Теодор Драйзер - Американская трагедия [Трилогия, другая редакция перевода]

Клайд, плывший рядом с Сондрой, услышал выстрелы и сразу встревожился. Как зловеще прозвучал этот первый выстрел! И за ним еще два – они раздались где-то вдалеке, но, как видно, в ответ на первый. И потом зловещая тишина. Что же это было? А тут еще Харлей Бэгот сострил:

– Слышите, палят? Теперь не охотничий сезон! Это браконьеры!

– Эй, вы! – закричал Грэнт Крэнстон. – Это мои утки! Не трогайте их!

– Если они стреляют вроде тебя, Грэнти, так они их не тронут, – ввернула Бертина.

Силясь улыбнуться, Клайд смотрел в ту сторону, откуда донесся выстрел, и прислушивался, как загнанное животное.

Что за сила побуждает его выйти из воды, одеться и бежать? Спеши! Спеши! К палатке! В лес! Скорее! Под конец он внял этому голосу и, улучив минуту, когда на него не смотрели, торопливо прошел в свою палатку, переоделся в простой синий костюм, взял кепку и скользнул в лес позади лагеря, чтобы вдали от чужих глаз и ушей все обдумать и решить. Он держался все время подальше от берега, чтобы его нельзя было увидеть с озера, из страха… из страха… кто знает, что означали эти выстрелы?

Но Сондра! Ее слова в субботу, и вчера, и сегодня… Можно ли вот так оставить ее, раз он не вполне уверен, что ему грозит опасность? Можно ли? А ее поцелуи! Ее ласковые уверения, ее планы на будущее! Что подумает она – да и все, – если он не вернется? О его исчезновении, конечно, заговорят шейронские и другие окрестные газеты и, конечно, установят, что он и есть Клифорд Голден и Карлтон Грэхем, – разве не так?

И потом, рассуждал он, может быть, его страхи напрасны, может быть, это стреляли всего лишь какие-нибудь заезжие охотники на озере или в лесу? И он медлил и спорил сам с собой – бежать или оставаться? А каким спокойствием дышат высокие могучие деревья, как не слышны шаги по мягкому ковру коричневой хвои, устилающей землю, а в густой чаще кустарника можно спрятаться и лежать, пока вновь не наступит ночь! И тогда – вперед, вперед… И все-таки он повернул назад, к лагерю, чтобы узнать, не побывал ли там кто-нибудь посторонний (он скажет, что пошел пройтись и заблудился в лесу).

Примерно в это же время, укрывшись среди деревьев в двух милях западнее лагеря, сошлись все вместе и совещались Мейсон, Слэк и остальные. А затем, покуда Клайд мешкал и даже направился было снова к лагерю, Мейсон и Суэнк подплыли в байдарке к молодежи на берегу, и Мейсон осведомился, нет ли здесь мистера Клайда Грифитса и нельзя ли его видеть.

И Харлей Бэгот, который оказался ближе всех, ответил:

– Да, конечно. Он где-нибудь тут, недалеко.

А Стюарт Финчли окликнул:

– Ау, Грифитс!

Но ответа не было.

Клайд был довольно далеко от берега и не мог слышать зова, но он все же возвращался к лагерю, – правда, медленно и осторожно. А Мейсон, сделав вывод, что он где-то неподалеку и, конечно, ничего не подозревает, решил несколько минут подождать. Все же он поручил Суэнку пойти в глубь леса, – если он случайно встретит там Слэка или еще кого-нибудь из разведчиков, пусть скажет, чтобы одного человека направили вдоль восточного берега, другого – вдоль западного; сам же Суэнк должен на лодке отправиться к гостинице в восточной части озера, – пусть оттуда оповестят всех, что в этой местности находится человек, подозреваемый в убийстве.

А Клайд был в это время в каких-нибудь трех четвертях мили к востоку от них, и что-то все еще подсказывало ему: «Беги, беги, не медли!» – и все-таки он медлил и думал: «Сондра! Эта чудесная жизнь! Неужели так и уйти?!» Нет, говорил он себе, пожалуй, будет еще большей ошибкой уйти, чем остаться. А вдруг те выстрелы ничего не значили, просто охотники стреляли по дичи, – и из-за этого все потерять? И все-таки наконец он снова повернул, рассудив, что, пожалуй, лучше возвратиться не сейчас, – во всяком случае, не раньше темноты: надо выждать, посмотреть, что означали странные выстрелы.

И снова он остановился, нерешительно прислушиваясь: щебетали лесные пичуги. Он тревожно осматривался, вглядываясь в чащу.

И вдруг, не дальше, чем в пятидесяти шагах от него, из длинных коридоров, образованных высокими деревьями, навстречу ему бесшумно и быстро вышел рослый, сухощавый человек с бакенбардами и зоркими, проницательными глазами – типичный лесной житель; на нем была коричневая фетровая шляпа, выгоревший, неопределенного цвета мешковатый костюм, свободно висевший на поджаром теле. И так же внезапно он крикнул, – при этом окрике Клайд весь похолодел от страха и остановился как вкопанный:

– Одну минуту, сударь! Ни с места! Ваше имя случаем не Клайд Грифитс?

И Клайд, увидев острый, настойчивый и пытливый взгляд незнакомца и револьвер в его руке, остановился; поведение этого человека было столь решительным и недвусмысленным, что холод пронизал Клайда до мозга костей. Неужели пойман? Неужели за ним и вправду явились представители закона? Господи! Никакой надежды на бегство! Почему он не ушел раньше, почему? Он сразу обессилел – и одно мгновение колебался, не ответить ли «нет», чтобы не выдать себя, – но, одумавшись, сказал:

– Да, это я.

– Вы ведь из компании, которая расположилась тут лагерем?

– Да, сэр.

– Отлично, мистер Грифитс. Извините за револьвер. Мне приказано задержать вас при любых условиях, вот в чем дело. Меня зовут Краут, Николас Краут. Я – помощник шерифа округа Катараки, и у меня имеется ордер на ваш арест. Надо полагать, вы знаете, в чем дело, и спокойно последуете за мной?

И Краут еще крепче сжал свое тяжелое, грозное на вид оружие и настойчиво и решительно посмотрел на Клайда.

– Но… Но… нет, я не знаю! – бессильно ответил Клайд; он разом побледнел и осунулся. – Разумеется, если у вас есть ордер на арест, я последую за вами. Но я… я не понимаю, – его голос слегка задрожал, – почему вы хотите меня арестовать?

– Вон что, не понимаете? А вы случаем не были на озере Большой Выпи или на Луговом в среду или в четверг? А?

– Нет, сэр, не был, – солгал Клайд.

– И вам, видно, ничего не известно про то, что там утонула девушка, с которой, по-видимому, были вы, – Роберта Олден из Бильца?

– Господи, да нет же! – нервно, отрывисто возразил Клайд; настоящее имя Роберты и ее адрес в устах совершенно чужого человека… это его потрясло. Значит, они узнали! И так быстро! Они нашли ключ. Его настоящее имя и ее тоже. Господи! – Так меня подозревают в убийстве? – прибавил он слабым голосом, почти шепотом.

– А вам неизвестно, что она утонула в прошлый четверг? Разве вы не были с нею в это время?

Краут не отрывал от него жестких, пытливых, недоверчивых глаз.

– Нет, конечно, не был, – ответил Клайд, помня только одно: он должен все отрицать, пока не придумает, что еще говорить и как действовать.

– И вы не встречали троих прохожих в четверг вечером, часов в одиннадцать, когда шли от озера Большой Выпи к Бухте Третьей мили?