Пэлем Вудхауз - Том 2. Лорд Тилбури и другие

— Вы с ума сошли!

— Я в этом не уверен, — вмешался Бантинг. — Это щедро, советую принять.

— Подпишите вот тут, — предложил Бифф. — Где точки.

— Еще чего!

— Не подпишете — все открою вашему Льюэллину. Виконт задохнулся от гнева.

— Это шантаж! Бантинг, можно его арестовать?

— Какой вы, однако, тиран! — заметил Бантинг. — Чуть что — и арестуй. Нет, это не шантаж. При шантаже вымогают деньги, а здесь — предлагают.

— Прекрасно сказано, Бантинг, — одобрил Бифф. Если бы высказался виконт, слова его были бы иными.

— Синица в руках, — пояснил юрист, — надежней журавля в небе. Подобные дела очень спорны, шансов мало, а вот проценты с таких денег — это, напротив, много. Рекомендую пойти на соглашение.

— Бантинг, — восхитился Бифф, — вы превзошли себя. Даниил, иначе не скажешь.

Виконт, как и в прошлый раз, его не поддержал. Окончательно падая духом, он протянул руку — и увидел, что услужливый Бантинг подает ему вечное перо. Если бы с ним был Джерри, тот припомнил бы сержанта. В такой же манере — медленно, нехотя — расписались и Бантинг, и свидетель; и Бифф, резво попрощавшись, убежал по своим делам.

— Очень милый человек, — сказал привязчивый юрист. — Интересно, кто ему глаз подбил?

— К сожалению, не я, — сухо ответил Тилбери.

— Как он ловко женился! Племянница вам не говорила?

— Нет.

— Можно сказать, гром среди ясного неба.

— М-м-да.

— Весна, весна… О, звонят! Простите.

Отсутствовал он несколько минут и принес занятные новости.

— Это ваш Льюэллин, — сообщил он, — просит прощения. Он занят. Шлет привет, желает здоровья.

Виконт задрожал от гнева. Нет, что же это! Неужели нельзя сказать вовремя? Тогда не пришлось бы столько мучиться. Словом, оружие пронзило душу, [66] …оружие пронзило душу — см. Лк 2:35. прикрытую пижамой.

— Прекрасный человек, — заметил вконец разгулявшийся Бантинг, — умный, вежливый… Вы встаете?

— Конечно! Зачем мне валяться?

— И впрямь, незачем. Вскоре после еды…

Одеваясь, виконт, подобно Перси с Биффом, думал о винном погребе.

— Не знаю, как вы, — сказал он, — а я не прочь напиться.

— Что ж, — признался юрист, — и я бы выпил, если у вас есть безалкогольное вино из самбуковых ягод.

— Нету.

Мистер Бантинг вздохнул.

— Мало кто его держит. Кого ни спросишь, нет и нет.

Внизу, над бутылкой, покрытой пеленой паутины, виконт немного очухался, но его снова потревожил звонок. Услужливый Бантинг взял трубку и сразу помрачнел.

— Знаете, кто это? — спросил он, окончив беседу- Полиция.

— Полиция?

— Да, местная. Вы, часом, не помните такого Пилбема? Помните? Так вот, я его недавно запер.

— Как это?

— Запер в погребе. Видимо, вы ему дали ключи, он и вошел. Потом мы вызвали полицию.

— Правильно. Так ему и надо.

— А вы подумали о последствиях?

— Не понимаю.

— Он подаст в суд и выиграет. Наверное, уже идет сюда.

Юрист не ошибся, Пилбем шел в «Дубы», пылая, словно цистерна, в которую ударила молния. Прошлый раз он тоже не ликовал, но тут и сравнивать нечего Участок заметно усугубил его чувства. Как и свойственно власть имущим, полисмены оказались скептиками. Только ключ и чек развеяли их сомнения, его отпустили, что там — извинились, но он не смягчился. Он собирался подать в суд и хорошенько нагреть былого шефа.

