Джеймс Джойс - Улисс [ЛП]

На проспекте, к которому они, за разговором, приближались, таскавшая чистилку лошадь цокала по мостовой с обратной стороны висячей цепи, прометая длинную полосу грязи, и за всем этим шумом Цвейт не совсем был уверен, верно ли он уловил поминание шестидесяти пяти гиней и Джона Буля. Он спросил не Джон ли это Буль, прославленный политик из одноименной местности, поскольку ему показалось странным совпадение двух одинаковых имен, так странно совпали.

Лошадь за цепью медленно заворачивала обратно и Цвейт, будучи, как обычно, начеку, приметил это и, потянув спутника за рукав, подал шутливую реплику:

– Сегодня ночью наши жизни под угрозой. Берегись паровоза.

На этом они остановились. Цвейт взглянул на голову лошади и близко не стоившей шестьдесят пять гиней, что проступила вдруг из ближайшей тьмы, делавшей её каким-то иным, неведомо чуждым сочленением костей и гладкой плоти, но это явно была четвероногая перевалистобёдрая, чёрнозадая, хвостохлёстная, головосвесная животина, переставлявшая вперёд заднее копыто, тем временем как повелитель своего создания сидел на облучке объятый личными раздумьями. И до того же добрая, смирная бедняга, аж жалко, что нет при себе ни кусочка сахару, однако, по его мудрому суждению, вряд ли можешь быть готовым ко всякой, какая ни подвернись, непредвиденности. И это просто-напросто здоровенная, тупая, издёрганная, твердолобая коняка, которой начхать на всё на свете. Но встретиться с собакой, помыслил он, хотя бы вроде того псяры у Барни Кирнана, такого же вот роста было б тихий ужас. Животное ни при чём, если особое строение, как у верблюда, корабля пустыни, гонит самогон из винограда в своём горбу. Девять десятых из их царства можно держать в клетке, или дрессировать, кроме пчёл, люди на всё изыщут способ, кита булавочным гарпуном, пощекоти поясницу аллигатору и он оценит шутку, вокруг петуха проведи круг мелом; тигра – моим орлиным взором. Такие попутно переменчивые соображения на тему тварей лесов и весей путались у него на уме, что несколько отвлекся от слов Стефена, покуда корабль улиц совершал свои манёвры, а Стефен толковал насчёт прелюбопытнейших старинных…

– О чём это я? Ах, да! Моя жена,– поделился он погружаясь в medias res ,– будет весьма рада знакомству с вами, питая страстную привязанность к музыке любого рода.

Он искоса бросил доброжелательный взгляд на профиль лица Стефена – копия мать, ничуть не смахивает на расхожего шустряка, которые пользуются неизменно постоянным спросом, поскольку, очевидно, он не такого типа. И всё же, предположив в нём такой же дар, как у отца (на этот счёт он питал более чем подозрение) он распахнул новые дали перед своими помыслами, вроде концертного вечера ирландских гильдий у леди Фингал в предыдущий понедельник, и, вобщем, у аристократов.

Теперь его повело в изысканные вариации про арию НА ЭТОМ КОНЧАЕТСЯ ЮНОСТЬ, Яна Питера Свалинка, голландца из Амстердама, где эти самые фру. Но даже ещё больше нравилась ему старинная немецкая песня ЙОГАНЕС ЙИП, про чистое море и голоса сирен, сладостных мужеистребительниц, что малость обескураживало Цвейта:

Эти начальные такты он напел и перевел на ходу. Цвейт, кивая, сказал что прекрасно понятно и попросил продолжить, пожалуйста, что тот и сделал.

Столь феноменально превосходный тенор, редчайший дар, оценённый Цвейтом с первой же изданной им нотой, запросто, после надлежащей шлифовки у какого-нибудь авторитета по постановке голоса, типа Барраклоу, и к тому же читающий ноты с листа, мог сам назначать свою цену (это вам не баритоны, что идут по десятку за пенни) и мог в самом ближайшем будущем обеспечить своему счастливому обладателю entree в великосветские дома в престижных жилых кварталах, что принадлежат фининсовым магнатам большого бизнеса и титулованым особам, а его университетская степень: Бак. Иск. (громадный довесок в своём роде) и умение держаться джентельменом окончательно преумножили б приятное впечатление и он непременно добился бы всеобщего признания при его одарённости мозгами, которые тоже можно пускать в ход для достижения цели, и прочими реквизитами, его бы только приодеть да опорядить, чтоб легче было втираться к их прекрасным милостям, а ему, юному новичку в портновских прелестях общества, ещё не доходит как такая, казалось бы, мелочь может тебя подвести. Фактически, это вопрос каких-нибудь пары месяцев, и он запросто мог вообразить его участником их музыкальных артистических вечеров в сезон рождественских праздников, на которых он вызовет неслабый переполох в голубятнях прекрасного пола, приобретя значительный вес у падких на сенсации дам, каковые случаи, насколько он слышал, бывали и, фактически, не секрет, что и сам он в своё время, если бы захотел, легко мог… К чему, конечно, добавлялось денежное вознаграждение и не в таких отнюдь размерах, что отмахнёшься, плюсуясь к его учительскому жалованию. И вовсе, добавил бы он, не ради жирной прибыли ему на какой-то отрезок времени непременно следует заняться певческой карьерой для жизненного поприща, но как шаг в наивернейшем направлении, и это уж, вне всяких "ага" и "не-а", причём как в монетарном, так и ментальном смысле, ни пятнышком не затемнит его достоинство, ничего подобного, и нередко бывает очень даже кстати получить на руки чек в тугой момент, когда любая мелочь и то в помощь. Кроме того, хотя в последние поры вкус заметно снизился, такая оригинальная музыка, настолько непохожая на общенаезженную колею, быстро станет модной по большому счёту и покорит своей новизной музыкальный мир Дублина, после приевшегося набора забористых соло для тенора, всученного публике Айвеном Сент-Остеллом и Хальтоном Сент-Жюстом и прочих genus omne . Нет даже тени сомнения, что он, имея все карты на руках да при таких капитальных данных для создания себе имени, мог высоко подняться в общественном мнении города и стать значительной фигурой, а там, глядишь, даст большой концерт для патронов дома на Королевская-Стрит, если посодействуют и кто-то, так сказать, соизволит подпихнуть его вверх по леснице—весьма большое, впрочем, если—чётким толчком поощрительного толка, чтоб миновать неизбежные проволочки, которые нередко подсекают чересчур радужного принца среди толковых, вобщем-то, ребят и вовсе нет причин бросать другое, отнюдь нет, но, будучи сам себе хозяином, он найдёт уйму времени для занятий литературой в свободные минуты, была бы охота, и не в ущерб вокальной карьере, в которой нет ничего уничижительного, поскольку это его личное дело. В сущности, мяч в полном его распоряжении и в этом кроется резон почему тот, другой, со своим на диво острым нюхом, чуя малейшую опасность, откуда бы та ни исходила, так всесторонне лип к нему.