Джеймс Джойс - Улисс [ЛП]

– Валяй, Макдуф!

– Деньга от старого увальня!– воскликнул редактор, хлопая Стефена по плечу.– Идём. Где эти клятые ключи?

Он копался в карманах, вытаскивая комканные листы машинописи.

– Ящур, знаю. Будет в порядке. Пойдёт в номер. Где ж они? Порядок.

Он запхал листы обратно и прошёлво внутренний кабинет.

ВСЕЛЯЯ НАДЕЖДУ

Дж. Дж. О'Моллой, двинувшись, было, следом, тихо сказал Стефену:

– Надеюсь вы доживёте увидеть это в печати. Одну минуту, Майлз.

Он последовал во внутренний кабинет, закрывая за собой дверь.

– Пошли, Стефен,– сказал профессор.– Правда ж, здорово? В этом чудится нечто пророческое. Fuit Ilium. Меха ветровейной Трои. Участь всех королевств этого мира. Хозяева Средиземноморья нынче феллахи.

Первый мальчишка-газетчик протопотал вниз по ступеням у них за спиной и вырвался на улицу с воплем:

– Специальный выпуск про скачки!

Дублин. Мне так много ещё познавать.

Они свернули налево вдоль Эбби-Стрит.

– Мне тоже было видение,– сказал Стефен.

– Да,– проговорил профессор с подпрыжкой меняя ногу, чтобы попасть в шаг.– Крофорд догонит.

Другой мальчишка пролетел мимо, вопя на бегу:

– Специальный про скачки!

МИЛЫЙ ГРЯЗНЫЙ ДУБЛИН

Дублинцы.

– Две дублинские весталки,– сказал Стефен,– пожилые и набожные, прожили пятьдесят и пятьдесят три года в переулке Фамболи.

– Где это?– спросил профессор.

– Возле Блекпитса.

Сырая ночь смердит постным тестом. Притиснувшись к стене. Лицо желтовато отблескивает под её ярким платком. Обезумелые сердца. Берестяные записи. Скорей, милок. Ну, давай же. Пусть тут зачнётся жизнь.

– И захотелось им посмотреть виды Дублина с высоты колонны Нельсона. Накопили три шилинга и десять пенсов в красной жестяной копилочке. Вытрясли трёхпенсовики и шестипенсовики, а мелкие пенни выманили кончиком ножа. Два и три серебром, один и семь медяками. Одели свои шляпки и лучшие платья, ещё и зонты прихватили, на случай дождя.

– Мудрые девственницы,– сказал профессор Макью.

ЖИЗНЬ ЖИВЬЁМ

– На шилинг и четыре пенса купили бисквит и четыре куска пирога в центральной столовой на Мальборо-Стрит у мисс Кейт Коллинз, владелицы… Возле подножия колонны Нельсона приобрели у девушки две дюжины спелых слив: чтоб унять жажду после бисквита. Дали два трехпенсовика джентельмену на входе и медленно побрели по винтовой лестнице, бурча, подбадривая друг друга, пугаясь темени, спрашивая одна другую, не с ней ли бисквит, хваля Бога и Пресвятую Деву, грозясь повернуть обратно, заглядывая в воздуховодные прорези. Слава тебе Господи. Они и не думали, что это так высоко. Зовут их Анна Кернс и Флоренс Макаб. У Анны Кернс радикулит, от которого втирает чудотворную воду из Лурда, что дала ей дама, которой досталась целая бутылка от священика ордена пассианистов. Флоренс Макаб каждую субботу покупает свиные ножки и бутылку двойного Х.

– Антитеза,– сказал профессор, кивая дважды.– Девственные весталки. Представляю. Что это друг наш задерживается?

Он обернулся.

Стайка бегущих мальчишек-газетчиков спархивала со ступеней, разлетаясь во всех направлениях, вопя, трепыхая белыми газетами. Сразу же вслед за ними на крыльце явился Майлз Крофорд, алея лицом в ореоле шляпы, в беседе с Дж. Дж. О'Моллоем.

– Пошлирикнул профессор, махнув рукой.

Он снова зашагал сбоку от Стефена.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ЦВЕЙТА

– Да, сказал он.– Чётко видятся, воочию.