Входя в ворота, он услышал, что его окликают, обернулся и увидел роскошную машину, в которой, кроме шофера, сидела его двоюродная сестра.

— Ты что тут делаешь? — вскричала Гвендолен.

— Ты что тут делаешь? — вскричал и Пилбем, образуя тем самым дуэт.

— Лорд Тилбери вызвал машину, я и решила съездить. Какой-то он такой, голос грустный…

— Скоро будет еще грустнее, — пообещал сыщик. — Пусть скажет спасибо, если уложится в десять тысяч.

— Что ты говоришь?

Перси пламенным слогом поведал о недавних злодеяниях. Слушая, она все шире открывала свои прекрасные глаза, а потом спросила:

— Собираешься подать в суд?

— Еще бы!

— А вот и нет, — возразила она, и ее лазурный взор стал, скажем так, стальным. — Никуда ты не подашь. Знаешь, почему? Потому что я настучу Биффу про Мерфи. А знаешь, что он сделает? Размажет тебя по тротуару. Очнешься в больнице, няньки скачут, доктор говорит: «Куда послать тело?»…

Когда-то один выслеженный муж пообещал примерно то же, и Перси это не понравилось, равно как и теперь. Он не принадлежал к числу сыщиков, которым жизнь не в жизнь без доброй драки. Конечно, Бифф — не атлет, но он мускулист и прыток, а стоит ли заводить мускулистых, прытких врагов?

— Ничего не докажешь, — сказал он на всякий случай.

— Да? Интересно! А откуда я все знаю? То-то и оно! Не волнуйся, он поверит. Кстати, в колледже он был чемпионом по боксу.

Перси, начиная с ног, охватил какой-то холод.

— Ладно, — выговорил он. — Твоя взяла.

— Значит, ясно, — подытожила она. — Уотсон, вперед!

Гвендолен всегда действовала на шефа, как радуга — на Вордсворта, но на сей раз его чувства не поддавались описанию. Когда же она сообщила о поединке с Пилбемом, его охватила такая волна благоговейной любви, что он объяснился бы на месте, если бы не припомнил Пилбема-старшего. Во всяком случае, он вскричал:

— Что бы я без вас делал!

— Привыкайте, — сказала Гвендолен. — Скоро вы останетесь без меня.

— Что?!

— Мистер Льюэллин увозит меня в Голливуд. Он в жизни не видел таких фотогеничных лиц.

Тогда виконт и понял, что готов прибавлять слова «дядя Уилли» к каждой второй фразе.

— Никуда вы не уедете, — сказал он.

— Но мистер Льюэллин…

— К черту! Какой Льюэллин? Выходите за меня замуж!

— О, лорд Тилбери!

— Какой еще лорд! Зовите меня Джорджем. Гвендолен смущенно хихикнула.

— Что тут смешного?

— Ну, как можно…

— Ничего смешного не вижу!

— А? — спросил Бантинг, возникая откуда-то. — В чем вы не видите ничего смешного?

— Бантинг!

— Да?

— Идите, погуляйте!

— Я только что гулял.

— Мало.

— В каком смысле?

— В таком. Я сейчас поцелую мисс Гиббз.

Мистер Бантинг был искренне шокирован.

— На полный желудок?!

— Бантинг!

— Возможен инсульт. А тромб? А закупорка сосудов?

— Бантинг!

— Да?

— Разорвать вас на части?

— Ну, что вы! — возмутился юрист. — Это очень вредно.

— Тогда идите в сад и гуляйте, пока не позову.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

— О, Джордж! — нежно сказала будущая леди. — Ты настоящий мужчина.

Восторжение духа, связанное с тем, что в кармане лежит подписанная бумага, продержалось недолго. Когда Бифф покидал «Дубы», вернулась память о прошлой ночи, и он не мог отделаться от чувства, что где-то там маячат какая-то драка и какой-то полисмен. Все зыбко, все смутно, но вполне достаточно, чтобы омрачить нежданную радость.