Алла Головина - Избранная проза и переписка

P. S. (Стихи, которые я Вам послала, — еще никому не показываю).

Недатированное письмо, отправленное в Прагу из Берна. На почтовом штемпеле — 22.11.1936. Две из четырех страниц письма занимают стихотворения «Я все та же и видят глаза…», «Городской ангел», «Тишина», «В небесном сне небесном…», «На этой страшной высоте». В тот же конверт вложено письмо Эмилии Чегринцевой.

10.

4 августа 1936

Милый Альфред Людвигович,

Хотела писать письмо, но ввиду сложности сюжета предпочитаю рассказать «своими словами».

Дорогой А. Л. Очень Вас помню, но писем писать все еще не умею. Нет ли у Вас статьи (Вашей) о Чегринцевой [19] А. Бем. О стихах Эмилии Чегринцевой // «Меч», 22 марта 1936 г., № 12. — здесь я не смогла достать, Как по-Вашему «Скит»? Я приятно поражена Машей [20] А. Толстая. и, как всегда, (почти) интересуюсь Чегринцевой. Ее стихи в «Современных Записках» очень хороши [21] Э. Чегринцева // Современные записки. 1936. Т. 61. С. 167–168. . Не забывайте меня.

Алла… [22] Далее на открытке с парижским штемпелем следует приписка А.С. Головина.

11.

Дорогой Альфред Людвигович,

я только что написала Вам письмо на десяток страниц, перечла и порвала. Знайте, что оно написано было и что там я пыталась рассказать все и оправдаться во всем, но поняла вовремя, что это Вам не нужно. Верьте мне, что я Вас люблю и помню, постоянно Вам благодарна за «Скит» и перед Вами в частности стыжусь за свою слабость и бессилие. Но краха еще нет, и это главное, о чем я пыталась Вам писать и чему прошу пока еще верить. Напишите мне, пожалуйста, я хочу знать о Вас и о настоящем «Скита».

Напишите всю правду и спросите меня, о чем хотите, теперь я буду писать Вам (если Вы еще этого хотите). Выходит ли сборник «Скита»? — старого я печатать не хочу, новые мои стихи (а их множество), по-моему, хуже старых, и я их никомуне показываю. Посылаю самое последнее, о котором, как о последнем, не имею еще никакого мнения. Если подойдет (но будьте очень строги), — возьмите. Напишите мне, дорогой Альфред Людвигович. Привет Вашей семье и «Скиту». Искрение Ваша

Алла Головина

Хочу Вас порадовать — у меня настоящая дружбас Цветаевой.

Что стихи Гессена?

А. С. кланяется.

Недатированное письмо из Парижа в Прагу. На почтовом штемпеле — 22 февраля 1937 г.

12.

Христос Воскресе, дорогой Альфред Людвигович, пишу Вам «сколько слов, так как тороплюсь по делам. На днях у меня была Сосинская [23] Сосинская (урожденная Колбасина) Ариадна Викторовна — жена писателя Владимира (Бронислава) Брониславовича Сосинского (1900 — 1987), с 1920 г, жившего в эмиграции (в 1960 г. вернулся в СССР). , которая кое-что и кое-как рассказала мне о Праге. Она мне говорила, что Вы собирались, кажется, через нее передать мне письмо или во всяком случае собирались мне ответить. Я все это письмо поджидала и потому на праздники в Прагу не собралась написать. Если еще не поздно, я надеюсь, что это не бывает поздно, — моих стихов «На этой страшной высоте» печатать не нужнони за что. Всего лучшего, сердечный привет Вашей семье и «Скиту».

Искренне Ваша Алла Г.

Письмо за Вами.

Недатированное письмо, суля по всему, отправленное после Пасхи 1937 г.

13.

Дорогой Альфред Людвигович.

Я была очень рада Вашему письму — мне хотелось ответить на него сразу, как обыкновенно бывает, когда хотят отвечать по-настоящему, но все это время мне было опять плохо — очень большая температура, так что при моем неумении вообще писать письма нечего было «браться за перо». Вероятно, дело в весне, и я не унываю. С начала моей болезни я потолстела на 2 кг, и доктор (совершенно замечательный доктор, о нем стоило бы написать книгу) мною доволен. В (нрзб.) ухудшения неизбежны, и он их пока все время предвидит. Смерти, как «парижского ужаса», я никогда не ощущала, так что и с этой стороны благополучно. Очень тоскую без сына, но в санаторию сейчас устроиться по многим причинам нельзя, а жить у матери [24] Штейгер (урожденная Михайлова) Анна Петровна (1882–1967). было бы для нее очень обременительно, да и опасность заразы для Сережи [25] Головин Сергиус (Сергей Александрович) (род. в 1930 г.) — швейцарский немецкоязычный писатель и культуролог. существует. О болезни писать мне, конечно, совсем не хочется, но, увы, для начала письма это сейчас, вероятно, неизбежно.

