Алексей Толстой - Собрание сочинений в 10 томах

В работе над сказками Толстой осуществил особый принцип творческого редактирования, который принципиально отличается от литературного «пересказа» устного текста. В предисловии к книге сказок (1940) Толстой писал об этом: «Было много попыток переделывать русские народные сказки… Составители таких сборников обычно брались за обработку сказок, причем пересказывали их не народным языком, не народными приемами, а «литературно», то есть тем условным, книжным языком, который ничего общего не имеет с народным». Пересказанные таким образом сказки, по словам писателя, «теряли всякий смысл»: «…народный язык, остроумие, свежесть, своеобразие, этому явилась некоторая незавершенность работы над их текстом. В особенности, зто становится очевидным при сравнении текста Толстого «Лиса топит кувшин» с источником – вариантом Смирнова № 29а. Хотя по сравнению с источником сказка стилистически выправлена, но писатель желал избежать простого пересказа сюжета там, где требовалось живое изображение действия. Так, например, в варианте Смирнова говорится: «Раз лисица пришла в деревню и попала как-то в один дом, где, воспользовавшись отсутствием хозяйки, нашла кувшин с маслом». Толстой устранил лишние слова, книжный деепричастный оборот (выделены курсивом), но интонационно фраза осталась еще тяжелой. Свой вариант текста писатель предлагал, лишь внимательно просмотрев все доступные народные варианты. Судя по архиву, другими вариантами сказки писатель не располагал. Публикация сказок, найденных в архиве, характеризует процесс тщательной работы писателя над текстом сказок и тем интересна.

Лиса топит кувшин. – Источник – вариант Смирнова № 29а.

Лиса-плачется. – Источник – вариант Афанасьева № 22. Эпизод с волком, отсутствующий в этом варианте, введен писателем в соответствии с традицией тройственности встречи персонажа со зверями (медведь, волк, лиса). Эпизод с волком есть в вариантах: Смирнов № 251, Зеленин Перм. № 82 и др.

Снегурушка и лиса. – Источник – вариант Афанасьева № 34. Писатель изменил окончание сказки: старик и старуха не травят лису собакой.

Медведь и три сестры. – Писатель был знаком с шестью вариантами сказки (см. примеч. к ПСС, 15, с. 361), но для работы над сводным текстом воспользовался вариантами Садовникова № 29 и Худякова № 18 (совпадает по названию со сказкой писателя). В основу положен вариант Садовникова, но произведена замена волка медведем.

Василиса Премудрая. – В работе над сводным текстом писатель пользовался вариантами Афанасьева № 211, 219 и др. В сущности, это три разных сказки: о битве птиц и зверей, об орле и его подарке и собственно о Василисе Премудрой: работа над последним сюжетом остановилась в самом начале. Затруднение неслучайно: писатель столкнулся со случаем устойчивого, но механического соединения самостоятельных сказок.

Ой, ладога, ладога… – В припеве народных песен – ладо («Ах и люли», «ладо мое» и проч.). Ладо – муж, супруг. Однокоренные слова: лад – согласие, мир, любовь; лада – уговор; лады – помолвка, родительское благословение молодых. Ладога – поэтическое новообразование. Гроза гремит, жених идет. – Согласно толкованиям исследователей восточнославянских мифов, грозу представляли брачным союзом бога-громовика с облачной девой (см. А. Н. Афанасьев. Поэтические воззрения славян на природу, т. I. M., 1865, с. 435 и след.).

Косу расплету я. – Расплетание косы – свадебный обряд, символика перехода девицы в замужество.

Река Бугай. – Название воображаемой реке дано по связи с названием племенного быка, мифического существа. Перевоз через воду, переправа – в фольклоре символ брака.

Вено – приданое…

От притыки, от глаза двуглазого, от двузубого, лешего, банника, от гуменника, черного странника, от шишиги и нежитя разного. – В этом перечне, традиционном для магического заговора, притыка – притка, внезапная болезнь; глаз – здесь: либо сглаз, либо недобрый человеческий взгляд; двузубый – человек с выступающими зубами – «волчьими», считался опасным; банник – особый домовой, живущий в бане; гуменник – мифический покровитель гумна; черный странник – прохожий, недобрый бродяга, возможно, раскольник; шишига – кикимора, бес; нежить – нечистая сила.

…Хороводами купальскими… – Праздник летнего солнцестояния Ивана Купалы (24 июня) отмечался в старину хороводными играми и обрядами.

Мавки – русалки.

…Ключ-кремень к алому замочку… – Фольклорная, любовная символика в загадках и песнях.

Ярила – мифический покровитель браков у древних славян.

…Червленый бык. – Червленый – багровый. Грозовые облака в мифах представлялись быками и коровами (см. А. Н. Афанасьев. Поэтические воззрения славян на природу, т. I, с. 660 и далее).

…Травник. – В ночь на Ивана Купалу и на утренней заре собирали лечебные травы.

…Купало в Козла воплощается: – Купала – плодотворящее божество лета у древних славян. По свободной художественной ассоциации Купала соединен с Козлом – покровителем хлебного поля в демонологических представлениях многих индоевропейских народов.

Панева – шерстяная юбка; носили только замужние женщины или просватанные девушки.

Финист – персонаж русской сказки, суженый героини.

Бык на цепи золотой (…) Вон и корова плывет. – См. коммент, к стихотворению «Весенний дождь».

Кошнина – кошанина, выкошенное место.

Кто суму приподнимет, князь?.. – Свободное поэтическое переложение былинного мотива о суме с тягой земной.

Микула – былинный богатырь-пахарь.

Словут-гора – славная (знаменитая) гора – по аналогии с выражением из «Слова о полку Игореве»: «О Днепре словутицю»; словутичь – славный, знаменитый (сын словута, т. е. славного). Ср. также летописное «Словутьный певец».

Царевна Самакан – вероятно, Самакан – слегка измененное Шамахан; имя царевне дано по связи с «Шамаха», «Шемаха».

Лель – имя мифического покровителя любви у древних славян, выведенное преимущественно из песенных припевов: «лель – люли, леля, лелеюшки» и проч.