Джон Килленс - Молодая кровь

— Вот черт, — сказал он. — Привези деревенщину в город, а он все равно как был дикарем, так дикарем и останется! Этот малый небось из эдакой глухомани, что никогда не слышал даже паровозного свистка. Вот и побежал сейчас на железную дорогу поглазеть, какой такой поезд. Попадется крэкерам в лапы, они ему покажут поезд!

Вокруг загоготали. Джо тоже посмеялся, но прежде поглядел на Джезапа. Воздух был спертый, как обычно, когда в помещении скапливается много народу, а тут еще противный запах жидкости для волос и дым от пузатой печки; Джо ловил обрывки разговоров, долетавшие со всех сторон; оглядывал группу людей, наблюдавших, как два негра играли возле печки в шашки. На печке кипела вода в кастрюле, над ней густо клубился пар.

— Господи, спаси и помилуй, как ты думаешь, братец Джезап, долго еще белые будут ездить на нас? — спросил Джо.

Джо Джезап посмотрел на Джо Янгблада, сплюнул табачную жвачку в старую плевательницу и сказал:

— Братец Янгблад, эти белые не слезут с нашей шеи, пока мы все не соберемся вместе и сами не скинем их к чертовой бабушке!

— Что правда, то правда! — согласился Джо Янгблад.

Подняв ножницы высоко над головой Джо, парикмахер еще раз сплюнул жвачку. Лицо его приняло озабоченное выражение.

— Я думаю, братец Янгблад, мистер Чарли будет вечно ездить на нас, если мы не объединимся и не перестанем жить так, что одна группка здесь, другая— там, а на самом деле никто ни черта для народа не делает, и почти все наши богачи лижут зад мистеру Чарли. Мы…

Один из игроков оторвался от шашечной доски.

— Вот, вот, потолкуй с ними, братец Джезап. Я уже не решаюсь!

Вошел еще один посетитель.

— Правильно, учи их уму-разуму, братец Джезап! — насмешливо крикнул он.

Джо Янгблад закрыл глаза и сочувственно вздохнул, соглашаясь в душе с Джо Джезапом, хотя уже жалел, что завел этот разговор — теперь стрижка затянется до вечера. Стоит что-нибудь сказать Джо Джезапу насчет белых и негров, как его и не уймешь! А Джо Янгбладу хочется скорее попасть домой, к своей семье. Надо, чтобы все были как один — это правда! То же говорил и учитель с Севера. Шагайте, дети, вместе… Сам он чертовски устал вечно работать, и ждать, и шагать в одиночку… Если бы все те, кто сейчас толпится на Гарлем-авеню, и все негры в Кроссроудзе дружно выступили и показали свою силу, сразу бы дело переменилось… Несмотря на усталость и волнение, Джо был счастлив, и ему хотелось домой, к своим; но Джезап все болтал без умолку.

— Ладно, братец Джезап, тут тебе не церковь, чтобы проповедовать! Кончай стричь! — сказал Джо. — Вон какую собрал очередь!

Когда парикмахер наконец отпустил его, Джо направился в закусочную «Гарлем». Там он купил две бутылки «Бево» — самого крепкого напитка из всех, какие разрешалось продавать в Кроссроудзе, — и еще две бутылки содовой под названием «Попробуй меня!»— для детей. Отсюда он заглянул еще в рыбную лавку и купил два фунта кефали и лишь потом пошел домой. В понедельник утром надо платить за квартиру, пора было также покупать уголь на зиму, и Джо чувствовал угрызения совести, что легкомысленно тратит деньги, когда впереди такие расходы. Но ему хотелось отпраздновать вместе с родными свою победу над кассиром — пусть и они порадуются с ним заодно. Он хотел быть частью своей семьи и чтобы в семье царило единство. Чем ближе был его дом, тем быстрее он шел — чуть не бежал, как мальчишка. Дойдя до угла, он замедлил шаг, на душе у него стало спокойно и легко.

