Пэлем Вудхауз - Том 2. Лорд Тилбури и другие

Мистер Параден, хоть порой и преображался в вулкан, был мягкосердечным романтиком. Он растрогался.

— А дальше?

— Я получила ответ: идти к вам, вы меня приютите и возьмете в Англию.

— Милое дитя! Конечно. Вам сейчас же приготовят спальню. Ту, в которой вы жили пять лет назад.

— Боюсь, я доставила вам уйму хлопот.

— Да ничуть! — вскричал мистер Параден. — Какие хлопоты! О чем речь! Хотите чаю?

— Если это не очень трудно.

Мистер Параден позвонил, радуясь, что может хоть таким образом скрыть смущение. Какая кроткая девушка! И какая сила духа: бежать из дома, чтобы пытать счастье по другую сторону Атлантики! Пока не принесли чай, он ходил по комнате и переставлял книги, чтобы не смотреть на Флик.

— Но раз вы едете домой, — сказал он, подождав, пока она выпьет чаю, — вам придется выйти за человека, который вам противен.

— Да нет, не противен, — безжизненным голосом ответила Флик. — Мне очень нравится человек, которому я не нравлюсь, поэтому я решила, что могу с тем же успехом выйти за Родерика. В Нью-Йорке я оказалась без единого цента и поняла, как хорошо иметь дом и деньги. Надо смотреть на вещи практично, не правда ли? — Она встала и заходила по комнате. — Сколько у вас книг! Даже больше, чем у дяди Синклера!

— Зато у него есть экземпляры, которым я завидую, — великодушно признался мистер Параден.

Он хотел бы больше узнать о человеке, который нравился Флик; однако она явно считала разговор оконченным и обиделась бы на дальнейшие расспросы. Он подошел и похлопал ее по плечу. Флик обернулась — в глазах ее стояли слезы. Наступило смущенное молчание; чтобы сгладить неловкость, мистер Параден взял фотографию, на которую она смотрела. Карточка запечатлела крепкого молодого человека в футбольной форме. Он был снят во весь рост и смотрел с бравой уверенностью, свойственной молодым людям в подобном наряде.

— Мой племянник Уильям, — сказал мистер Параден. Флик кивнула.

— Знаю.

— Ну да, конечно, — сказал мистер Параден. — Он здесь был, когда вы с дядей у меня гостили.

Флик почувствовала, что надо как-то ответить.

— Он, наверное, очень сильный, — заметила она.

— Очень, — согласился мистер Параден. — И, — добавил он ворчливо, — совершенно никчемный.

— Ничего подобного! — вскричала Флик. — Ой, простите! Я хотела сказать, вы, наверное, не знаете, как настойчиво он разузнает, что там с вашим лондонским филиалом.

— Постойте-ка! — Мистер Параден нацепил очки. — Откуда вы знаете?

— Я… я его видела.

— В Лондоне?

— Да.

— Странно. Где же?

— Э… в нашем саду.

— Ну вот! — воскликнул мистер Параден. — Что я говорю? Шляется по гостям.

— Вовсе не по гостям, — сказала Флик. — Он старается выяснить, отчего падают прибыли.

— Конечно, конечно!

— Нет, правда! — настаивала Флик. Она решила, что не позволит себя запугать. Да, мистер Параден говорит резко, но он держит фотографию в библиотеке, своей святая святых, это кое-что значит. — Я вам скажу, что он уже обнаружил. Мистер Слинсби продает почти всю бумажную массу неким Хиггинсу и Беннету по очень низкой цене, хотя ему не раз предлагали куда больше.

— Что?

— Истинная правда. Я думаю — мы оба думаем, — что мистер Слинсби не совсем чист на руку.

— Глупости! На редкость толковый и честный работник. Я-то разбираюсь.

— Не очень-то разбираетесь, если назвали Билла никчемным, — с жаром отвечала Флик.

— Что-то вы очень к нему расположены.

— Расположена.

— Да вы едва знакомы!

— Я знаю его много лет.

— Ну, можно, конечно, сказать и так. Любопытно, что вы говорили о ценах на бумажную массу. Уильям сообщил, откуда ему это известно?

— Нет, но он очень, очень умный.

— Хм! Что-то не замечал.

— А зря. Если вы возьмете его в дело, он вас еще удивит. Мистер Параден хохотнул.

— Если я решу организовать клуб почитателей Уильяма, то знаю, кто его возглавит.

— По-моему, он обижается, что вы ни разу не поинтересовались, как у него дела.

— Ручаюсь, он обо мне и не вспомнил, — отвечал бесчувственный мистер Параден, — но раз вы думаете, что он такой обидчивый, так и быть — пошлю с корабля телеграмму и договорюсь о встрече.

— Обязательно пошлите!

— Я даже не знающа какой адрес.

— Девять, доходный дом «Мармонт», улица Принца Уэльского, Батерси-парк, Лондон, — без запинки отвечала Флик.

— Откуда вы знаете?

— Он мне сказал.

Мистер Параден взглянул на нее с любопытством.

— Не знаю, как долго вы говорили в саду, — заметил он, — но, похоже, Билл многое успел рассказать. Костерил меня, небось, на чем свет стоит?

— Он сказал, что вы — просто прелесть, — возразила Флик. — Стараетесь казаться злым, но никто в это не верит.

Она нагнулась и быстро поцеловала мистера Парадена в окруженную седой щеточкой лысину.

— Я пойду в сад, — сказала она. — Хочу проверить, не переделали ли там чего-нибудь с нашего отъезда. Если переделали, я вас убью.

Мистер Параден проводил ее округлившимися глазами, потом вспомнил недавний рассказ и сердито фыркнул.

— Человек, которому не нравится такая девушка, — пробормотал он, — полный болван!

Он взял фотографию. Губы его скривились в улыбке. Хорош, бездельник. Этого у него не отнимешь. Он положил фотографию и побрел к лестнице.

Облаченный в цветастый халат, Джадсон Кокер завтракал в гостиной дома номер девять по улице Принца Уэльского, Баттерси. В открытое окно проникал легкий ветерок, запах весенней листвы мешался с ароматом крепкого кофе и жареной ветчины. К кофейнику был прислонен номер «Нью-Йорк Уолд», прибывший сегодня утром с американской почтой. Часы показывали 10.30.

Джадсона переполняло неизъяснимое блаженство. Он откусил еще ветчины и привычно задумался, откуда такая легкость во всем теле. Здесь есть чем заинтересоваться врачам: вот уже два месяца он лишен возможности регулярно подкреплять организм алкоголем, как рекомендует — нет, требует — медицина, и на тебе — так и пышет здоровьем. Он в превосходной форме. Почему в Нью-Йорке он с утра шарахался от ветчины, словно испуганная лошадь, а сейчас ни свет, ни заря задумался о второй порции?

Не иначе как дело в бодрящем лондонском воздухе. Джадсон пришел к выводу, что вторая порция необходима, и двинулся на кухню. Когда он вернулся, то застал Билла Веста, который с тоской созерцал заставленный стол.

— Привет, — весело сказал Джадсон. — Перекусить решил? Садись и придвигай стул. Я хотел сказать, придвигай стул и садись. Вскорости подоспеют спасатели с провизией.

Билл не откликнулся на дружеский призыв.

— Я позавтракал три часа назад, — сказал он мрачно. — Ты еще не закончил? Мне нужен стол, написать письмо.