Живем мы тихо и однообразно. А. С. выставлял недавно статую «Влюбленные» — очень большую и, по-моему, как всегда, замечательную, приходится ему, конечно, заниматься всяческой дрянью, какой и в Праге не приходилось заниматься, но он еще ни разу о нашем приезде не пожалел, и это самое главное. У меня бывают довольно часто здешние мои приятели, которые исключительно сердечны и даже неожиданно хорошо ко мне относятся. Выяснилось многое с моей болезнью — это хотя и пришло не совсем своевременно, но тем более ценно для меня. Я давно ничего не знаю о скитниках. Перед всеми ними я виновата, так как Жене, Володе М. [26] Владимиру Мансветову. , Машеньке [27] Марии Ваулиной (Толстой). , Чегринцевой не ответила на много хороших писем — но это все по той же причине (см. начало письма), и Вы им при случае это скажите. Видите ли Вы иногда Ваулина, я его очень люблю и помню, но писать о себе я сейчас даже не знаю что, а как объяснить, что чужие жизни меня интересуют тем более. Я была бы Вам очень благодарна, если бы Вы мне прислали побольше скитских стихов, написали бы, выходит ли сборник и когда и вообще все, что у вас случается (так как я заметила отсюда, что в Праге «случается» не меньше здешнего). В стишке Гессена мне понравилась одна строка (очень), боюсь переврать по памяти, но, вероятно, нетрудно догадаться, какая. Здесь бывает очень много вечеров все время (будет ли вечер «Скита» в мае, как всегда?) [28] Традиционный весенний вечер «Скита» в 1937 г. не состоялся. , за эту зиму было два общих больших вечера поэтов — здесь они называются parade-allez [29] Цирковой термин (парад всех участников представления) (фр.). . Вы догадались, конечно, что я не выступала, хотя в газете мое имя поставили. Переехал сюда на жительство Сирин [30] В. Сирин (В.В. Набоков) поселился во Франции в сентябре 1938 г. , но держится гордо, пока не водится ни со старшими, ни с молодыми. Кстати сказать, Алданов, Бунин и Ходасевич бывают с нашими теперь постоянно. Недавно какой-то меценат из Америки прислал приличную сумму средств с единственным для них назначением — угостить хорошим обедом всехписателей и поэтов. Было устроено грандиозное пиршество в «Московских колоколах» [31] Парижский русский ресторан. для Олимпа и Парнаса, — все здешние меценаты (по парижской мрачной песенке «в небе холод, в сердце хлад — грусть и безработица, хорошо, что меценат обо мне заботится»). Мережковские прибыли из Рима [32] Мережский Д.С. и Гиппиус З.Н. чуть ли не в тот же день — в общем получилась халтура, ли не Дон-Аминадо [33] Дон-Аминадо — псевдоним поэта-сатирика Арнольда Петровича (Пейсаховича) Шполянского (1888–1957), с 1919 г. жившего в эмиграции. был ведеттой [34] От французского «la vedette» — звезда. . В этом году нет приемов у Ивановых [35] Имеется в виду писательская чета — Георгий Владимирович Иванов и Ирина Владимировна Одоевцева. , но зато — обеды у Конюсов (дочь Рахманинова) [36] Речь идет о Конюс Татьяне Сергеевне (1907–1961), общественной деятельнице, профессоре Русской консерватории в Париже, и ее муже Борисе Юльевиче Конюсе, сыне скрипача, композитора, музыкального педагога Ю. Э. Конюса (1869 — 1942). , собиралась она устроить что-либо более полезное, но пока ничего не выходит. В общем каждую неделю или даже много чаще что-нибудь происходит, и все это лежа со всеми переживаю, т. е. рассказывают все порознь и достаточно индивидуально. Из последних сенсаций брак Кельберина (третий) с Оболенской, рождение у Мирры Бальмонт [37] Мирра Константиновна Бальмонт — (1907–1970) поэтесса, дочь поэта Константина Дмитриевича Бальмонта. третьей дочери (и от резных матерей прижил сорок дочерей — замечание Марины Цветаевой), поведение Лифаря [38] Лифарь Сергей Николаевич (1905–1986) — танцовщик, балетмейстер, с 1923 г. — в эмиграции. (называется Сережа-пушкинист) и т. д. С Цветаевой у меня дружба, разумеется, не поэтическая, а вполне человеческая, совершилось это все просто и очень естественно — я была права в своем первом ощущении и поступала вначале, хотя мало воспитанно, но зато и не равнодушно, что она поняла. Мой брат Анатолий [39] Анатолий Сергеевич Штейгер. , весьма высоко здесь залетевший, сейчас опять путешествует, побывал в Швейцарии и Италии и теперь укатил в Ниццу. Мои друзья его не любят, его друзья меня не любят, но мы все-таки друг друга очень любим, и во многих историях, которые невольно у нас с ними выходили, все кончалось