Джо вошел в дом и направился в кухню:

— Ну-ка, ну-ка, смотрите, что я принес! Кто первый прибежит поцеловать красавца-мужчину?

Дженни Ли бросилась к нему на шею.

— Уф, уф, Псцелуйка вторая, — запыхтел Джо и посадил ее к себе на плечо, а на другое — вошедшего со двора Робби. Лори он предложил повиснуть на шее.

Лори рассмеялась, глаза ее сияли от счастья. Она подошла и поцеловала его.

— Осторожно, Робби, у папы больная спина! — сказала она. — Ты уже почти с него ростом!

Джо против обыкновения не сел курить в ожидании обеда. Он взял рыбу, вышел во двор и там почистил и выпотрошил ее.

— Я сам буду готовить сегодня, — заявил он. — Покажу вам, друзья, что такое настоящая жареная рыба!

Лори Ли месила тесто для кукурузных лепешек, дивясь, что это случилось с Джо. Может, хозяин прибавил ему жалованье? Нет, тут что-то другое. Лори заметила в нем перемену еще до сегодняшнего дня. Он стал больше похож на того Джо, какого она знала до замужества. Чем это объяснить? Может быть, старается что-то скрыть? Что же — другую женщину? Кровь бросилась ей в лицо — стыдно и унизительно подозревать Джо; сколько она знает его, этого никогда не бывало. Стыдно! Она положила ложку на стол, вытерла руки о передник и пошла в комнату, чтобы успокоиться немножко — ей хотелось плакать от счастья. Вот такое счастье всегда должно быть в семье!

Джо Янгблад сидел за столом на главном месте; чавкая, уплетал жареную рыбу с капустой и кукурузные лепешки, запивал их «Бево», и наблюдал, с каким удовольствием все семейство обедает. Он глотнул из бутылки, причмокнув от наслаждения; в кухне вкусно пахло жареной рыбой, и Джо решил, что сейчас самое время рассказать, как он дал кассиру по рукам, как он, чернокожий, дал отпор мистеру Чарли! Ему хотелось похвастаться перед своими — не то, чтобы похвастаться, просто он гордился своим поступком, и пусть бы они тоже гордились им. Пусть Лори знает, какой у нее муж! Пусть дети знают, какой у них отец! Как бы описать все это им? С чего начать? Он был не мастер рассказывать, а хотелось передать все как было, точь-в-точь. Надо и Рэя Моррисона упомянуть и отдать должное другим неграм. И не забыть Оскара Джефферсона; да, и его не забыть! Он начал восстанавливать в памяти весь эпизод и снова увидел себя в очереди на солнцепеке среди уродливых заводских зданий, и маленького человечка, сидевшего в кассе, и вдруг замер, как в ту минуту, когда вспомнил, что мистер Мак всегда держал под полкой револьвер, а следовательно, он, Джо, был на волосок от смерти. Трудно даже представить себе, как расправились бы с его семьей, если бы он затеял драку с белым кассиром; и сейчас, сидя дома за столом, Джо думал, что это, пожалуй, еще не конец истории. Возможно, белые в эту самую минуту замышляют убить его. Панический страх мгновенно вытеснил всю радость, плечи Джо обдало жаром, холодный пот бусинками выступил на лбу, весь он задрожал мелкой дрожью.

— Что с тобой, Джо? — спросила Лори Ли, тревожно глядя на него.

— Ничего, — ответил он, принужденно улыбаясь, хотя знал, что ее не обманешь. Он снова приложился к горлышку бутылки. Теперь напиток показался ему невкусным — одна горечь, вообще все уже было испорчено. Но как-то надо убедить ее, что ничего не случилось. Джо ужасно не хотелось омрачать радостное настроение Лори и детей. Уж лучше пока не рассказывать про стычку с кассиром. Может быть, потом как-нибудь, когда опасность минует. Да, да, потом. Он заставил себя улыбнуться,