Пэлем Вудхауз - Том 2. Лорд Тилбури и другие

— И тебя не поймали?

— Нет.

— А могут и поймать. Жаль, что ты вечно бьешь полицейских.

— Привычка!

— Я бы на твоем месте отвык.

— Постараюсь. А ты меня спас. Представляешь, что было бы? Спас. Как мне тебя отблагодарить?

— Никак.

— Ну, что ты! Возьми эти двадцать тысяч.

— Нет, нет.

— Потом отдашь.

— Нет.

Бифф хмуро посмотрел на линолеум.

— Знаешь, что? Я дам тебе на постановку.

— Какую?

— Твоей пьесы.

— Какой?

— У тебя нет пьесы? Я думал, все их пишут.

— Но не я. Времени нет, издаю вот эту гадость.

— Издаю! Теперь — ясно. Хочешь издавать что-нибудь получше?

— Конечно.

— Тогда я куплю тебе газету.

— Это очень дорого.

— Куплю на ходу.

— Нет, правда?

— Конечно. Какую ты хочешь?

— Ты знаешь «Терсдей Ревью»?

— Вроде бы, да. У меня там были две-три статьи. Почему ты ее выбрал?

— Я слышал, издатель уходит. Она как раз в моем духе. Ну, что я говорю? Это же дикие деньги!

— У меня они есть, то есть будут, если не сяду. Главное, Джерри, старик, не сесть.

— Кэй знает?

— Да, я вчера ей звонил, из бара. Правда, она не все поняла. Говорит: «Ты напился». Вообще-то это верно. Трубку повесила… Я обиделся. Но сейчас, как вспомнишь, меня было трудно понять, что-то с дикцией.

— В общем, не знает.

— Скорее, да. И еще про эту картину… Сам я туда съездить не могу, еще посадят. Ты не съездишь?

— Да надо бы. Там ключи. Дядя вчера волновался, но что я могу сделать? Я недавно уезжал. Тилбери меня не отпустит.

— Ты попроси.

— Не буду.

— Можно сказать, дилемма.

— Да, можно.

Раздался стук, вошел рассыльный, Джерри взял у него письмо.

— Оказывается, нельзя, — сказал он. — Никакой дилеммы нет. Тилбери меня отпускает.

— А?

— Точнее, увольняет.

— Тебя?

— Меня.

— Вот гадюка! Видишь, я всегда говорил, из любой дилеммы есть выход.

Звонок на Рю Жакоб, 16 (Люксембургский округ) прозвенел в своем астматическом духе, и Кэй побежала открывать, замечая, что она дрожит. Несомненно, пришел Генри, чтобы познакомить ее с матерью, которая едет на Ривьеру через Париж. Фотографию леди Блейк-Сомерсет она видела и поражалась ее сходству с Елизаветой I. Общепризнанно, что в доброй старой Бесс было что-то такое, неуютное; и Кэй хотелось, чтобы Генри забыл о предстоящем ленче. Хотелось ей зря, он никогда ничего не забывал.

Однако за дверью стоял не он, а рыжий высокий человек, при виде которого сердце ее подпрыгнуло, хотя должно бы подпрыгивать только при виде жениха.

— Джерри! — вскричала она. — Вот уж не ждала! Почему вы здесь?

— Дела, — отвечал Джерри. Сердце у него скакало, как горы и холмы, вместе взятые, но он держал себя в руках, что было не легче, чем удержать большую игручую собаку. — Заберу ключи в бюро находок, вещи опять же. Бифф просил взять у вас картину. Он говорит, вы знаете, какую.

— У него только одна. А зачем она ему?

— Денег нет, хочет продать. Можно, я зайду?

— Ну, конечно! Заходите и расскажите, как у вас что.

— Я не знаю, сколько вам известно, — начал Джерри, усевшись. — Бифф вроде бы говорил с вами по телефону.

Кэй засмеялась, а Джерри, как обычно в этих случаях, ощутил точно то, что ощущает обитатель Синг-Синга на электрическом стуле.