его приходом ко мне и благополучным выяснением отношений. Это я пишу только для Вас, потому что Вы мне поверите, что виною всех недоразумений бываю не я, да, возможно, и не он, а «около него» — s’est a dire [40] так сказать (фр.). влияние Адамовича, разумеется, не сам Адамович, как таковой. Ибо, что касается его, — «оставь меня, мне ложе стелет скука» [41] Неточная цитата из стихотворения Иннокентия Федоровича Анненского «(1856–1909) «О нет, не стан…» («Кипарисовый ларец», 1910). , и будто бы это все. Не хочу, чтобы Вы думали, что я его не люблю, но что не люблю — это верно, а за что в письме сегодняшнего тона не скажешь. Впрочем, наружно все прекрасно, впрочем, наружно всездесь прекрасно, «у нас не дно, не болото, а Версаль», как говорит Одоевцева [42] Одоевцева Ирина Владимировна (Гейнике Ироида Густавовна) (1895–1990) — поэтесса, прозаик, мемуарист; с 1922 г. — в эмиграции; в 1997 г. вернулась в СССР. . Конечно, не дно, хотя Седых [43] Седых Андрей (Цвибак Яков Моисеевич) (1902–1992) — писатель, публицист, с 1920 г. — в эмиграции. выражается именно так, а что, может быть, болото — никто в этом не виноват — разве что «щель истории», редко кто может быть в стороне, не у всех силы Марины, я ведь сейчас в стороне (да и какая это сторона), может быть, только из-за болезни. Внутренне в стороне была с самого начала, но это дело другое, и это Марина сразу поняла, только она одна, потому что ни о чем настоящем, кроме как с ней, говорить не приходится. С двумя-тремя другими очень случайно, очень в скобках, но ведь об этом говорить всем здесь не принято. И если у каждого (но далеко не у каждого) на Монпарнасе есть один друг, то это уже сноснее для них обоих. Как все слабы на Монпарнасе, если бы Вы знали, весь порок наш (пишу храбро «наш») в слабости воли, желаний, ощущений, вдохновений и проч. Но незаконно ли это в беззаконном и тесном существовании стольких молодых поэтов на котором-то году эмиграции. Мне очень грустно было, что умную и четкую (во всем) книгу Чегринцевой [44] См.: Цетлин М. Эмилия Чегринцева. Посещения. Стихи. Изд. «Скит». Прага. 1936 // Современные записки. 1936. Т.62. С. 440–441. здесь так приняли, думаю, что ей помешал шум по выходе книги Присмановой [45] Присманова Анна Семеновна (1892 — 1960) — поэтесса, с 1922 г. — в эмиграции. Речь идет о ее сборнике «Тень и тело» (1937). , резонанс ведь не в рецензии, а в том же Монпарнасе, как таковом. Присманова здесь не в фаворе. Прага давно не проявлялась, и имя Чегринцевой мало кого просто заинтересовало, что всегда бывает важно, говорили положенное количество времени лишь о Присмановой, меня выслушивали и только, и ведь ругают и хвалят не прочтя книги совсем — «правда де в воздухе». Что слышно о Тамаре Тукалевской, напишите мне очень подробно, она мне не пишет годы, я ей тоже, (но как всегда это мало значит) — ее мать у меня сейчас не бывает, ужасно она занята, устает смертельно [46] Тукалевская Антонина Ивановна (1886-?) — педагог. . Что Голубь? [47] Голубь (Голуб), Илья Дмитриевич (1899–1943) — библиограф Славянской библиотеки в Праге; первый муж Т.В. Тукалевской; погиб в Освенциме. Что Долгорукие? [48] Князь В.П. Долгорукий и княгиня М.В. Долгорукая. Я очень Вас прошу писать мне, я знаю, что мое письмо — почти болтовня, когда-нибудь я постараюсь заговорить, а может быть, Вы все читаете между строк, и уяснять ничего не надо. Мне было очень трудно (до болезни главным образом), сейчас я уже немного тот человек, с которым «что-то произошло», как Вы мне писали. Вы хотели этого для моих стихов, но ими недовольна, как никогда. Как Ваши девочки (барышни) [49] Дочери А. Л. Бема — Ирина Альфредовна Бем (по мужу Голик; 13 (26) февраля 1916, Петроград — 18 августа 1981, Градец Кралове) и Татьяна Альфредовна Бем (в первом замужестве — Давыдова, во втором — Рейзер; 9 ноября 1918, Киев — 1985. Германия). ? Ваше здоровье? Сердечный привет им и Вашей жене? Выздоровел ли Катков [50] Катков Георгий Михайлович (1903–1985) — философ, историк, публицист; в 1921–1939 гг. жил в Чехословакии, затем — в Англии; внучатый племянник известного журналиста XIX в. Михаила Никифоровича Каткова 1818–1887); 26.6.1933 г. выступил в «Ските» с чтением своего рассказа и присутствовал на нескольких последующих заседаниях. , привет ему, если бывает у Вас, и всем, разумеется, скитникам самый сердечный и нежный поклон, на который я только способна. Ваша Алла Г.