Лев Николаевич Толстой. Полное собрание сочинений. Том 42

И потому тщетны все попытки улучшить жизнь мира до тех пор, пока сами люди не станут лучше; улучшение каждого отдельного человека есть вернейшее средство улучшения жизни мира.

Гартман.

Тот, кто требует от жизни только улучшения своего существа в смысле внутреннего удовлетворения и религиозной покорности, менее, чем кто-либо, подвержен опасности не исполнить призвания своей жизни.

Амиель.

Христианин не может быть только учителем или только учеником, он всегда то и другое вместе, а потому он всегда идет вперед, и нет для него конца совершенствованию.

Считай себя каждый не иначе, как школьником и учеником. Не думай, чтобы ты был стар, чтобы учиться, что ты дошел до настоящей зрелости и развития и что характер и душа твоя уже таковы, какими должны быть, и не могут быть лучшими. Для христианина нет оконченного курса: он до самого гроба ученик.

По Гоголю.

Мыслящий человек испытывает скорбь, которая может, пожалуй, даже повести к порче нравственности и о которой поверхностный человек не имеет понятия: именно, когда он задумывается над несчастиями, которые так сильно угнетают человеческий род, и, повидимому, не имея надежды на что-нибудь лучше, он испытывает недовольство провидением, управляющим мировым порядком. Но не осуждать провидение (хотя бы оно предназначило нам сейчас в нашей земной жизни такой трудный путь) — в высшей степени важно: частью для того, чтобы мы не теряли среди тягостей жизни мужества, частью для того, чтобы мы, сваливая вину на провидение, не упускали из виду нашей собственной вины, которая, может быть, есть единственная причина всех наших зол.

Кант.

Как отучаешь себя от дурных привычек, так можно и должно отучать себя от эгоизма. Захочешь увеличить свое удовольствие, захочешь выставить себя, вызвать любовь других — остановись. Если не хочется ничего делать для других — не делай, но только не делай для себя ничего, кроме того, что неизбежно нужно.

Первое правило для достижения добродетели то, чтобы думать только о своем самосовершенствовании, а не поступать в виду похвал от людей.

Китайский Ши-Кинг.

Тот, чьи злые дела покрываются добрыми, освещает этот мир, как месяц, выходящий из-за туч.

Лучше, чем завладеть всей землей, лучше, чем взойти на небо, лучше, чем властвовать над всем миром, лучше всего этого радость первых шагов к святости.

Дхаммапада.

Еще другой сказал: я пойду за тобою, господи! но прежде позволь мне проститься с домашними моими.

Но Иисус сказал ему: никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для царствия божия.

Лк. гл. 9, ст. 61—62.

Тот, кто положил жизнь свою в совершенствовании, смотрит только вперед. Оглядывается на то, что он сделал, только тот, кто остановился.

Недовольство собою есть необходимое условие разумной жизни. Только это недовольство побуждает к работе над собой.

Важнее всех других то знание, которое руководит деятельностью жизни.

Очень важно знать законы жизни; но знание, ведущее нас к самосовершенствованию, есть знание первейшей важности.

Спенсер.

Вредно есть, когда не голоден, и искусственными средствами вызывать в себе голод. Еще вреднее предаваться половой похоти без неудержимого влечения и вызывать в себе ее. Вреднее же всегозаставлять себя думать, когда нет этой потребности, и искусственно вызывать в себе умственную деятельность, как делают это люди, пользуясь своими умственным способностями для улучшения своего общественного положения.

Лучше овладеть с смирением малой долей здравого смысла, чем с самодовольством величайшими сокровищами наук. Нет ничего дурного в учености, и всякое знание чего бы то ни было приятно само по себе, но добрая совесть и добродетельная жизнь всегда должна быть поставлена впереди знаний.

Фома Кемпийский.

Развитие науки не содействует очищению нравов. У всех народов, жизнь которых мы знаем, развитие наук содействовало развращению народов. То, что мы теперь думаем противное, происходит от того, что мы смешиваем наши пустые и обманчивые знания с истинным высшим знанием. Наука, в ее отвлеченном смысле, наука вообще, не может не быть уважаема, но теперешняя наука, то, что безумцы называют наукой, достойна только насмешки и презрения.

Руссо.

От учителя мы ждем, что он сделает из своего слушателя прежде всего рассудительного человека, потом разумного и под конец уже ученого.

Такой прием имеет ту выгоду, что если ученик и не достигнет никогда последней ступени, как это обыкновенно и бывает в действительности, он все-таки выиграет от обучения и станет более подготовленным, если не для школы, то для жизни.

Если же этот прием вывернуть наизнанку, тогда ученик схватывает что-то вроде разума прежде, чем в нем выработается рассудок, и выносит из обучения заимствованную науку, которая только как бы приклеена, но не срослась с ним, причем его духовные способности остаются такими же бесплодными, как ираньше, но в то же время уже сильно испорчены воображаемой ученостью. В этом причина, почему мы так часто встречаем ученых (вернее, обученных людей), лишенных и рассудка и разума, и почему из академий выходит в жизнь больше нелепых голов, чем из какого-нибудь другого общественного класса.

Кант.

Только тот истинно учен, кто хорошо поступает.

Индийское Гитопадее.

Воля не будет справедлива, пока не исправлены привычки ума, так как они больше всего влияют на волю. Привычки ума, однако, тогда лишь станут наилучшими, когда будут основаны на вечных законах жизни в ее целом.

Сенека.

Внимай речам мудрого человека с вниманием, хотя бы дела его не соответствовали его учению. Человек должен поучаться, хотя бы поучение было написано на стене.

Саади.

В знаниях важно не количество, а правильная расценка им. Важно знать, какие знания самые важные, какие второй важности, третьей и т. д. и какие самой последней.

Радости богатства обманчивы.

Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут; но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют, и где воры неподкапывают и не крадут; ибо, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше.

Мф. гл. 6, ст. 19—21.

«Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше».