Полное собрание сочинений. Том 53

2) Мечешься, бьешься, всё от того, что хочешь плыть по своему направлению. А рядом не переставая, и от всякого близко, течет божественный, бесконечный поток любви всё [в] одном и том же вечном направлении. Когда измучаешься хорошенько в попытках сделать что-то для себя, спасти, обеспечить себя, оставь все свои направления, бросься в этот поток, и он понесет тебя, и ты почувствуешь, что нет преград, что ты спокоен навеки и свободен и блажен.

3) Только бы себя не любить, себя, своего Л. H., и будешь любить и Бога и людей. Ты зажжен и не можешь не гореть, [157] Зачеркнуто: Или скорее ты везде будешь стоять на колесе и будешь под собой вертеть его. а горя, будешь зажигать других и сливаться с другим огнем. [158] Зач.: (Не то.) Себя любить значит жалеть свою свечу и тушить огонь.

4) Если человек говорит очевидную неправду, или брань на тебя, то ведь он это делает не от радости. И то и другое очень тяжело. Если он это делает, то очевидно ему нельзя иначе, и он делает это, страдая. А ты вместо того, чтобы жалеть, сердишься на него. Напротив, надо постарать[ся] помочь ему.

5) Трагизм человека умиленного, желающего только добра, когда он в этом состоянии, за это свое состояние, к[оторое] он не может не считать хорошим, встречает шипящую злобу и ненависть людей.

29 Н. 97. Я. П. Е. б. ж.

Нынче 2 Декабря. Я. П. 97.

Тоскливое, грустное, подавленное состояние тела и душевных сил, но я знаю, что я жив и независимо от этого состояния, только мало я чувствую это я. Нынче было письмо от Тани о том, что С[оня] огорчена отсылкой предисловия в С[еверный] В[естник]. Я ужасно боюсь этого. За эти дни было нелепое раздраженное письмо от Грота. До сих пор ничего не решено. Я занимался всё время поправками, добавками в Иск[усство]. Главное, за это время был Душан, кот[орого] я еще больше полюбил. Он составляет с Славянск[им] Посредн[иком] центр маленькой, но думаю, что божеской работы. От Ч[ерткова] всё нет известий. Тоска, мягкая, умиленная тоска, но тоска. Если бы не было сознания жизни, то вероятно была бы озлобленная тоска. — Думал:

1) Мне было очень тяжело от страха раздражения и тяжелых столкновений, и я молился Богу: молился, почти не ожидая помощи, но все-таки молился. Господи, помоги мне выйти из этого. Избавь меня. Я так молился. Потом встал и прошел до конца комнаты и вдруг спросил себя: да не уступить ли мне? Разумеется, уступить. И Бог помог — Бог, к[оторый] во мне, и стало легко и твердо. Вступил в тот божественный поток, кот[орый] тут, возле нас, всегда течет и которому мы всегда можем отдаться, когда нам дурно.

2) Разговаривал с Душаном. Он сказал, что так как он невольно стал моим представителем в Венгрии, то как ему поступать? Я рад был случаю сказать ему и уяснить себе, что говорить о толстовстве, искать моего руководит[ель]ства, спрашивать моего решения вопросов — большая и грубая ошибка. — Никакого толстовства и моего учения не было и нет, есть одно вечное, всеобщее, всемирное учение истины, для меня, для нас особенно ясно выраженное в евангелиях. Учение это призывает человека к признанию своей сыновности Богу и потому своей свободы или рабства (как хотите назовите); свободы от влияний мира и рабства Богу, воле Его. И как только человек понял это учение, он свобод[но] вступает в непосредственное общение с Богом и спрашивать ему уже нечего и не у кого. Это похоже на плавание человека по реке с огромным разливом. Пока человек не в серединном потоке, а в разливе, ему нужно самому плыть, грести, и тут он может руководиться направлением плавания других людей. Тут и я мог руководить людей, сам приплывая к потоку. Но как только мы вступили в поток, так нет и не может быть руководителя. Все мы несомы силою течения, все в одном направлении, и те, кто были назади, могут быть впереди. Если человек спрашивает, куда ему плыть, то это доказывает только то, что он еще не вступил в поток и то, что тот, у кого он спрашивает, плохой руководитель, если он не умел довести его до того потока, т. е. до того состояния, в котором уже нельзя, п[отому] ч[то] бессмысленно спрашивать. Как спрашивать, куда плыть, когда поток с неотразимой силой влечет меня по радостному для меня направлению? Люди, которые подчиняются одному руководителю, верят ему и слушают его, несомненно бродят впотьмах вместе с своим руководителем.

—————————————————————————————————

Кажется кончил Иск[усство].

3 Дек. Я. П. 97. Е. б. ж.

3 Декабря. Моя работа над Иск[усством] многое уяснила мне. Если Бог велит мне писать худож[ественные] вещи — они будут совсем другие. И писать их будет и легче и труднее. Посмотрим.

Нынче 6 Декабря 1897. Москва.

4-го ездил в Долгое. Очень умиленное впечатление от развалившегося дома. Рой воспоминаний. Два дня почти ничего не писал — только готовил главы Искусства и укладывался. От С[они] самые тяжелые письма. 5 [159] Исправлено из: 6. приехал. Ее нет. Она в страшном возбуждении уехала к Тройце. Всё наделала моя статья в Сев[ерном] В[естнике]. Я нечаянно ошибся. От Грота глупые письма. Он душевно больн[ой]. Был у Труб[ецкого]. Уступил им. Вечером приехала С[оня], успокоенная. Поговорили и стало хорошо. Ничего не записано. Проснулся дурно.

7 Дек. 97. Москва. Е. б. ж.

[7 декабря.] — Вчера еще и еще говорили и я слышал от С[они] то, чего никогда не слыхал: сознание своей вины. Это б[ыла] большая радость. Благодарю тебя, Отец. Что бы ни было дальше. Уж это б[ыло], и это большое добро. Был у Стор[оженко]. Вечером б[ыл] Касаткин. Спрашивал об образцах. Утром поправлял Иск[усство]. Ничего не записал — суетно. Здоровье хор[ошо].

8 Дек. 97. Москва. Е. б. ж.

[11 декабря.] Нынче 11. Вот уже сколько дней прожил в Москве. Почти ничего не делал. Толь[ко] поправлял Иск[усство]. Бездна народа и писем. Слава Богу самое важное — хорошее, т. е. не делал ничего, что не должно. Нынче написал письмо Гале. Кажется, выяснилось деление Иск[усства] точно такое, какое было прежде. Грустное впечатление произвели рассказы Ростовцева о Чертк[ове] и письмо И[вана] М[ихайловича]. Потом Таня, Вера, Варя, С[оня], все страдают. Ну им это простительно, но как может страдать христианин? За это время выяснилось положение Грота. Он душевно больной, как все люди — не христиане. Я согласился Трубецкому отдать по частям. Грустное письмо от Ч[ерткова]. Хочется написать ему.

12 Д. 97. Москва. Е. б. ж.

[13 декабря.] Нынче 13. Утро.

Написал письмо Чертковым. Кажется, очень хорошо исправил 10 главу. Вчера читал переписку St. John о половом вопросе и очень возмутился и неприятно поговорил с ним у Русанова. У Рус[анова] голова Х[аджи]-М[урата]. Нынче утром хотел писать Х[аджи]-М[урата]. Потерял конспект. — Кое-что записано. Хочу записать теперь сюжеты, к[оторые] стòит и можно обработать, как должно.