— Скорее, булькал, — отвечала она. — Видимо, напился, но я поняла, что Пайк ему что-то оставил. Что именно, не слыхали?

— Все.

— То есть как?

— Вот так.

— Все свои деньги? Быть не может!

— Может. Оставил все деньги.

— Значит… Бифф миллионер?

— Именно.

Кэй приложила палец к губам — видимо, они дрожали, а глаза ее увеличились настолько, что Джерри усомнился, сможет ли он продолжать беседу, как начал.

— Повторите, пожалуйста! Если можно, медленней.

— Бифф получил все деньги.

— А по слогам нельзя?

— Он мил-ли-о-нер.

— Вы меня разыгрываете?

— Конечно, нет!

— Это правда?

— А как же!

— Здорово! — сказала Кэй, в отличие от Пилбема-старшего. — Неудивительно, что он выпил. Миллионер, это надо же! Все так обрадуются…

Джерри кивнул.

— Этого я и боюсь. Я ему сказал, что каждый захочет поживиться.

— Первая — сестра. Чего он мне только ни купит! Брат — миллионер, красота какая! Вероятно, я говорила, что Бифф — немного психопат, но в щедрости ему не откажешь.

— Знаете, что он мне сразу предложил? Двадцать тысяч фунтов.

— Вы шутите?

— Нет, не шучу. Конечно, я отказался.

— Почему «конечно»? Я знаю в одном Париже триста сорок семь человек, которые кинулись бы, как акулы. По-видимому, вы очень хороший.

— Я думаю, по Бедекеру — пять звездочек.

— Просто не верится!

— Что я такой хороший?

— Что он такой богатый.

— Сам читал телеграмму. Кэй помолчала.

— Нет, подумайте! — снова начала она. — Прямо басня с моралью. Бифф выудил мистера Пайка — он вам не говорил?

— Как-то не пришлось.

— Да, выудил. Тот купался, а сперва — пообедал, и что-то с ним случилось, вроде судороги. Бифф кинулся в пруд, прямо как был, и спас его. А он запомнил.

— Вы думаете, дело в этом?

— Конечно, он ведь очень сердился на всякие кутежи. Особенно его раздражало, что Биффа вечно сажают. Должно бы отразиться на завещании, а вот…

Джерри заерзал. Неприятно сообщать плохие новости.

— Отразилось.

— Как это?

Джерри рассказал печальную историю, с ужасом глядя на то, как гаснут прекрасные глаза.

— Значит, — подытожила Кэй, — если его схватят, он потеряет все?

— Видимо, да.

— Чепуха какая-нибудь, даст полисмену в ухо — и пропали миллионы?

— Вероятно.

— Но его же всегда сажают! Его бы посадили на необитаемом острове. Нельзя было бросать его в Лондоне.

— Пришлось. Я хотел позвать вас туда, вместе мы его удержим. Сегодня я улетаю. А вы?

— У меня работа.

— Не отпустят на недельку?

Кэй подумала.

— Вообще-то могут, если попросить. Не так я нужна, но сегодня не выйдет, разве что завтра утром.

— Ничего, продержится. Ему еще надо выйти из шока. Едва уцелел.

— А что такое?

Джерри поведал то, что автор детектива назвал бы «Случай с рыжеусым полисменом».

— Наутро, — заключил он, — Бифф был собран и трезв. Сейчас он не ударит полисмена, если вы ему его принесете.

Кэй благоговейно смотрела на него, и он это заметил, настолько заметил, что решил пригласить ее в кафе. Многое можно сказать в уединении столика!..

— Заперли! — сказала она. — Какой вы молодец! Это в отеле?

— Нет, он ко мне переехал.

— Слава Богу! Мало ли что в этих отелях… а так — легко уследить.

— Глаз с него не спущу.

— Спасибо вам большое. Что бы для вас такое сделать?

— Пойти со мной в кафе.

— Не могу. Очень хочу, но не могу, я иду с Генри. А вот и он!

Действительно, то был он. Генри вошел, поцеловал ее, выразил надежду, что она готова, и, увидев гостя, застыл, словно увидел змею.