М-р Цвейт, запыхавшийся, охваченный круговертью диких мальчишек-газетчиков у входа ИРЛАНДСКОГО КАТОЛИКА и ДУБЛИНСКОГО ЖУРНАЛА, вскрикнул:

– М-р Крофорд! Минутку!

– ТЕЛЕГРАФ! Спецвыпуск про скачки!

– Что такое?– молвил Майлз Крофорд, шатнувшись вспять.

Мальчишка-газетчик крикнул в лицо м-ру Цвейту:

– Жутая трагедия в Ретмансе! Ребёнка располовинило мехами!

ИНТЕРВЬЮ С РЕДАКТОРОМ

– Вот та реклама,– проговорил м-р Цвейт протискиваясь к ступеням, отдуваясь и вытаскивая вырезку из кармана.– Я только что говорил с м-ром Ключчи. Он согласен на повторное размещение в течение двух месяцев. А там видно будет. Но он ещё хочет абзац рекламы в ТЕЛЕГРАФЕ, в субботнем розовом. И ещё, если не слишком поздно, хочет чтоб я показал советнику Наннети дизайн из НАРОДА КИЛКЕНИ. Его я могу взять в Национальной библиотеке. Дом Ключей, понимаете? У него фамилия Ключчи. Здесь каламбур на имени. Но, фактически, он почти согласился на повторное размещение. Просто хочет, чтоб ему малость пошли навстречу. Что ему передать, м-р Крофорд?

П.М. в Ж.

– Передайте, пусть поцелует меня в жопу,– сказал Майлз Крофорд, вскидывая для выразительности руку.– Вот так и передайте.

Малость взвинчен. Ищет бури. Все двинулись к выпивке. Плечом к плечу. Яхтсменская кепка Лениена вон аж где. Обычная ирландщина. А это там не юный ли Дедалус, бродячий дух? Сегодня на нём пара неплохих ботинок. Последний раз как я его встречал, у него пятки торчали. Куда-то шёл по слякоти. Неосторожный паренёк. И что его занесло в Айриш-таун?

– Ладно,– сказал м-р Цвейт, возвращаясь взглядом,– если раздобуду дизайн, это, полагаю, будет стоить небольшого абзаца. Скорее всего он разместит рекламу. Я ему скажу…

П.М.Б.И.Ж.

– Пусть поцелует мою благородную ирландскую жопу,– громко крикнул Майлз Крофорд через плечо.– В любое удобное ему время, пусть так и знает.

И пока м-р Цвейт стоял, оценивая ситуацию и едва сдерживая улыбку, он порывисто зашагал прочь.

НАТРЯСТИ ДЕНЬГУ

– Nulla bona , Джек,– сказал он, подымая руку к подбородку.– Я посюда влез. Едва выкручиваюсь. Сам искал у кого-нибудь, чтоб оплатить счёт на прошлой неделе. Сочти сочувствие за поддержку. Извини, Джек. Со всей бы душой, если б мог натрясти деньгу.

Дж. Дж. О'Моллой, с вытянувшимся лицом, шагал молча. Они догнали остальных и пошли рядом.

– А как съели они бисквит и пирог, да обтёрли свои двадцать пальцев бумагой, куда было всё то завернуто, то подошли к перилам.

– Кое-что для тебя,– пояснил профессор Майлзу Крофорду.– Пара дублинских старух на верхушке колонны Нельсона.

ДА ТУТ ЕЩЁ СТОЛБОВ ПОНАСТАВИЛИ! КАК СКАЗАЛ КАКОЙ-ТО СПОТЫКУН

– Что-то новенькое,– сказал Майлз Крофорд.– Сгодится для номера. Позлить Даргла. Итак, две старушенции?

– И уж так-то им боязно, что упадёт колонна,– продолжил Стефен.– Внизу всё крыши-крыши, они тут заспорили где какой храм: Синий купол Ретманса, Адама и Евы, Святого Лоренция О'Тула. Но от смотренья с высоты им поплохело и тогда они вздёрнули подолы…

ЭТОТ ДОВОЛЬНО СТРОПТИВЫЙ ЖЕНСКИЙ ПОЛ

– Полегче,– сказал Майлз Крофорд,– без поэтических вольностей. У нас тут архиепископальная епархия.