Эдвард Бульвер-Литтон - Пелэм, или приключения джентльмена

— Скажите, пожалуйста, — перебил я ее, — почему он так внезапно уехал?

— Видит бог, сэр, — не знаю! Но он уже несколько дней назад предупредил нас, что пробудет не дольше конца этой недели. Вот мы и не удивились, когда сегодня в семь часов утра он с нами простился. Бедняга—как вспомню, какой у него был измученный, больной вид, сердце у меня кровью обливается.

И действительно, глаза доброй старушки были полны слез; но она утерла их и, воспользовавшись тем, что от волнения ее плаксивый голос стал еще более жалобным, принялась меня упрашивать:

— Уж будьте так добры, сэр, если какой-нибудь молодой джентльмен, ваш знакомый, захочет поохотиться на болотную птицу и ему потребуется хорошая, опрятная, тихая комната…

— Разумеется, я посоветую ему обратиться к вам, — сказал я.

— Сейчас, — продолжала хозяйка, — здесь ужасный беспорядок; но уверяю вас — летом это чудесный уголок!

— Очаровательный, — подтвердил я, спускаясь по лестнице так быстро, как только мог; я дрожал от холода, в ухе у меня кололо, я ощущал ломоту в плече.

«И здесь, — подумал я, — здесь Гленвил прожил около месяца! Удивительно, как он не превратился в облако пара или в зеленую плесень!»

Я пошел домой через кладбище и остановился у того места, где расстался с Гленвилом. На мобильной насыпи, возле которой он тогда бросился наземь, предавшись своему горю, стоял очень скромный надгробный камень. Инициалы Г. и Д., число, месяц и год (даты свидетельствовали, что всего несколько недель прошло со дня смерти того или той, чей прах покоился под этим камнем) — вот все, что на нем было высечено. Рядом с этой могилой находилась другая, украшенная более внушительным памятником; надпись гласила, что под ним покоится некая миссис Дуглас. Судя по всему, между этими двумя надгробиями не было ничего общего, только совпадение буквы Д. на невзрачном камне с первой буквой фамилии, начертанной на памятнике, могло навести на мысль о родственной связи усопших, но против этого предположения говорило то, что памятники членов одной семьи обычно схожи по стилю, тогда как здесь под первым из них могла покоиться бедная поселянка, под вторым — владелица соседнего поместья.

Итак, я окончательно запутался в лабиринте моих предположений и возвратился в Гаррет-парк гораздо более разочарованный и огорченный итогами моих поисков, нежели мне хотелось самому себе признаться в этом.

В вестибюле мне повстречался лорд Винсент.

— Счастлив вас видеть, — сказал он. — Я только что из N (он назвал ближайший городок). Хотел разведать, что за дикари там водятся. Сейчас там на всех парах готовятся к какому-то балу… Сальные свечи нарасхват… Кто-то пиликал на варварской скрипке, извлекая

Единственный модный магазин битком был набит тучными женами сквайров; они закупали кисейные доспехи, чтобы наперегонки блистать на балу. А во всех мансардах уже в четыре часа пополудни толпились сизощекие деревенские барышни, точно волны в бурю «свои главы ужасные курчавя», как сказано у Шекспира.

Jusqu au revoir le ciel vous tienne

tous en joie.

Molière [123] До возвращения пусть небо дарует вам радость (франц.). (Мольер.)

Гаррет-парк успел основательно мне надоесть. Леди Розвил собиралась уехать в Г., куда я тоже был приглашен. Лорд Винсент серьезно подумывал о поездке в Париж. Мистер Дэвисон уже отбыл. Мисс Траффорд давным-давно покинула Гаррет-парк, и я отнюдь не был расположен остаться там в блаженном уединении, словно некая «последняя роза минувшего лета». [124] Последняя роза минувшего лета — начальная строка старинной народной песни. Итак, Винсент, Уормвуд и я решили уехать все вместе.

День отъезда настал. По обыкновению, мы встретились за завтраком. Карета лорда Винсента стояла у крыльца, а грум проезжал его любимую верховую лошадь.

— Какая у вас прекрасная кобыла, — сказал я, мельком выглянув в окно, и потянулся через стол за страсбургским паштетом.

— Кобыла! — воскликнул неисправимый каламбурист, восхищенный моей ошибкой. — Я думал, вы лучше разбираетесь в propria quae maribus. [125] Особенностях мужского пола (лат.). [126] …propria quae maribus (особенности мужского пола). — Игра слов: mare (англ.) — кобыла, maribus — дательный падеж множественного числа от mas (лат.) — самец, мужчина.

— Гм! — отозвался Уормвуд. — Когда я гляжу на вас, я, во всяком случае, вспоминаю «как in praesenti». [127] В наличии (лат). [128] …как in praesenti (смешение английского языка и латыни). — Игра слов: as (англ.) — как, ass (англ.) — осел. Второй смысл фразы: «осел собственной персоной».

Лорд Винсент выпрямился и грозно взглянул на говорившего. Он был разгневан. Уормвуд, словно ни в чем не бывало, продолжал грызть гренок, а леди Розвил, которая в то утро, против своего обыкновения, сошла к завтраку вниз, в столовую, приветливо заговорила с ним, чтобы загладить его неловкость. Я не берусь утверждать, что пленительная улыбка и еще более пленительный голос прекрасной графини смягчающе подействовали на аскетическую натуру мистера Уормвуда; во всяком случае, он вступил с ней в беседу, во время которой вел себя лишь немногим более неучтиво, чем можно было бы ожидать от любого другого человека, не столь одаренного. Они говорили о литературе, о лорде Байроне, о светских беседах и о Лидии Уайт. [129] Эти строки написаны в то время, когда миэс Уайт еще была жива. (Прим. автора,) [130] Уайт, Лидия — автор книги «Успех в обществе», рассказывающей, как надо одеваться и как держать себя в высшем свете

— Мисс Уайт, — сказала леди Розвил, — не только сама обладает изумительным даром слова, но и умеет пробуждать его в других. Званые обеды, обычно такие скучные, в ее доме всегда восхитительны. Представьте — там даже у англичан веселые лица, а один или два имеют вид почти что непринужденный.

— А! — воскликнул Уормвуд. — Вот уж это действительно редкое явление! У нас ведь все — заимствованное. Мы в точности похожи на английского обожателя Порции [131] …английского обожателя Порции… — В «Венецианском купце» у Шекспира Порция говорит о своем поклоннике, англичанине Фо-конбридже: «Я думаю, он купил свой камзол > Италии, широчайшие штаны — во Франции, а манеры — во всех странах мира» (д. I, явл. 2). в Венецианском купце: камзол мы берем в одной стране, штаны — в другой, а манеры — всюду понемножку. Своим отношением к моде мы сильно напоминаем того героя одной из повестей Лесажа, который беспрестанно менял слуг, располагая при этом только одной ливреей, и каждому, кого он нанимал на смену выгнанному, приходилось в нее рядиться, безразлично, статен ли он был или приземист, дороден или тощ. Так и мы перенимаем чужие повадки, как бы нелепы и несообразны нашей природе они ни были, и поэтому всегда кажемся неестественными и неловкими. Но soirées [132] Вечера (франц.). Лидии Уайт действительно приятны. Помнится, когда я в последний раз обедал у нее, нас было шестеро, и хотя нам не посчастливилось встретить там лорда Винсента, застольная беседа протекала на редкость оживленно и приятно. Все, даже С, говорили остроумные вещи.