Эдвард Бульвер-Литтон - Пелэм, или приключения джентльмена

Должным образом подготовившись, я начал и закончил первый том «Пелэма». Затем различные обстоятельства заставили меня прервать эту работу, пока, спустя несколько месяцев, я не очутился в мирной деревенской глуши, где у меня оказалось столько досуга, что я вынужден был, спасаясь от скуки, продолжить и закончить свое произведение.

Может быть, я укреплю мужество и поддержу надежды других писателей, если добавлю, что рецензент, которому рукопись моя была передана издателем для отзыва, высказался самым неблагоприятным и мрачным образом насчет ее шансов на успех, но, к счастью, мнение это было опровергнуто мистером Олльером [24] Олльер, Чарлз (1788–1859) — английский писатель и издатель. Сюжет его романа «Инезилья» (1824) навеян смертью дочери писателя. даровитым и остроумным автором «Инезильи», к которому издатель после того обратился. Книга вышла, и должен заметить—в течение добрых двух месяцев действительно казалось, что она так, преждевременно, и скончается еще в пеленках. За исключением двух очень лестных и великодушно-доброжелательных заметок в «Литературной газете», [25] «Литературная газета» — английская еженедельная газета. Выходила в 1817–1862 годах. и в «Исследователе», [26] «Исследователь» — английский еженедельный журнал, выходил с 1803 года. Во главе его стоял либеральный публицист Ли Хант (1784–1859). Журнал боролся за «свободу мнений» и парламентскую реформу. а также очень обнадеживающего и дружественного отзыва в «Атласе», [27] «Атлас» — английская еженедельная газета. Выходила в 1826–1869 годах все прочие критики встретили ее равнодушием или бранью. Они неверно поняли намерение автора, а в сатирических местах искали намеков на живых современников. Но на третий месяц быстро обозначился успех, которым она с тех пор неизменно пользуется. Не могу притязать на то, чтобы труд мой достиг всех целей, которые я себе ставил. Но мне кажется, что одна из них была во всяком случае достигнута: думаю, что, не в пример большинству произведений других авторов, моя книга содействовала окончанию демонического поветрия, помогла отвратить честолюбивые помыслы молодых людей без галстуков и юных бледнолицых клерков от игры в «Корсара» [28] …от игры в «Корсара»… — Имеется в виду большое влияние поэмы Байрона «Корсар», с ее демоническим загадочным главным героем, на романтически настроенную молодежь. и похвальбы вымышленными злодействами. Если же, неправильно понимая иронию, имеющуюся в «Пелэме», они дошли до крайностей в подражании недостаткам, которые приписывает себе мой герой, то эти недостатки в тысячу раз менее пагубны и в них даже больше мужественности и благородства, чем в человеконенавистнических признаниях и слезливом любовании порочностью. [29] Сэр Реджиналд Г Ченвил был умышленно изображен в духе байронической школы, чтобы выгодно оттенить образ Пелэма. Если первому станут подражать единицы, второй привлечет к себе десятка тысяч. (Прим. автора.)

Такова история моей книги, хотя и не первой в числе моих произведений, но, во всяком случае, одной из тех, чья судьба подсказала мне — прекратить мои литературные опыты или продолжать их.

Могу с чистой совестью повторить, что отдал здесь эту дань самовлюбленности не только для того, чтобы удовлетворить любопытство публики ко всему, относящемуся к раннему творчеству писателя, который — хорош он или плох — достиг того, что его стали читать. Быть может, мне удалось преподать здесь молодым авторам, более одаренным, но менее опытным, чем я сам, нижеследующий урок. Во-первых, каждому начинающему романисту следует знать, какую пользу приносит критическое изучение литературных правил, ибо этому изучению обязан я всеми выпавшими на мою долю успехами. Если в искусстве композиции я достиг того, что даже слишком легко осуществляю свои намерения, то это было куплено ценой неспешного, упорного труда в самом начале и решительного самоограничения: я не позволял себе написать вторую фразу, пока не выразил наилучшим образом все, что хотел сказать в первой. Во-вторых, судьба моей книги может доказать, как мало стоят все те «поощрения», на недостаток которых так горько жалуется сэр Эджертон Бриджес [30] Бриджес, сэр Сэмюэл Эджертон (1762–1837) — английский писатель, более известный как издатель памятников средневековой английской литературы. Тяжело переживал равнодушие публики к своим литературным произведениям и жаловался на «козни врагов». На это и намекает Бульвер своим ироническим замечанием. и которые он считает столь необходимыми для достижения популярности писателем, как бы он ни был талантлив. Когда я начал писать, я не знал ни одного критика и почти ни одного писателя. До нынешнего дня я не слышал ни единого поощрительного слова от кого-либо из тех писателей, которые некогда почитались творцами литературных репутаций. Еще долго после того, как мое имя получило некоторую известность во всех странах, куда проникает английская литература, толстые журналы моей родины не желали даже признавать моего существования. Пусть же никто не требует «поощрений» или покровительства, и пусть начинающие авторы, которые теперь часто пишут мне, жалуясь на недостаток сочувствия и на свое незнакомство с критиками, узнают от писателя (как бы незначителен он ни был сам по себе), обращающегося к ним в качестве друга и товарища и без всякой горечи признающего, что внимание, которым он пользуется, вовсе не меньше, а больше его заслуг, — пусть узнают они от него, что труд человека — лучший его покровитель, что публика — единственный критик, для которого нет ни выгоды, ни смысла недооценивать творчество писателя, что мир, окружающий его, велик, и лишь на малый участок этого мира могут проникнуть недружелюбие и зависть, и что гордое чувство, охватывающее нас, когда мы сами, своими руками запечатлели свое имя, стоит всех и всяческих «поощрений». Да здравствует благородное и возвышенное изречение Сиднея: [31] Сидней, Филипп (1554–1586) — английский писатель, автор сонетов, пасторального романа «Аркадия» (изд. 1590) и полемического трактата «Защита поэзии» (1595). Aut viam inveniam aut faciam. [32] Или найду дорогу, или проложу ее сам (лат.).

Это — блистательное ничтожество света.

Шекспир

Я единственный сын. Мой отец — младший отпрыск одного из самых родовитых графов Англии; моя мать, дочь шотландского пэра, [33] Пэр—звание представителей высшей аристократии в Англии, дающее право заседать в палате лордов. слывшего самым безупречным джентльменом своего времени, ничего не получила в приданое. Мой отец был умеренный виг [34] Виги — английская политическая партия, возникшая в конце XVII века и отражавшая интересы крупной буржуазии. Ей противостояла в борьбе за власть партия тори, выражавшая интересы аристократии и высшего духовенства. В середине XIX века обе партии были преобразованы в партию либералов (виги) и консерваторов (тори). и задавал роскошные обеды; моя мать была женщина со вкусом; особое пристрастие она питала к бриллиантам и старинному фарфору.