Марк Галлай - Полоса точного приземления

Через полминуты они, снижаясь, вышли из облачности, и Петр Александрович мог сравнить, что представляла собой отметка в облаках и вне их. Так сказать, в контрасте.

В тот же день Литвинов провез в штурманской кабине всех назначенных в облет «Окна» летчиков.

Вечером, просматривая заполненные полетные листы, Маслов - теперь он аккуратно приезжал к каждому полету - старался выудить какие-то оставляющие надежду нюансы.

- Вот Белосельский и Нароков написали все-таки по-разному, - обрадовался он.

Но его исследовательский пыл незамедлительно охладил Кречетов:

- Если Нароков пишет «пользоваться невозможно», а Белосельский, как там у него?.. вот: «Сколько-нибудь надежной информации при полете в облачности по отметке получить не удалось», а Аскольдов скажет что-нибудь вроде: «Ни хрена, братцы, ваше кино не стоит», - так это, дорогой Григорий Анатольевич, одно и то же… Но все равно облет до конца доведем. Вдруг какая-нибудь лазейка откроется.

Склонностью к шараханью из стороны в сторону и чересчур оперативному пересмотру принятых решений начальник базы, как мы знаем, не грешил. К тому же ему, человеку по природе незлому, не хотелось так уж сразу жестоко отсекать у своего собеседника всякие надежды. Хотя у него самого этих надежд уже оставалось немного - своим летчикам он привык верить.

Замминистра Евграфов назначил совещание, в повестке дня которого фигурировал один-единственный пункт: «Положение с объектом «О». Получив телефонограмму, Вавилов заперся в кабинете («Меня ни для кого нет»), чтобы собраться с мыслями: коль скоро вызывают пред светлые очи руководства, нужно прежде всего для самого себя понять, с чем пред означенные очи выйдешь. Выработать такую-то стратегию… Действительно - положение!.. Сформулирована повестка дня вполне точно. Но от этого не легче. Неважное пока с объектом «О» положение…

Просидев в малоплодотворном одиночестве около часа, Вавилов пригласил к себе Терлецкого:

- Вот так, Слава. Завтра - на ковер. Положение с объектом «О». Тебе уже передавали?

- Передавали, - вздохнул Терлецкий. - Да! Заело нас с этой работой. Не задалась… Но твои идеи - что ты про новую станцию говорил, - это здорово! Просто здорово!.. Скажешь об этом завтра?

- Не заикнусь, - твердо сказал Вавилов. - Ты же, Слава, головастый мужик. Так оторвись на минуту от наших внутренних дел. Тут сейчас не.одна чистая техника. Что, думаешь, я не понимаю, что кардинальное решение вопроса в новой станции - новой структуре, новых частотах? Теперь оно ясно; слава богу, опыта поднабрались. Только это, как немцы говорят, футурум-цвай - отдаленное будущее.

- Не такое уж отдаленное. Я думаю, годик-полтора…

- Годик сейчас ни у Евграфова, ни у Ростопчина не пройдет. Пойми, Слава, нам нужно, чтобы большая машина Ростопчина пошла в воздух с нашей станцией! Иначе - выпадем из тележки! Это для нашего КБ вопрос жизни и смерти!.. Пусть станции - нынешней - запишут на испытаниях большой машины тысячу замечаний. Пусть склоняют нас на всех этажах и всех перекрестках. Перетерпим!.. А к моменту, когда все эти замечания будут сформулированы, собраны, записаны и утверждены, мы новую станцию - на стол. Извините, мол, первый блин немного комом, зато теперь, извольте… Но для этого надо, чтобы с самого начала у Ростопчина стояла наша аппаратура! Вернее, чтобы не стояла какая-нибудь другая!..

- Что ж ты хочешь новую станцию втихую?..

- Втихую не получится. Хозяйство у нас плановое… Но все, что можно сделать внутренними ресурсами, нужно сделать. А наверх с предложениями по новой станции выходить как можно позже. Желательно тогда… тогда, когда нынешняя будет уже стоять на машине Ростопчина. Какая есть, - но чтобы стояла!

- Да… - протянул Терлецкий. - Времена! В общем-то горим…

- Пока еще не горим! И не должны сгореть! - напористо возразил Вавилов.

- Ну, если хочешь, тлеем… Эх, хорошо раньше было! Приборы простые - и подход к ним простой. Получилось - в серию. Не получилось - на полку. Какой-то процент отсева - норма…

- Ладно, Слава, не читай мне лекцию… ох, некстати Евграфов это вдруг затеял!

- Его можно понять. Он за нас в ответе.

- Некстати момент выбрал. Чуть бы попозже…

- Это, Витя, логика студента накануне экзамена: одних суток не хватает.

- Ладно, чья бы логика… Скажи лучше, как с анализом предложений? Есть что-нибудь стоящее?

- По будущей станции или по нынешней?

- По нынешней, прежде всего по нынешней. Нам сейчас не до высоких принципов. Надо хватать все, что мало-мальски улучшит дело. Не успеваем лечить болезнь, будем давить симптомы. Хоть косметикой… Так что по нынешней.

- С этим небогато. Но кое-какие идеи прорезаются - и у корифеев наших, и, знаешь, это меня как-то особенно порадовало, у молодых… Есть интересные. Даже, я бы сказал, красивые. Но они все больше для той, будущей, пригодятся… И что еще меня немного смутило, это что почти все предложения - на дядю…

- То есть как это: на дядю?

- А так. Антенщики советуют улучшить параметры блока индикации, индикаторщики кивают на приемные устройства… И так далее. По принципу соринки в чужом глазу… А впрочем, может быть, так и нужно… Как это у Есенина? Лицом к лицу лица не увидать…

- У Есенина не к тому… Эх, нам бы недельку-другую!..

- Похоже, не дадут.

- Уже не дали. Завтра докладывать… А надо бы хоть что-то на стол выложить… «Мы надеемся, есть некоторые идеи, предпринимаем мозговую атаку» - это все у Евграфова не пройдет. Я его уже знаю. Скажет: не вижу конкретной программы.

- Не вижу конкретной программы, - сказал замминистра Евграфов. - Что именно вы предлагаете в станции изменить? В какие сроки? Какая нужна помощь? Ваше «надеемся изыскать возможности» никого не устраивает.

В просторном, как большинство министерских апартаментов, кабинете Евграфова народу набилось полно. Хозяин кабинета сидел за своим письменным столом. За другим, длинным столом, стоящим впритык к письменному, уселись Вавилов, Терлецкий, Маслов, сотрудники министерства, представители самолетного КБ, выступавшего в данном случае - сложны извивы межфирменных связей - по отношению к КБ Вавилова в роли заказчика. На стульях вдоль стен расположились специалисты, готовые, каждый в своей области, в любой момент выдать потребовавшуюся справку. Стенографисток не было, но один из министерских вел что-то вроде протокола совещания.

Вавилов сделал краткое сообщение, а закончив его и услышав именно ту реакцию замминистра, которую накануне с буквальной точностью сам предсказал, пожал плечами:

- На эти вопросы, Василий Никифорович, мы ответить не готовы. Если бы вы спросили мое мнение, собирать наше сегодняшнее совещание или нет, я бы посоветовал сделать это через неделю…