Тхиен Ли - Игра втёмную

Суан выключил магнитофон, поднялся с кресла. Встав, он преобразился — ловкий, энергичный. Нажал кнопку селектора:

— Зайдите ко мне, майор Вонг.

На другом конце провода ответил скрипучий голос.

Через минуту приземистый полный офицер с четырьмя золотыми полосками на погонах вошел в кабинет.

— Ну как? — спросил Суан.

— Господин подполковник, он живет в доме три на площади Пино де Беэн, около аэропорта. Это дом его старшего брата Гюстава, инженера-химика. Мы ведем наблюдение.

— Отлично.

Суан показал на фотографию Дуана и приказал:

— Размножить.

— Есть.

— Как решим с ним?

— Приказывайте, господин подполковник: пенальти, штрафной или свободный удар. [20] Убить, ранить, похитить (жарг.).

— Свободный.

— Ясно.

— И чтобы никто не знал, понятно?

— Понятно.

— Когда?

— Сегодня вечером.

— Можете идти, майор.

Май Хыу Суан снова опустился в кресло, вытряхнул пепел из трубки в пепельницу и снова набил трубку табаком.

Луан протискивался сквозь толпу пешеходов на улице Ле Ван Зует, недавно получившей это имя. Прежде она называлась улицей Верден в память о победе Франции над Германией во второй мировой войне. Улица вела в Тэйбак, пригород Сайгона. В этот Вечерний час пик движение было плотным и беспорядочным. Мотороллер, который Луан взял у племянника, медленно метр за метром продвигался вперед. Он возвращался в дом старшего брата Гюстава, где пришлось временно остановиться, пока родственники не подыщут ему собственную квартиру. Гюстав, работающий инженером-химиком, искренне обрадовался, когда неожиданно приехал младший брат, но одновременно и встревожился. Луан успокоил брата, и на следующий день все родственники узнали о его приезде. Полетели телеграммы из Франции, Англии, в которых родственники интересовались здоровьем Луана, поздравляли его с благополучным возвращением после девяти лет войны и принятием в семью епископа. Гюставу поручалась забота о младшем брате.

Несмотря на вежливые напоминания епископа, Луан не спешил встретиться с Ню. Прежде всего нужно найти работу, наладить быт. Стремление угодить Ню могло объясняться разными причинами, и все они нелестные. Гюстав познакомил Луана с Выонг Зя Каном, хозяином частного коллежа. Кан долго колебался; соглашения соглашениями, однако Луан — офицер Сопротивления, тут наживешь неприятностей с полицией. Хотя, черт подери, это даже привлекательно, если подумать о рекламе: все газеты напишут о вернувшемся из джунглей агрономе Робере Нгуен Тхань Луане, преподающем математику и французскую литературу будущим бакалаврам. Нечего и говорить, коллежу понадобится еще здание для новых учащихся. Другого столь популярного учебного заведения пока нет, К тому же агроном, долгие годы сражавшийся в рядах Сопротивления, просит довольно скромное жалованье — 25 пиастров за учебный час, то есть половину обычной платы, а работать согласен по три часа в день.

Основательно взвесив все «за» и «против», Выонг Зя Кан согласился подписать контракт. Он успокаивал себя, вспоминая, что несколько дней назад в библиотеке, принадлежавшей поэту Донг Хо, состоялась встреча с многочисленными читателями двух писателей — участников Сопротивления Ли Ван Шана и Зыонг Ты Зянга. Пресса сообщала о приветственном выступлении на встрече министра информации и психологической войны.

Покончив с формальностями приема на работу, Луан уже собирался уходить, как вдруг в кабинет директора ворвалась большая группа преподавателей и студентов, желающих увидеть нового преподавателя. Очевидно, секретарша директора успела растрезвонить о нем. Завязалась беседа. Его спрашивали о делах в Сопротивлении, о боях, интересовались его оценкой обстановки, мнением о будущих перспективах. Но больше всего спрашивали о Дьенбьенфу. Хозяин коллежа в приливе энтузиазма достал и откупорил бутылку виски, чокнулся с Луаном и, обильно вставляя во вьетнамскую речь французские слова, громко начал:

— А ведь боятся вас! Прочная линия обороны, система укрепленных пунктов. Наставили заграждений из колючей проволоки шириной пятьдесят, а то и семьдесят метров… Французский генерал проверил все и во всеуслышание пригласил Вьетминь: «Добро пожаловать!» Вице-президент США Никсон лично там побывал и сказал: «О'кэй». Так что вы всех этих прихлебателей при дворе Зьема… вот так! — заключил Кан и сделал жест рукой, как бы разбивая яйцо. — Вы истинные южане! — добавил он.

Луан оглядел лица присутствующих. Ему не хотелось «боксировать» по примеру владельца коллежа. У него в душе были гордость и неуверенность — гордость за сделанное, а неуверенность за завтрашний день. Однако Луан обнаружил, что долгие годы Сопротивления вроде бы пробудили интерес к революции у так долго спавших людей.

Уходящего Луана проводила до ворот девушка по имени Май. Совсем еще молоденькая, она работала секретарем в главном корпусе и подрабатывала преподаванием. Еще во время беседы Луан обратил на нее внимание: она не проронила ни слова, в больших главах ее таилась грусть. И Луан вдруг почувствовал, что она совершенно такая же, как все те, кто ему близок.

— Почему вы и ваши соратники приостановили борьбу за освобождение? — спросила Май очень тихо.

Разве ответишь кратко на такой вопрос? Луан усмехнулся:

— Все же мы боремся…

Девушка посмотрела на него недоверчиво. Луан твердо произнес:

— Мы боремся другими методами, изменилась лишь тактика.

— Вы боретесь руками, связанными руками, да? Это мне непонятно. — Май покачала головой. — А вот вы сами, неужели вы верите, что они будут к вам хорошо относиться? Неужели вы чувствуете себя спокойно, выйдя так просто из джунглей?

Луан понимал, что нельзя сразу разъяснить юной девушке тонкости нынешнего революционного движения. Он взял ее за руку и только сказал:

— Спасибо, Май!

Поток людей и мыслей словно отбрасывал Луана назад. Мотороллер, гудя мотором, вынес его из благоустроенных кварталов Сайгона в пригород. В грязных болотистых местах, раньше пустовавших, теперь громоздились домики. На улицах патрулировали уже не европейцы, а азиаты — вьетнамская полиция. Все окружающее вернуло Луана к разговору с Май, к высказанной им, но еще не до конца осознанной фразе о том, что борьба продолжается, но другими методами. Это так, нужно бороться по-новому, поскольку изменились условия борьбы. Борьба Сопротивления вызвала это изменение, и теперь его участники, подобные Луану, неминуемо начинают противостоять тому, чего сами добились!

От размышлений его отвлекла обогнавшая мотороллер «ява». Парень на заднем сиденье обернулся и посмотрел на Луана. Порыв ветра распахнул полу его куртки, и Луан увидел за поясом пистолет с коротким дулом.