бедная, больна и слаба. Успокоил не совсем, но потом она так добро, хорошо сказала, пожалела, сказала: прости меня. Я радостно растрогался. Опять ничего не писал. Пошел ходить, забрел далеко. Ч[ертков] выручил, приехал на лошади. Сон, обед. Музыканты. Музыка не удовлетворила.

18.

Спал мало. Пошел гулять. Не хоте[л] проститься с музыкантами, совестно стало, вернулся и глупо, неловко сказал, и стыдно стало, и ушел. Опять чуть не заблудился. Опять пришел Ч[ертков]. Сейчас дома прибавил к 1-му разговору и хочу переделать 2-й.

Суета отъезда. Хочется домой. Как мне ни хорошо здесь, хочется спокойст[вия]. Записать или ничего, или оч[ень] многое.

[20 сентября . Ясная Поляна.]

Ехали хорошо. Я прошел пешком. Кинематографщик и фотогр[афы] преследовали. В Москве узнали и приветствовали — и приятно, и неприятно, п[отому] ч[то] вызывает дурное чувство самомнения. Обед, вечер спокойно. Дунаев, 179 179 Зачеркнуто : Конисси Семенов, Маклаков. Пошел в кинематограф. Оч[ень] нехорошо.