Джон Пристли - Затерянный остров

Уильям почувствовал, что закипает. Неужели эта нахалка вздумала с ним шутки шутить?

— Я все же не понимаю, — повторил он резко. — Тут какая-то ошибка. Я ехал сюда на встречу с мужчиной, причем довольно пожилым.

— Садитесь, — велела девушка. — Угощать вас, думаю, бессмысленно, пока я все не объясню. Да и непохоже, что вы желаете разделить со мной трапезу, — таращитесь как на умалишенную. Но подождите пугаться, мистер Дерсли. Выслушайте, сами увидите.

Он уселся и впервые за все время рассмотрел девушку как следует. Справедливости ради, было в ее внешности что-то исключительно и даже опасно манящее. Лет за двадцать, ростом с него самого или даже чуть выше, аппетитная, густые прямые волосы настоящего иссиня-черного оттенка, квадратные скулы, крупный рот с полными губами и обрамленные пушистыми ресницами глаза цвета индиго и полуночного неба. При этом никакого загара, нежная сливочная кожа, но в необычном сочетании сливочного и иссиня-черного таился какой-то почти стальной блеск. Голос — глухой, хрипловатый, совсем не мелодичный — почему-то завораживал. Необычная особа, и в мужском внимании наверняка недостатка не испытывает, вот только пополнять число ее поклонников Уильям не собирался.

— Тот П.Т. Райли, ради которого вы приехали, — мой отец, Патрик Теренс Райли, — посерьезнев, объяснила девушка. — Он скончался три года назад. Долгие годы он представлял «Брауна, Вобурна и братьев» в Южных морях, где и познакомился с вашим дядей. Это я знаю наверняка, потому что отец сам его упоминал. Он много рассказывал мне о своих приключениях. Вот одна из причин, по которым я так жажду туда поехать… Впрочем, об этом позже. Сейчас из нашей семьи осталась я одна. Но я тоже самая настоящая П.Т. Райли. Патриция Тереза Райли, так я подписываю официальные бумаги, хотя в обиходе, конечно, пользуюсь вариантом попроще. Все зовут меня Терри — то есть все, кто допускается дальше «мисс Райли». Однако, я смотрю, мистер Дерсли, — рассмеялась она, — сейчас вам и «мисс Райли» даром не сдалась. Шляпу под мышку и прочь из этого сумасшедшего дома, да?

— Но письмо — с координатами широты — и моя телеграмма… как же теперь?… — пролепетал Уильям.

— Не беспокойтесь, все в порядке. Широта у меня, я справлюсь не хуже отца. Хотя вообще-то вы могли сами догадаться, что в Сан-Франциско вас ждет женщина, а не мужчина, когда я потребовала явиться лично и все мне рассказать. Теперь давайте поужинаем, хорошо? Вы любите фруктовые коктейли и крабовый салат?

Постепенно оправляясь от потрясения, Уильям подставил стул и уселся напротив хозяйки за маленький стол, который разноцветье блюд превращало в очередной индийский коврик. Мисс Райли тотчас потребовала, чтобы Уильям рассказал об острове все по порядку. Уильям не стал перечить. Сейчас ему казалось единственно разумным продемонстрировать наследнице П.Т. Райли свое доверие, и он обстоятельно изложил историю знакомства с коммандером и Рамсботтомом, а также дальнейшие планы синдиката. Мисс Райли слушала с подкупающим живым интересом, и Уильям почувствовал родственную романтическую душу.

— Мистер Дерсли, это безумно, сногсшибательно романтично! — воскликнула девушка. — И я не прощу себе, если не присоединюсь.

Уильям, вместо того чтобы обрадоваться такому энтузиазму, почувствовал почему-то легкую досаду.

— Вы ведь понимаете, что для участия имеются определенные условия? — уточнил он сухо.

Она кивнула.

— У меня будет встречное условие. И если вы его не примете, широту я не скажу.

Уильям приподнял брови.

— Не пугайтесь, мистер Дерсли, оно совсем необременительное. Я надеюсь. Условие такое: я еду с вами.

— Куда? Искать остров?

— Туда же, куда и вы. Поэтому я и потребовала, чтобы вы приплыли из Англии сюда и рассказали мне все; поэтому и не призналась, что отец скончался и имя П.Т. Райли сейчас ношу я. Я столько лет мечтала отправиться в Южные моря, и вот наконец моя мечта может сбыться.

— Но… — Уильям выбрал из множества возражений самое мягкое. — Разве вас тут ничто не держит?

— Только квартира и опостылевшая работа в «Брауне, Вобурне». У меня накоплена почти тысяча долларов, ее ведь хватит на дорогу туда и обратно, если я еще захочу вернуться обратно? Тогда по рукам.

— По рукам? — переспросил Уильям с таким красноречивым выражением лица, что мисс Райли рассмеялась. Он, глядя на нее, тоже рассмеялся. — Извините. Просто я не уверен, что вы осилите путешествие до самого острова.

— Что ж, посмотрим. Если не осилю, то останусь на Таити. Я всегда мечтала туда попасть. Еще возражения, мистер Дерсли? К вашему сведению, в этом городе немало найдется мужчин, которые на вашем месте подпрыгнули бы от радости до потолка и благодарили судьбу. А вы, судя по всему, гадаете, сильно ли я буду вам докучать. Хорошо, если угодно, я могу вовсе не разговаривать с вами по дороге туда. Идет?

Уильям пустился было в пространные извинения, но мисс Райли сразу же его оборвала:

— Да-да, вы совсем не хотели меня обидеть, и я рада, что вы не хотели, все замечательно. Ну, когда отправляется пароход на Таити? Я в деле, я должна знать. В следующую среду?

— Нет. В эту.

— В эту среду?! — взвизгнула девушка, вскакивая на ноги. — Что ж, сама виновата, хочешь участвовать в деле — будь внимательнее. Мне нужно на этот пароход, а значит, с завтрашнего утра я не просто беру ноги в руки, а ношусь вихрем. Не бойтесь, мистер Дерсли, я не начну собираться сию секунду. Идите сюда, присядьте. Берите сигарету. Вы уже посмотрели город?

Уильям устроился поудобнее и подтвердил, что да, посмотрел.

— Как, понравилось? — с любопытством спросила мисс Райли.

— Очень. Весьма необычный город. Я был бы рад познакомиться с ним поближе.

— Еще бы. Вы ведь, считай, толком ничего и не видели. Над нами смеются, говорят, мы помешались на своем Сан-Франциско, а кто не помешался бы, проживи здесь столько лет? Да, я тут родилась. Мы с Великим пожаром одногодки, так что можете подсчитать, сколько мне. А вот отец был родом из Ирландии.

— Так вы ирландка? — спросил Уильям. Ему действительно было любопытно — особенно после недавних размышлений о новой расе, — как появился на свет такой необычный образец рода человеческого.

— Во мне много разной крови намешано. Отец — ирландец, чистокровный. А мать уже интереснее. Ее отец был из Новой Англии, перебрался сюда в старые добрые времена. Мать моей матери — моя бабка то есть — была испанской еврейкой. Так что перед вами американка испанско-еврейско-новоанглийско-ирландского происхождения.

— Да, занятно, — проговорил Уильям, глядя на девушку в задумчивости. — Я примерно что-то в этом роде и предполагал. Вот, значит, откуда это все.

— Что все?