Андрэ Стиль - Конец одной пушки

— Основное — это массовая борьба. Вы это знаете не хуже меня. На нее и должны быть направлены все наши усилия. Но… Разве не бывает случаев, когда индивидуальная борьба не противоречит массовой? Вспомним Раймонду Дьен, Анри Мартэна, Мишеля Боттэна. Если вникнуть хорошенько, их действия никак нельзя назвать «индивидуальными». В отношении Анри Мартэна и Мишеля Боттэна это сразу увидишь: они составляли и распространяли листовки. А сколько тысяч товарищей делают то же самое! В героическом поступке Раймонды Дьен это, может быть, не так бросается в глаза, однако, и он сводится к тому же. Раймонда легла на рельсы, но не забывайте — она была не одна. Она это сделала во время демонстрации. Не будь демонстрации, ее просто убрали бы с рельс и поезд пошел бы дальше. Для разрешения стоящих перед нами задач мы должны ко всему подходить практически. И это нисколько не умаляет мужества Раймонды Дьен, наоборот! Героический поступок, даже если его совершает отдельный человек, может служить примером. Мне кажется, можно сказать, что в некоторых случаях индивидуальная борьба, когда она ведется в полной гласности, недалека от массовой борьбы. Как вы думаете, товарищи? Отважное выступление одного человека во имя справедливой цели поднимает, мобилизует массы, служит примером и доказательством, что борьба возможна.

Анри на минуту умолкает. Он не удовлетворен собой. Товарищи тоже. Они ждали более четкого ответа — скажи: да или нет? Но для этого Анри еще недостаточно уверен в себе. Еще менее он уверен в том, что тут простым «да» или «нет» можно все разрешить. Он продолжает:

— Не будем говорить о борьбе против репрессий и о движении солидарности, которые вызываются такими действиями, — это уж другое дело. Как вам поступать? Нужно ли идти на то, чтобы вас уволили? Необходимо в каждом отдельном случае взвесить все «за» и «против». Нельзя обезглавливать движение; да и по-человечески жаль: такой-то товарищ должен пойти на жертву… нельзя бросаться людьми. С другой стороны, это как раз могло бы поднять массовое движение. В каждом отдельном случае, товарищи, нужно самим обдумывать и мужественно брать на себя ответственность. Никаких красивых жестов, бесцельного удальства, все должно делаться в интересах движения, невзирая на любые трудности. Как по-вашему?..

Трико говорит, что в депо железнодорожникам еще меньше приходится сталкиваться с американцами, чем на станции Артюра. Время от времени берут из депо паровозы для их поездов, но об этом уже все сказал Артюр, повторять не стоит…

— Ладно, — согласился Анри. — На этом сегодня закончим. Об остальном поговорим завтра. А сейчас, товарищи, побеседуем по поводу того, что сказал Трико, а раньше говорил Артюр.

По правде говоря, Анри собрал железнодорожников для того, чтобы они обсудили подготовленное им предложение. Но теперь он решил внести это предложение как естественный вывод из выступлений товарищей — так его мысль лучше дойдет до них: не стоит говорить, что она зародилась у него еще до собрания.

— Ты так сказал, Артюр: американские поезда очень редко проходят через нашу станцию, американцев мы почти не видим, мы ничего не можем сделать. А по-моему, это неверно. Товарищи, почему мы считаем, что все наши усилия нужно направить только на одну-единственную цель — не пропускать американские поезда, а все другое недостойно нашего внимания? Это наш недостаток. Правда, мы таким образом доказываем, что сознаем, какая ответственность лежит на железнодорожниках. Но мы уже говорили — есть случаи, когда железно дорожники без помощи со стороны не могут достичь этой важнейшей цели. Что же тогда? Ничего больше и не предпринимать? Нет, есть сотни дел поменьше. Бастьен, не ужасайся! Конечно, я не собираюсь проповедовать, что надо довольствоваться малым и говорить: «Вот я сделал маленькое полезное дело — и хватит. Больше я ничего не обязан делать». Но борьба и в небольших делах помогает подготовить основную, укрепляет в людях уверенность. Мы говорим, мы пишем: «Американцы убирайтесь в Америку!», «Не пропускать оружия для восстановления вермахта!» Очень хорошо, за это нужно бороться. Но раз еще не осуществлены условия для того, чтобы эти лозунги были подкреплены действием, ограничиться их провозглашением так же нелепо, как стрелять в луну. Прав я? А теперь подумайте. У нас на вокзале, например, янки ведут себя, как хозяева. Никаких правил не соблюдают, едут на грузовиках по пешеходным дорожкам и даже не дают сигналов, лезут в любую дверь, не спрашивая, имеют ли они на это право. А ведь все это дает нам возможность в тысячах мелочей оказать сопротивление оккупации. Есть же определенные правила, есть французские законы! Их достаточно часто поворачивают против нас, мы тоже имеем право на них опереться! Значит, надо требовать, чтобы американцы не нарушали наших законов.

Все время Анри думает: «Как они относятся к тому, что я говорю?» И вот сейчас он видит во взгляде Трико сомнение: «Стоит ли заниматься такими пустяками!» Но Трико не спешит высказать это мнение. Он принадлежит к числу внутренне дисциплинированных, выдержанных партийных работников, которые никогда не считают свое первое впечатление окончательным. Во всяком случае они серьезно обдумывают указание руководителя партийной организации. Сейчас секцией руководит Анри. И кто знает, может быть, он передает то, что было сказано в другом месте, гораздо выше?.. Анри понимает, почему его так внимательно слушают. В его лице видят то большое, перед чем и он сам чувствует себя ответственным. Его не покидает чувство ответственности и сознание, что он должен сделать все возможное, чтобы подняться до уровня того, что́ он представляет. Если бы он говорил только от своего имени!..

— Никогда не надо пренебрегать мелкими успехами, считать их бесполезными. Достигая успеха даже в самых незначительных делах, мы продвигаемся к нашей основной цели. Но все будет казаться трудным, невыполнимым, если у нас будет только один лозунг: «Останавливать поезда!» Откровенно говоря, и мы с вами в начале собрания имели далеко не победоносный вид. Кто бы поверил, слыша наши рассуждения, что американцы нас боятся и имеют для этого все основания? Тут они правы — редкий случай, когда американцы правы!

— А что же плохого в наших рассуждениях? — спрашивает Артюр. — Всегда так бывает. Собираемся мы для того, чтобы нащупать слабые места в нашей работе. А какой смысл хвастать перед товарищами своими достижениями? Мы собрались для того, чтобы выявить, какие у нас прорехи. А если взять мелочи, о которых ты говорил, — они происходят ежедневно. Вот послушай, на днях…

— Нет, Артюр, не рассказывай! Уже поздно. Оставь что-нибудь на завтра. Конечно, это происходит ежедневно. Только я должен сказать вот что: все это носит случайный характер и зависит от реакции того или иного товарища. Такая борьба еще не ведется систематически и по всему фронту. Надо ее организовать и подытоживать все наши маленькие достижения, говорить о них, показать всем, что американцев можно прижать, хотя бы в мелочах. А когда можно сделать вот так, — Анри как будто отрубил себе сначала палец, а потом всю руку до самого плеча, и закончил: — то можно и так!